Вячеслав Жуков - По следу коршуна

– Оракул, в лице Баскакова. Помнишь такого?

– Это тот бугай, которого вместе с напарником задержали гаишники на Кутузовском? – уточнил Грек. Баскакова он отлично помнил. Особенно, не выходил из головы случай, когда автозак перевозивший подследственных попал под колеса огромного «Краза», и все погибли.

– Так вот этот бугай поведал мне, как за три дня до задуманного своего похищения, Академик велел им погрузить в «Газель» бочки. Якобы с краской. Они приехали ночью в гараж на Бронной, который Академик отпер своим ключом. А когда запихали бочки в «Газель» и привезли сюда, вор заставил их разгрузить и затащить их в погреб под оранжерею. Баскаков, может, и туговат умом, но не настолько, чтобы не понять элементарного. Когда в доме столько места, зачем прятать бочки в погреб? К тому же, бочки с краской. Тогда он успел мне рассказать об этом. А на следующий день его повезли из ИВС в тюрьму и что случилось с ними по дороге, ты знаешь.

Напоминать об этом Греку не было нужды. Он помнил это. Сказал:

– Помню.

– Ну вот. Взяв за основу эту незначительную часть признания Баскакова, я и пришел к выводу, что в этих бочках могут находиться деньги. Полиэтиленовые бчки очень подходят для временного хранения долларов, – улыбнулся Туманов.

А Грек добавил:

– Для долларов, даже лучше, чем для рублей. Хотя я посмотрел, там и наши «деревянные» не испортились. Все в отличном состоянии.

– Пошли, Сан Саныч. Я думаю, фсбэшники тут управятся и без нас, – предложил Туманов. Грек обернулся, глянув напоследок на бочки.

– Ну, конечно. Мавр сделал свое дело. Мавр может уходить.

Федор не стал переспрашивать, кого имел в виду Грек, называя Мавром. Да, собственно, это уже было и не важно. На душе было хорошо. Чувствовалась некоторая пьянящая свобода. Завтра он поедет в Тверь в деревню к Антонычу и привезет Дашу. Несколько раз с того момента, как Тамарка отвезла ее туда, пытался связаться с ней по сотовому. И каждый раз получал ответ, что абонент не доступен. Но больше он не будет полагаться и уповать на плохую работу связистов.

Едва Федор показался в коридоре управления, как к нему подскочил оперативный дежурный. Поздоровавшись за руку, сказал:

– Николаич, тут тебе звонили из Боткинской. К ним доставили некую Грачеву Тамару Борисовну. С проникающим ножевым ранением в область груди. Состояние, критическое.

Федор чуть приостановился.

– Грачеву? Я такую не знаю. Ну пошли кого-нибудь из ребят. Пусть съездеют, узнают, чего там. – Он пошел по коридору. Потом вдруг резко остановился, развернулся и быстро вбежал в дежурную часть.

– Ты сказал, Тамара?.. – спросил он у дежурного. Тот уставился на Туманова, не понимая, с чего это так забеспокоился майор.

– Тамара Борисовна. Позвонил врач, сказал, что она просила тебя срочно приехать. А чего там, Федор?.. – спросил дежурный.

Туманов махнул рукой. Некогда было объяснять. Но он уже знал, Тамара Борисовна, это бывшая бомжиха Тамарка.

– Слушай, у тебя машина свободная есть? – быстро спросил Федор у дежурного. Тот глянул на территорию гаража.

– Сейчас свободной ни одной нет. Подожди. Я вызову по рации, кто поближе. Подожди, Федя.

– Некогда мне ждать, – отмахнулся Туманов и выскочил из дверей дежурки. Чуть не натолкнулся на Грека. Тот уставился ошалело.

– Чего случилось-то, Федор? Бежишь, сломя голову.

– Да Тамарка в больницу попала. Ножевое ранение. Просила срочно приехать. А у нас как всегда, ни одной машины.

Грек схватил Туманова за руку, потянул к выходу.

– Поехали на Лешкиной. Я позвонил его отцу, сказал, чтобы приехал, забрал машину. А пока он приедет, мы вернемся. Поехали, – предложил Грек, полагая, что вернее варианта не предвидится. А терять время, тоже смысла нет.

– И то правда, – согласился Федор.

К воротам они подлетели в тот момент, когда дежурный сержант выпустил милицейский «Уазик». Туманов чуть не отдавил сержанту ноги, вылетел на большой скорости с территории управления на проезжую часть улицы.

Сидевший в будке возле телефона молодой лейтенант, увидев мчащуюся на огромной скорости «девятку», чуть не сбившую его подчиненного, выскочил спросил у сержанта:

– Это кто ж такой чумовой?

– Майор Туманов, – ответил сержант, еще не отойдя от испуга.

– Тогда понятно, – вздохнул дежурный лейтенант. – От этого майора и не такие выкрутасы можно ожидать, – сказал он. Вечно носится, как на пожар. И куда только спешит.

Такого позора Андрюша Козырь не мог пережить просто так. Жгучая обида была в душе у бывшего вора. Московские воры, собравшиеся на сходняк, заслушав признания Козыря, приняли решение, снять с него воровскую корону. Что, это для него означало, Козырь знал.

Отныне он был не вор, и ему запретили появляться на воровских сходах. Теперь его слово ничего не значило. А при встрече, ни один из воров не должен был протягивать ему руку.

Скрежеча от обиды и одновременно злости зубами, Козырь вернулся в офис охранной фирмы, размещавшийся на Варшавке, заперся в своем директорском кабинете и долго не выходил оттуда. Все это время Бум стоял под дверями, оберегая покой шефа. Никого не пускал к нему. Так велел сам Козырь.

После того случая, когда мент Туманов заманил его в засаду, а другие менты в это время освободили его невесту, Козырь решил, во что бы то ни стало, рассчитаться с опером. Никому и никогда не прощал обид. А мента Туманова ненавидел и считал главным виновником всех своих бед. Он отказался от лестного предложения вора Козыря. А ведь они могли по-тихому отыскать те деньги, которые запрятал Академик и никто бы из воров не узнал об этом. А теперь…. Теперь Козырь уже не обладает воровской властью. Он стал просто директором охранной фирмы, и любой сопляк, шестерка, принадлежащий к воровской касте, может плюнуть ему в лицо. А Козырь должен молчать.

– Сука, этот мент. В ногах у меня будет валяться, – со злобой выдохнул Козырь. Все еще не мог отойти от своего величия, чувствовал себя несправедливо униженным. Кто-то за это должен ответить. И он уже знал, кто. Ответит Туманов и его девчонка. Тоже нашелся личность. Не к каждому менту вор приходит с предложением дружбы. А этот, отказал. Вору отказал. Надо было его девчонку прикончить сразу. Или сразу отправить в бордель. Теперь Козырь сетовал на свою мягкость.

Из «Матросской тишины», бывший охранник, охранявший тогда ментовскую девку, прислал Козырю маляву с покаянием. В ней он написал про бомжиху, которая привела ментов. Тогда ее искали по всем вокзалам и забегаловкам, где тусуются эти отброски. Перетрясли их не один десяток. И по описаниям в той бомжихе одна шмара, узнала свою бывшую подругу, Тамарку. Когда-то жили вместе. Но потом Тамарка спуталась с ментом, за что ей выразили презрение. Только, судя по ее житью, Тамарке на это бомжацкое презрение, наплевать. Отошла она от бомжей. Отошла навсегда. Трудовой бабой теперь стала. Ишачит в интернате для слабоумных детей от утра до темна. И довольная до жопы. Дура набитая. Как-то встретились они с Тамаркой и та сама похвалилась ей. Променяла вольную бомжацкую жизнь на казенный кусок.

Козырь подробно разузнал у Тамаркиной подруги, где находится этот интернат. Решил наведаться туда. Побазарить с бывшей бомжихой за ее поступок. Зря она забыла свое прошлое. Посчитала себя человеком. А Козырь напомнит, кто она на самом деле. Чтоб знала.

Поехать решил сам. Слишком часто он действовал через своих людей, доверяясь им. И не исключено, что кто-то из его людей был завербован ворами. А как еще объяснить тот факт, что воры узнали про его поиски денег Академика? Ясное дело, кто-то заложил его.

Он отпер дверь и вышел из кабинета.

Сидевший на стуле очкастый охранник Бум, завидев директора охранной фирмы, с покорностью встал. Хотел последовать за ним, но Козырь, глянув на него, властно сказал:

– Ты мне больше не нужен. Хочешь, оставайся здесь. Хочешь, уходи.

Бум заупрямился. Вспомнил задание Князева, везде и всюду следить за Козырем, чтобы держать оперативный отдел ФСБ в курсе его дел.

– Я бы, вообще-то, предпочел быть рядом с тобой, Козырь, – сказал, зная заранее, что это бывшему вору не понравится. И не ошибся.

Козырь остановился, обернулся. Посмотрел на Бума жестко.

– Послушай, – начал он, стараясь, все-таки, избегать резкости в словах, – я больше не вор. От кого ты меня будешь охранять?

Бум сделал глупую рожу, улыбнулся и пожал плечами.

– Ну, не знаю.

– Вот именно, что не знаешь, – Козырь резко повернулся и пошел к выходу, не оставляя Буму шансов последовать за ним.

Тамарка была на кухне, на раздаче обедов, когда в дверях появилась крупная физиономия заместительницы директора. Эта бабеха имела препротивнейший характер и привычку постоянно ко всем придираться. Пробовала она выразить свои претензии и бывшей бомжихе, но Тамарка не лезла за словом в карман, обижать себя не давала, тем более что с обязанностями своими справлялась.