Микки Спиллейн - День пистолетов

Десять минут спустя я уже направлялся к квартире Миннера.

Его окна были темными.

Я огляделся, чтобы убедиться, что за мной никто не следит, вошел в подъезд и бесшумно поднялся по лестнице. Подойдя к дверям его квартиры, я дважды позвонил, но мне никто не открыл. И тогда я взялся за ключи Эрни. С третьей попытки замок слабо крякнул и поддался.

Переступая через порог, я почувствовал, как что-то еле слышно коснулось щеки. Я понял, что это было, и мысленно чертыхнулся. При свете фонарика я принялся искать «предохранитель» черную нитку сантиметров пятнадцать длиной и тонкую, как волос. Миннер укреплял ее на двери и, приходя домой, первым делом проверял, не навещал ли кто-нибудь его жилище в его отсутствие. Мне понадобилось немало времени, чтобы снова укрепить ее на двери.

Задернув шторы на окне, я включил свет. Потом вывернул из люстры все лампочки, кроме одной, под цоколь которой я засунул кусочек фольги от пачки сигарет. Теперь, если повернуть выключатель, люстра зажжется на мгновение, а после этого сработает предохранитель и электричество отключится.

Это был старый трюк Чарни Корбинета и его школы, с помощью которого можно оградить себя от множества неожиданных сюрпризов.

После этого я вновь поднял шторы и огляделся вокруг.

Квартира была когда-то чистенькой и очень уютной, но Миннер не утруждал себя соблюдением порядка и чистоты. Везде валялись окурки и пепел. Ковер в нескольких местах был прожжен насквозь, а на полированных поверхностях мебели тут и там виднелись белые следы от горящих сигарет. На столе среди грязных тарелок и стаканов стояли две бутылки водки и непочатая бутылка виски.

В квартире было две спальни и в каждой стояло по две кровати. Значит, Миннер мог, не сообщая никому, держать у себя на квартире людей столько, сколько ему было нужно.

Я внимательно оглядел комод снаружи, чтобы убедиться, что здесь нет нитки-ловушки, а затем приступил к методическому обследованию. В ящиках и в шкафу было очень немного вещей, только то, что может уместиться в двух небольших чемоданах. Похоже, Миннер не собирался задерживаться здесь надолго.

Кухня была в еще более страшном состоянии. Бутылки и стаканы, которые я видел через окно, все еще стояли на столе. В шкафу я обнаружил солидный запас консервов, которые, казалось, были обычным ежедневным рационом хозяина. Тут же, на крюке, висело несколько больших батонов копченой колбасы, распространявшей довольно острый запах чеснока.

Я уже собирался было закрыть шкаф, когда мое внимание привлекла небольшая картонная коробка на верхней полке. Я открыл крышку и увидел три стеклянных флакона, тщательно упакованных в вату. Один из них был наполнен голубоватым порошком. В двух остальных порошок был белым. Я осторожно открыл и понюхал содержимое флаконов. Белые порошки были определенно стрихнином и какой-то солью синильной кислоты. Запах голубого порошка показался мне знакомым. Я осторожно попробовал его на язык. Это был пентотал — наркотик «правды», прекрасное средство развязывать непокорные языки.

Да, похоже банда приготовилась ко всему. Но я теперь тоже был наготове.

Я продолжал обыск. Мне показалась подозрительной машина для мойки посуды и сушилка, стоявшие в стенной нише. Вряд ли ими вообще пользовались, если учесть, какой беспорядок был на кухне и в квартире. Я быстро осмотрел моечный барабан. Пусто.

У меня не было никаких определенных подозрений, но я искал оружие. Я открыл сушилку и увидел сверток, который лежал прямо на нагревательных элементах. Я развернул бумагу.

Это была пачка новеньких тысячедолларовых банкнот. Стоило кому-нибудь включить сушилку, и деньги через несколько секунд сгорели бы. Я пересчитал банкноты: 41 000 долларов. Я вытащил из пачки три бумажки, а остальные завернул и положил на место.

Теперь будет за что объявить Алексиса Миннера «персоной нон грата». Но довольная улыбка тут же слетела с моего лица. До моих ушей донесся скрежет наружного замка и голоса за дверью.

Я выхватил из кобуры пистолет и притаился за распахнутой дверью кухни.

По всей видимости, их было трое — профессиональных убийц, и, если я что-то и собирался делать, то должен был поспешить.

Кто-то повернул выключатель. Лампочка вспыхнула на секунду, и в следующее мгновение комната опять погрузилась в темноту. За это короткое мгновение мне удалось кое-что рассмотреть.

На одном из мужчин была тирольская шляпа с пером, Я уже однажды видел его, когда он стрелял в макет на моей постели в то время, как сам я висел за окном, на тридцатиметровой высоте над улицей.

У второго парня рука была на перевязи. Ее повредил ему Туми, когда метким выстрелом выбил из его руки «ТТ» в коридоре моего отеля.

Третьим человеком мог быть только Миннер Голос с сильным акцентом произнес:

— Лампочка перегорела, Алексис, или пробки. Погоди, у меня есть фонарик.

Один из них достал и включил сильный карманный фонарик, но тут же второй крикнул:

— Отставить!

Вероятно, ему тоже был известен трюк с фольгой и лампочкой. Теперь мне ничего не оставалось делать, так как яркий луч света на мгновение осветил меня за матовым стеклом двери. Я выскочил на свободное место и вскинул «кольт», но тут фонарь погас и они, как по команде, рухнули на пол со стоном и грохотом. Мне ничего не оставалось делать, как отпрыгнуть и ничком упасть на пол.

Негромкий хлопок выстрела слился со звоном разбитого стекла кухонной двери, за которой я только что прятался, Я затаился, не отвечая на огонь, чтобы не выдать своего нахождения вспышкой выстрела. Постепенно мои глаза привыкли к темноте, и вскоре я разглядел в углу комнаты смутно белевшую повязку на раненной руке противника. Я бесшумно стащил с ноги ботинок и бросил его в ту сторону. Он ударился о стол и со звоном опрокинул бутылки и стаканы.

Но никто из них не поддался на этот трюк. Они понимали, что находятся в таком же невыгодном положении, что и я. Если они разом бросятся на меня, то только помешают друг другу, а вызвать смертельный огонь на себя не хотелось никому.

Неожиданно мое внимание привлек какой-то слабый отсвет метрах в трех левее и дальше от меня. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это светится циферблат часов на руке одного из бандитов.

Я сунул пистолет в кобуру, привстал на четвереньки и бесшумно направился к этому месту. Прикинул примерное расположение головы и шеи противника, собрал все свои силы и, распрямившись, словно пружина, взлетел в воздух и упал на спину врага. Мои руки сомкнулись на шее противника. Несколько мгновений мы ожесточенно боролись, потом я завалился на бок и, словно щитом, закрыл меня от двух своих товарищей.

В то же мгновение я почувствовал, как его тело содрогнулось от пуль, попавших в него, и почти сразу же мускулы под моими руками обмякли. Я сунул руку за пазуху, но кобура была пуста. Первый раз я поступил так небрежно и в результате лишился оружия. Я быстро пошарил вокруг и неожиданно наткнулся на пистолет своего врага. Это был «ТТ».

Сдвоенная вспышка выстрелов на мгновение осветила комнату, и я дважды выстрелил по направлению ближнего противника. Глухой стук головы об пол донес до меня весть, что пули попали в цель.

И сразу же последний оставшийся в живых парень стал беспорядочно стрелять в мою сторону. Но все пули принял в себя его же мертвый приятель. Я лежал за импровизированным щитом и считал выстрелы, Мне очень хотелось, чтобы в живых остался Миннер. Но кто бы он ни был, а патроны у него довольно быстро кончились. И, словно в подтверждение этого, я услышал сухой металлический щелчок бойка. Быстро встав на ноги, я подошел к столу и, нащупав лампу, зажег свет.

Алексис Миннер лежал на полу в углу комнаты и судорожно шарил левой рукой в кармане. В руке у него был зажат пистолет. Вероятно, он искал запасную обойму, но, увидев направленное в его сторону пистолетное дуло, замер на месте.

— Тайгер Мэн! — прошептал он ошарашенно.

— Руки из кармана! Быстро! — рявкнул я, После некоторого раздумья он медленно вытащил руку и показал мне пустую ладонь. Страх смерти в его глазах сменился надеждой и тоской.

— Я обладаю правом дипломатической неприкосновенности. Вы сейчас находитесь в моей квартире, — произнес он, заикаясь.

— Зато у меня в руках оружие, и я нашел деньги в сушильном шкафу, которыми вы расплачивались с наемными убийцами. Моими убийцами! Но я опередил их.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — произнес Миннер.

— Бросьте, Миннер. Вы совершили слишком много ошибок. Если вы вернетесь к себе живым, ваши собственные люди вас же ликвидируют. У вас остался последний шанс. Говорите! Скажите мне, кто нанял убийц? Кто ваше доверенное лицо в ООН? Это женщина? Кто она? Это...

Я не успел закончить.

Миннер, как кошка, взвился в воздух и метнулся ко мне. Я с сожалением выстрелил ему в голову. Пуля настигла его в самом начале прыжка и откинула назад. — Жаль, — пробормотал я.