Николай Калифулов - Марионетка

Вечером Усов собрал всю свою «братву» на разбор. Отругав провинившихся ребят для острастки, он отозвал «Калифорнийца» в сторонку:

— Слышал новость?

— Это ты о чем?

— В стане наших «беспредельщиков» паника, пропал «Питон».

— Странно, — ответил «Калифорниец».

— Вот и я думаю: странно, не вижу логики. Мы его не трогали, остальные мелкие группировки не в счет. Кому выгодно устранить его?

— Не могу понять, кому это понадобилось.

— Ну, пошевели мозгами, «Калифорниец»!

— Не понимаю, — ответил он.

— А я догадываюсь: не иначе как спецслужбы.

— Если менты, мы сразу узнали бы, — произнес «Калифорниец».

— При чем тут менты? Бери выше, — заявил «Ус».

— Да ты что?

— Вот то-то и оно, провалиться мне на этом месте, без них не обошлось.

— Нет, «Ус», слишком уж ты перегнул, он что, шпион, что ли?

— Пожалуй, нет, ты прав, на шпиона он не похож, бандюга, он и есть бандюга. А ребят этих нам надо бы подтянуть к себе.

— Нет, не получится, «Ус», они не будут с нами связываться, у них есть свои лидеры. Лучше под горячую руку к ним не попадать, я это на себе испытал.

— Верно бакланишь, «Калифорниец», сейчас от них надо держаться дальше.

Информация о задержании Буйнова быстро облетела подразделения органов внутренних дел. Все обсуждали данное происшествие. Многие не верили и удивлялись: как такое могло произойти? Какой стыд и позор! Как теперь людям в глаза смотреть? Что теперь будут говорить о сотрудниках милиции рядовые граждане?

Начальник УВД Тихорецкий находился в своем служебном кабинете и лихорадочно думал, какие действия ему сейчас предпринять, чтобы обезопасить свое кресло. Прокурор Рябинин уже успел доложить руководству города и области. Скоро его должны вызвать в администрацию области для дачи объяснений по данному факту, ведь Буйнов на должность начальника уголовного розыска был принят по его рекомендации, и об этом они знают. И неожиданно его осенило: «Да, выход, кажется, найден». Он позвонил по внутреннему телефону своему заместителю и вызвал его к себе. Бабкин не заставил себя долго ждать, через минуту он был уже у начальника УВД.

— Анатолий, у меня, кажется, приступ, сердечко прихватило. Вызови «неотложку», и скорее.

Бабкин позвонил по телефону и вызвал «скорую помощь».

— Михаил Михайлович, вы не переживайте, все образуется. Сейчас я распорядился по Хитровой. Мои ребята поехали к ней домой, поговорят с ней по-хорошему. Я думаю, Хитрова заберет заявление и напишет встречное заявление в прокуратуру о том, что она оговорила Буйнова из личных неприязненных отношений.

— Поздно, Толя, поздно, час назад Буйнов в камере совершил убийство.

— Не может быть!

— Да, это так. Так что, Толя, с сегодняшнего дня ты являешься исполняющим обязанности начальника УВД, то есть, пока я в больнице, побудешь здесь вместо меня. Когда вызовут в администрацию, весь огонь возьмешь на себя, прикроешь меня, из министерства еще позвонят, и это имей в виду. Ты меня понял? Я надеюсь, ты меня не подведешь, слишком много у меня врагов.

— Понял вас, Михаил Михайлович, все сделаю, как вы просите.

— Я не прошу, я приказываю тебе, а если не исполнишь, выкину с должности с понижением или отправлю на пенсию. Понял?

— Понял, товарищ генерал!

— По оперативной обстановке в области будешь докладывать мне лично каждый час.

— Слушаюсь, товарищ генерал.

— Вот так-то оно лучше.

Гнусавин лежал на печи у бабки Агафьи и размышлял о том, что Андреев накануне отъезда в город душевно поговорил с ним, обещал помочь устроиться на работу и определиться с местом жительства. Андреев поверил ему, ведь он смог ему понравиться. Недолго они беседовали между собой, и этого было достаточно для Ивана, чтобы он сделал для себя выбор — остаться в этом райцентре, потому что надо было как-то обустраиваться. На первое время Андреев дал ему в долг денег и сказал: «Когда заработаешь, тогда отдашь». Значит, поверил ему. А этого «Гнус» очень ждал, потому что ему никак нельзя было иначе, ему важно было, чтобы сыщик поверил ему, от этого зависела его дальнейшая судьба.

Когда Андреев попросил его помочь в одном деле, Иван сразу же согласился. Сыщик рассказал ему, как надо себя вести у Захара Петрунина, а напоследок предупредил, чтобы не лез на рожон и запоминал все, что видел и слышал.

«Гнус» вспоминал, как в тот вечер они хорошо поужинали. Кира Федоровна поставила на стол одну бутылку водки, а затем и вторую. Сама она спиртное не употребляла, а вот покурить любила, в особенности импортные дорогие сигареты. После ужина Кира Федоровна постелила Ивану в сарае на сеновале. От выпитого спиртного Иван не мог заснуть, все вспоминал жену Варвару, и от этого ему стало грустно. Иван встал, вышел во двор, постоял немного, подышал ночным свежим воздухом, потом решил погулять по саду. Когда он проходил мимо окон, через открытую форточку до него донеслись голоса. Иван подошел поближе и прислушался. Было тихо, и он услышал пьяный разговор Захара:

— Кира, милая, да не ходи ты в город. Вдруг узнают, тогда все пропало, не оправдаемся мы. Загремлю я на «зону», как пить дать, а я туда больше не хочу.

В ответ он услышал:

— Замолчи, Захар, не скули, противно. Если блатные узнают, что мы их сдали, то и на «зоне», и дома не спасемся от них. За «стукачом», которого нам подставили, ты поглядывай и лишнего не болтай, а то как выпьешь, то язык, как помело, метет все подряд. Завтра скажешь ему, что я в город к родственникам уехала, хотя какие к черту родственники, их у меня отродясь не было.

Захар продолжал канючить:

— Кира, может, не поедешь в город? Давай лучше по телефону позвоним им и предупредим.

Кира Федоровна посмотрела на мужа и со злобой в голосе произнесла:

— Какой же ты дурак, Захар! Да ты знаешь, что «легавые» давно уже наш телефон прослушивают?

Захар испуганно отреагировал:

— Откуда ты знаешь?

— Валька-телефонистка сказала. Я ей денег дала, теперь все будет рассказывать, что на телефонной станции творится и еще кое-где…

Она посмотрела в окно и удивилась:

— Захар, глянь-ка, кто-то под окном стоит!

Захар выглянул в окно и вскрикнул:

— Да это же «Гнус», не спит, сволочь!

Иван отскочил от окна и побежал к сараю, лег в свою постель и сделал вид, что спит. Через несколько минут он услышал тихий скрип входной двери. К нему подошел Захар и громко выкрикнул:

— Ты что, сука, подслушиваешь?

Целясь в «Гнуса», Захар резко ударил его палкой. «Гнус» откинулся в сторону и вскочил на ноги, при этом выпалил:

— Ты что, с ума спятил? Не пойму я тебя, Захар. Накормил и напоил меня, а теперь врываешься ко мне с палкой. По-моему, ты с кем-то меня перепутал.

Захар взревел:

— Дуру не гони, «Гнус», лучше скажи, что слышал?

— Где, Захар?

Петрунин подошел ближе и ударил «Гнуса» в пах, а потом стал его избивать. «Гнус» сопротивлялся, но Захар был сильнее и в конечном итоге сбил его с ног и несколько раз ударил ногой. Немного постоял и вышел из сарая. «Гнус» лежал без движения. Через некоторое время в сарай вошла Кира. Она подошла к нему, прислушалась — тот дышал, потом похлопала ладошкой по щекам. Веки задергались, «Гнус» очнулся.

— Что случилось, Ваня? Что здесь произошло между вами? Как будто что-то не поделили.

«Гнус» молча поднялся и рукавом смахнул кровь с лица. Улыбаясь, Кира ласково произнесла:

— Ты, Ваня, не обижайся на Захара, на него по пьянке иногда находит. Лучше пошли в дом, я вас попробую помирить.

«Гнус» стоял и не двигался. Кира нахмурилась и сквозь зубы процедила:

— А ну пошли! Ты что, как индюк, надулся? Не доставалось ни разу? Не будешь под окнами лазить.

При этом Кира схватила его за рукав и потащила. Наконец «Гнус» тронулся с места и пошел за хозяйкой. Она его привела в избу. За столом сидел Захар и хмуро смотрел на него. Кира достала из шкафа бутылку самогонки и разлила по стаканам, один стакан, наполненный до краев, она подала «Гнусу».

— На, выпей за мировую, чтобы зла не держать на Захара. Он у нас как выпьет, то сразу герой, а когда трезвый, то хвост прижмет, как трусливая «шавка».

— Ты что там гонишь? — вдруг громко выкрикнул Захар.

— Молчать, я сказала! — подчеркнуто громко отреагировала Кира Федоровна и продолжила:

— Когда протрезвеешь, Захар, я с тобой поговорю.

И Кира для убедительности показала Захару кулак. «Гнус» выпил стакан самогонки до дна и закусил куском хлеба. В это время Захар встал из-за стола и подошел к нему ближе, потом неожиданно размахнулся и резко ударил его в лицо. «Гнус», падая, ударился головой о табуретку, сознание на время покинуло его. Когда «Гнус» открыл глаза, перед ним на корточках сидел Захар и тряс его, поливая голову водой из ковша.