Юрий Горюнов - Удача не бывает случайной

— Это я понял, но я могу оказаться в другом месте, в другой стране.

— Разве известно кого и где встретишь? Не думайте пока о том, пригодится вам информация или нет. Она у вас есть, и в нужный момент вы можете ей воспользоваться.

Наступила короткая пауза, и я сообщил: — У меня все.

— Тогда прощайте.

— Прощайте, — я снял маску, взял со столика несколько листов и вышел из номера, тихо закрыв за собой дверь.

Войдя в свой номер, спрятал бумаги, привел лицо в свой естественный вид и сел в кресло, включив торшер. Я мог думать о чем угодно перед встречей, но такого я не ожидал. Кто он, как я и думал раньше, гадать было бессмысленно, да и не нужно. Какая разница, кто он. Я поймал мысль, что придет время, и передо мной тоже будет выбор. Возвращаться на родину, где у меня никого нет, где я ничего не знаю, не знаю образа жизни, или как он, уехать и жить, вспоминая прошлое, наслаждаясь настоящим, и не стремясь заглядывать в будущее.

Размышлять об этом — тратить время. Я достал бумаги и стал их изучать. Информация была ценной. Там были схемы финансирования операций, координаты перевалочных баз, каналы транспортировки, а главное люди, кто все это осуществлял. Разумеется руководители. Резиденты в странах Латинской Америки. Их характеры, плюсы и минусы. Но и это не все. Был и общий куратор по странам Южной Америки, его характеристика. Я бы не очень удивился, если бы узнал, что среди тех, о ком здесь упоминалось, был и мой вечерний собеседник, вполне возможно, что он и был главным. Сколько бы я ни старался, ни прилагал усилий и не тратил времени, достать подобное я бы не смог. Такой информацией мог владеть только тот, кто в цепи и принимает решения. Поэтому он точно в списке, иначе, если вдруг всплывет все, то начнут с тех, кого здесь не упомянули. Да в этом случае уйти на пенсию хороший вариант. Центр не будет работать грубо. Им там важно знать сеть, а не рушить ее, знать, что в ней происходит, а вербовку, найдут кому поручить, важно знать к кому подходить и с чем.

Два предыдущих дня я отдыхал, поэтому всю ночь провел, запоминая информацию, шифровал ее. Когда все было закончено, за окном уже было светло. Я убрал бумаги, уничтожил первоначальные записи. Повесил на дверь табличку «не беспокоить» и лег спать.

На следующий день, около двенадцати я спустился в ресторан, пообедал в одиночестве и отправился в город. Кто знает, может быть, придется еще побывать здесь, так, почему не потратить время на то, чтобы узнать его лучше. Что, хотел предпринять мой ночной собеседник, по моей защите от Дорадо, я не знал, но лишь одна мысль зависла, что это может быть, и она периодически возвращалась по время моих прогулок по городу. Я не покупал аргентинских газет, потому как не нашел их. Здесь государственный язык — португальский, а не испанский, поэтому спрос на испаноязычные газеты, не велик. Два дня прошли спокойно. Вечером, выходя из номера, я обратил внимание, что в тот номер, где была встреча, входит молодая пара, вероятно, он уехал в ту же ночь. На вторые сутки вечерним рейсом я вылетел в Буэнос-Айрес, который встретил меня прохладой душной ночи. Я сразу проехал на конспиративную квартиру, потому как, опасался еще ехать на основную, и там придал себе свой реальный вид. Подумал, что пора заканчивать с переодеваниями.

Мне хотелось прояснить ситуацию с Дорадо, но выяснить это, я мог только через Лауру. Поутру я проверил еще раз все записи, зашифровал, продублировал и подготовил к передаче. Операция подходила к концу. Возможно, наступил период относительно спокойной жизни.

А я ее знаю? Моя жизнь как поездка в поезде, все время вперед, качает и относительный покой только на станциях, типа Монмартра, когда я могу смотреть на мир, не напрягаясь.

Утром, для страховки я позвонил из телефона-автомата Лауре, но трубку никто не взял. И тогда я решил, что надо забрать машину и отправился поездом в Росарио, забрал машину со стоянки и к вечеру вернулся в Байрес.

Для страховки я еще раз проверил улицу, где была моя основная квартира. Все было чисто, Наблюдения сняли. Интересно, кто дал указание. Поставив машину в гараж, я поднялся к себе. Тонкий слой пыли покрывал мебель. За несколько дней моего отсутствия это очевидно, а убираться я никого не нанимал.

Положил продукты, что купил по дороге, в холодильник и снова набрал номер Лауры. Раз сняли наружку, то и прослушки уже можно не опасаться.

— Слушаю, — прозвучал ее спокойный, уверенный в себе голос, но с мягкими интонациями.

— Лаура, это я Жан.

— Рада тебя слышать, что жив и не вредим. Ты совсем пропал. Откуда звонишь? — голос звучал неподдельно искренне.

— Из дома. Предлагаю поужинать?

На некоторое время в трубке повисла тишина, а затем она сказала: — Я уже ужинала, но давай посидим. Часов в девять в «I Latina». Сможешь?

— Конечно.

До улицы Murillo, где располагался ресторан, было добираться не так близко, и я поехал на такси, потому как, там было односторонне движение и вечером не хотелось крутиться по улочкам на машине. К тому, же прибыв заранее, я мог осмотреться, не стоило забывать, на кого она работала, хотя если она шла на встречу, то глупо еще задействовать ради меня людей.

Свободных мест в ресторане не было, и я, постояв у входа, решил дожидаться Лауру на улице. Она появилась в начале десятого.

— Нет мест, — огорченно произнес я. — Поедем в другой?

— Все будет, — возразила она и направилась в ресторан, я за ней. Подошедшему метрдотелю она сказала, что столик зарезервирован. И нас проводили к столику на двоих.

— Ты здесь постоянная клиентка?

— Не постоянная, но для меня место найдется. А ты изменился, — поведала она, посмотрев на меня.

— И в какую сторону?

— Ни в какую, изменился и все. Мало спал?

— Было дело.

— И чем занимался?

— Мне обязательно отвечать?

— Нет, если не хочешь. Хотя догадываюсь, что проблемы были. Тебя искал Дорадо. Он не говорил мне прямо, но как-то поинтересовался, видимся ли мы? И если я тебя увижу, то просил сообщить ему. Но больше не возвращался к этому разговору.

— Мы не встречались.

— И больше не встретитесь.

— Почему?

Лаура несколько удивленно посмотрела на меня: — А ты разве не знаешь?

— А что я должен знать про жизнь сотрудников СИДЕ?

— Он умер, — сообщила она словно диктор по телевидению, без тени сочувствия.

— Умер!? Он казался здоровым человеком. От чего?

— Отчего умирают здоровые люди?

— Я так полагаю, что от владения большой информацией, которой захотели воспользоваться в личных целях.

— Вот именно.

Я посмотрел ей в глаза и та мысль, что посетила меня в Бразилии, была верной. Здоровые люди просто так не умирают, их убивают. Я это понял, но она не хотела произносить это вслух.

— Официальная версия — сердечная недостаточность? — поинтересовался я.

Она лишь кивнула в знак согласия.

— И что это людям порой не хватает сердца? Сердечная недостаточность, — произнес я глубокомысленно. — Может быть, оно у них высыхает, и его нехватка их и убивает. А реально — пуля?

— Снайпер. В сердце. Он был в своем саду.

— И что вот так легко?

— Не думаю. Он хоть особо и не боялся, но меры предосторожности принимал. Видимо недостаточные. Те, кто это сделал, хорошо знали его, и его привычки. Если человека решили убить, то от этого не спасет никто. Вопрос как-то все быстро. Неожиданно. Словно срочно надо было закрыть какое-то дело. Кому-то он сильно мешал.

— Нашли кто? Или подозревают?

— Нет, конечно, — усмехнулась она. — В таких случаях ищут недолго и не рьяно. Я думаю, заказ был не из Аргентины.

— Почему?

— Он здесь был влиятелен.

— Это не показатель.

— Тоже верно. Но приказ был отдан наверняка на высоких инстанциях.

— Тебе его жаль?

— Чисто по-человечески, а так нет. Я вообще думаю, что он кому-то помешал.

— Чем?

— Наверное, знал что-то лишнее.

— Да, лишние знания бывают опасны.

— Это ты по себе судишь?

— И по себе тоже, с разницей в том, что я жив. Все это в прошлом, раз его нет. Надо думать о будущем. У тебя придет новый начальник. Я просмотрел газеты, там об этом ничего нет.

— И не может быть. Он не был публичным человеком, о таких, некрологи не публикуют.

Я не поднимал тему моего отсутствия. Зачем ей знать, где я был. Пусть спит спокойно, если сможет в сложившейся ситуации.

— Как твои дела теперь?

Она в задумчивости осмотрела зал, перевела взгляд на меня: — Не знаю. Думаю, подожду, все само отрегулируется. Как будут развиваться события.

— Но они могут изменить твою жизнь.

— Не факт, что кардинально.

— А отношения с Джеймсом?

— Я ему ничем не обязана, а знает ли кто о нем еще кроем Дорадо, мне не известно. Возможно, он уедет.

— С чего бы?

— Я думаю, у них были общие дела с Дорадо.