Михаил Черненок - Посмертная месть

— Какой дорогой шли? — спросил Бирюков.

— А тут одна дорога. Вот эта самая, где мы находимся.

— Никого в пути не видели?

— Нет, ни души. Утро было ясное. Птички пели. Собирая грузди, малость мимо пасеки не прошел. Спохватился, когда зимовник увидел. Ефим Иваныч обрадовался. Мигом обед сгоношил, а для аппетита выставил из погреба на стол запотевший жбан медовухи. И так мы со свояком увлеклись разговором, что не приметили, как вечером дождик ливанул. Чтоб не опрокинуть в темноте стаканы, Ефим Иваныч зажег фонарь. Аккурат в это время заявились на пасеку два промокших до нитки парня. Физической комплекцией вроде разные, а одеждой одинаковые, словно инкубаторные цыплята. И штаны, и черные рубахи точь-в-точь похожие.

— Дак, может, их не двое, а всего один был? — с мрачной подковыркой изрек морщинистый понятой.

«Одуванчик» живо повернулся к нему:

— Как всего один?

— А так, Миха, что от медовухи у тебя в глазах задвоило.

— Ничего подобного! Это ты, Васеня привык употреблять напитки, от которых один глаз — на Кавказ, а другой — на Север. Медовуха же главным образом по ногам бьет. Иногда прытко вскочишь из-за стола, а ноги в коленках — фиг!.. Подкашиваются, язва их подери, будто ватные.

— Что привело тех парней на пасеку? — возвращая рассказчика к прежней теме, спросил Бирюков.

— Именно топор им требовался. Дескать, забуксовали на проселке. Надо бы лесину срубить, чтобы под колеса сунуть, а топора нету. Ефим Иваныч по-хозяйски ответил, мол, у него лишних топоров не имеется для раздачи каждому встречному. Один из парней, худощавый и к тому же заметно выпивший, взъерепенился. Дескать, не дашь топор по-хорошему, заберем силой. Такой ультиматум задел Ефима Иваныча за живое. Он хотя и пенсионер, но закалку имеет кузнечную и кулаки пудовые. Поднялся мой свояк во весь могучий рост и сурово предупредил задиру: «Насчет силы помолчи! Могу так врезать по макушке, что у тебя на заднице штаны лопнут». Паренек сунул руку в карман. Вроде бы ножик или пистолет хотел оттуда выхватить. А другой парень, который здоровее, сгреб дружка в охапку и вынес из зимовника. Куда парни после этого подевались, не знаю.

— Долго вы гостили на пасеке?

— Двое суток. В пятницу утром отправился от свояка домой в Таежный.

— Этой же дорогой шли?

— Конечно. Когда вот сюда дотопал, сразу догадался, где искавшие топор забуксовали. Постоял, поглядел на оставленные ими следы и сделал вывод, что парни либо напились в стельку, либо, скорее всего, в шоферском деле ни бельмеса не кумекают. Я до пенсии сорок лет шоферил и вполне авторитетно утверждаю: развернуться здесь на легковушке — пустяковое дело в любую погоду. Надо только плавно реверсировать. А они, дурни, газовали напропалую. При таком форсаже можно и на сухом асфальте буксануть, — «одуванчик» глянул на молчаливо слушавшего шофера милицейского УАЗа. — Молодой человек, какое ваше мнение на сей счет?

— Такое же, — сказал шофер.

— Лично вы развернетесь здесь на УАЗе без мурцовки?

— Запросто.

— Чувствуется, профессионал! А те парнюги, могу биться об любой заклад, ни черта не смыслят в вопросах управления автомобилем.

— После пасеки они нигде не попадались вам на глаза? — спросил Бирюков.

— Нет, в последние дни я из Таежного никуда не гастролировал. Это жинка окрестила меня «гастролером» за то, что двое суток прогостил у свояка.

— А этого мужчину, ради которого мы сюда приехали, раньше не встречали?

— Вроде бы встречал… — понятой вопросительно посмотрел на Бормотова. — Коля, кажется, ему я помогал советами, когда он менял шаровую опору у «жигулей». Помнишь, с месяц назад это было в твоем дворе? Или ошибаюсь?

— Нет, Михаил Матвеевич, не ошибаешься, — ответил Бормотов.

— Значит, память меня не подводит! Но как мужик сюда попал и почему мертвый, объяснить не могу.

— Когда шли с пасеки домой, его не было под березой? — вновь спросил Бирюков.

— Может, и был. Я не совался под березовые коренья. Честно сказать, шагал от Ефима Иваныча навеселе. Грибов не искал, по сторонам головой не крутил. Вот лишь на месте буксовки из шоферского интереса тормознулся.

— Кроме топора парни еще чем-нибудь интересовались на пасеке?

— Конечно, выпивка наверняка их интересовала, однако завести об этом разговор они не успели.

— Имею в виду другое: не спрашивали, где можно проехать в Новосибирск, в Кузнецк или еще куда-либо?

— В отношении дорог вопросов не было. Лопату, о которой товарищ доктор упоминал, тоже не просили. Только топор интересовал парней.

— Михаил Матвеич, — вклинился в разговор Слава Голубев, — задиристый паренек щербатым был?

Понятой неопределенно пожал плечами:

— В зубы ему я не заглядывал. При свете фонаря не все подробности видны. Но то, что паренек был пьяным, это факт неоспоримый.

— А в кармане у него действительно какое-то оружие имелось?

— Утверждать не могу. Возможно, на испуг хотел взять, однако замашка была такая, будто всерьез намеревался пырнуть Ефима Иваныча.

Оперативное совещание с участниками группы, выезжавшей к месту обнаружения трупа Олега Люлькина, Бирюков назначил на следующий день, дав возможность экспертам без излишней спешки сделать обстоятельные заключения. Чтобы толково подготовиться к обсуждению сложившейся ситуации, Слава Голубев с утра пораньше стал обзванивать участковых инспекторов. Все они своевременно получили ориентировки на розыск Куксина и Алтынова, но никто из них ничего существенного не доложил. Учитывая, что отрицательный результат — тоже результат, Голубев сделал вывод: либо Куксин с Алтыновым улизнули из района, либо до поры до времени «залегли» в неприметном воровском притоне. И то, и другое хорошего не сулило. В первом случае поиск подозреваемых мог превратиться в очень долгую маяту, во втором — оказавшиеся на финансовой мели уголовники вот-вот должны выйти на поиск удачи. Какую беду обнищавшие «брокеры» при этом сотворят, предсказанию не поддавалось.

Переговорив со всеми участковыми, Голубев набрал номер мобильного телефона Всеволода Красноперова. Тот отозвался сразу.

— Как живешь, торговец французским коньяком с запахом российского самогона? — спросил Слава.

— Хорошо живу и неплохо торгую, — весело ответил Красноперов.

— Куксин на тебя еще не «наезжал»?

— Если «наедет», с повернутой челюстью уедет.

— Имей в виду: у него в кармане какие-то железки.

— Зазвенит и с железками.

— Долго он обходит твою лавку стороной.

— Видать, зубы жалеет.

— Может, ты что скрываешь от меня?

— Скрывать, Вячеслав Дмитриевич, нечего… — Красноперов помолчал. — Хотя, знаешь, два телефонных звонка автоответчик зафиксировал. Звонили по квартирному номеру, который указан в телефонном справочнике. Оба раза меня не было дома. Как будто выясняют, когда в квартире никого нет.

— Кто звонил?

— Неизвестно.

— У тебя разве нет определителя номера?

— Есть, да он больше месяца ничего не показывает. Заходил к начальнику районного узла связи. Говорит, ведут реконструкцию АТС.

— У наших связистов, как у непутевых детей: если не понос, то золотуха. Смотри, чтобы опять квартиру не обчистили.

— Она теперь охранной сигнализацией оборудована.

— А магазин?

— Тоже под охраной.

— Значит, у Куксина один выход: взять лично тебя за горло.

— Для этого у него руки коротки.

Слава вздохнул:

— Ох, Всеволод, Всеволод… годков тебе уже немало, а шустришь, словно юноша-романтик.

— Я пока юноша и есть, — Красноперов хохотнул. — Скоро вот женюсь, тогда сразу повзрослею.

— Черт тебя, всесезонного котяру, женит. Или в самом деле потрясную кошечку присмотрел?

— Присмотрел.

— Из местных?

— Местные сплошь неликвидны.

— Значит, топ-модель из большого города привезешь?

— Привезу.

— Говорят, «модели» дорого стоят…

— Не дороже денег.

— Вот, богач ненормальный!.. На свадебную презентацию позовешь?

— Непременно позову!

— Скоро гульнем?

— Недели через две.

— Ладно, подожду. Ну, будь здоров, Всеволод! На свадьбе, как говорил один алкаш другому: «Под столом встретимся».

Положив телефонную трубку, Голубев задумался. Зафиксированные красноперовским автоответчиком неопознанные звонки вполне могли быть попыткой Куксина завязать контакт с преуспевающим виноторговцем, чтобы шантажировать его за прошлую обиду. В то же время, учитывая дрянную работу местной АТС, с квартирным телефоном Красноперова мог соединиться любой случайный абонент. Славе самому по нескольку раз в день приходилось отбиваться от ошибочных звонков. После недолгих раздумий Голубев стал читать сводку ночных происшествий. Сводка была короткой: дебош перепивших юнцов на дискотеке в районном Доме культуры, семейная «разборка» тоже по пьяной лавочке и попытка групповой кражи со взломом из коммерческого киоска. Вневедомственной охране удалось задержать одного из трех взломщиков и водворить его в изолятор временного содержания. Этот эпизод заинтересовал Голубева тем, что задержанным на месте преступления оказался дважды судимый карманник Синяк, который раньше ни в каких групповых делах не участвовал. Он виртуозно чистил мужские карманы и дамские сумочки всегда в одиночку. Изредка в компании себе подобных пытал картежную удачу и, как правило, уходил с выигрышем. Слава тут же позвонил дежурному ИВС и попросил срочно доставить Синяка к нему в кабинет.