Владимир Огнев - Две операции майора Климова

Пошли. К полудню слышим: впереди моторы гудят. Как положено, провели разведку, видим: шоссе, по нему колонны немецкие прут.

Стоим мы втроем у оврага, советуемся, как шоссе перейти.

И тут Колчин вдруг подымает винтовку и в упор Гридневу в грудь стреляет. Я сразу-то ошалел, не пойму ничего. А Петро: «Амба, — говорит, — конец большевикам-коммунистам. Я, — говорит, — им не союзник, я их сам добивать буду. Вот возьму, — говорит, — только комиссаровы документы — и ходу к немцам, они люди культурные, цивилизованные, мне их бояться не надо. И ты, — говорит, — Иван со мной пойдешь, и тебе у немцев дело найдется».

Нагнулся он к Гридневу, а я прыг в овраг — и деру. Слышу сзади выстрел, другой, что-то в левую руку меня ударило, а сам бегу, ладно кругом лес, кусты. Так и ушел я, хоть и раненый.

Недели две по лесам блуждал, но вышел-таки к своим. В госпитале политруку рассказал, как дело было. А он велел обязательно к вам прийти. Чтоб узнали люди о колчинском преступлении. Чтоб его, Колчина, позору предать и за честь Гриднева Сергея Ивановича слово замолвить...

Показания принял: следователь особого отдела 17-й стрелковой дивизии старший лейтенант Ковалев...»

«...На фотокарточке под номером два изображен хорошо известный мне, Мохову И. С., изменник Родины Колчин Петр Савельевич...

Опознание провел: капитан Григорьев».

«Выписка из материалов Чрезвычайной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков на временно оккупированной ими территории.

...17 февраля 1942 года карательным отрядом СС и так называемой «украинской» полицейской ротой сожжены дотла населенные пункты Каменка, Вороний Гай и Сельцо, а жители этих сел расстреляны.

...Об уничтожении села Каменка случайно спасшиеся от гибели бывшие его жители Опанасенко Мария Григорьевна, Яковлев Артем Иванович и Стаценко Фаина Максимовна рассказали:

— В село наше, располагавшееся в партизанском крае, немцы и местные полицаи заглядывали редко, больше с целью пограбить: угнать скот, вывезти продукты. В январе 1942 года после очередной такой «операции» карательный отряд был разбит партизанами отряда «Народные мстители», которые базировались в Узловском лесу и часто останавливались в нашем селе на отдых.

После этого случая немцы у нас больше месяца не показывались.

17 февраля, утром, в село на подводах въехал отряд эсэсовцев и полицаев. В середине колонны сидели в санях немецкий офицер в черной шинели и командир полицейской роты, стоявшей в бывшем райцентре Яблоновом, Петренко, известный нам по прежним грабежам нашего села. Петренко также был в немецкой офицерской форме.

В центре села офицеры, человек двадцать немцев-эсэсовцев и такая же группа полицаев остановились. Остальные немцы и полицаи, проехав Каменку, стали с двух сторон цепью окружать ее.

В это время из здания бывшего клуба выбежали ребята — мальчишки в возрасте десяти-двенадцати лет. Офицер-немец что-то сказал Петренко, тот пьяно захохотал, достал пистолет и, тщательно прицеливаясь, начал стрелять в детей.

Трое ребят упали, остальные бросились врассыпную.

Тогда Петренко, громко ругаясь, выхватил из саней автомат и стал стрелять по убегавшим детям очередями.

Это лично видели из окна своей хаты Опанасенко М. Г. и Яковлев А. И. ...

...Разбившись на группы, немцы и полицаи пошли по селу, стреляя во всех, кто появлялся на улице. Заходя в хаты, они убивали сельчан, выносили и складывали на подводы наиболее ценные вещи, продукты, а дома поджигали. Не щадили никого — ни стариков, ни малых детей.

Тех, кто пытался бежать из села, убивали немцы и полицаи, стоявшие в цепи вокруг Каменки.

Это было продуманное поголовное уничтожение всех жителей...

Стаценко Ф. М. с чердака своей хаты лично видела, как Петренко с одним немцем и двумя полицаями зашел во двор колхозника Майбороды и, сев на стоявшие там козлы, послал полицаев в дом. Вскоре они вытолкнули из хаты во двор семидесятилетнего старика Майбороду Игната и его сноху Лидию с грудным ребенком на руках.

По знаку немца полицаи сорвали с них одежду.

Петренко, размахивая пистолетом, кричал на Майбороду, требуя сказать, где его сын-партизан, а немец, взяв вожжи, хлестал ими Лидию и ее ребенка. Увидев, что другая группа немцев и полицаев направляется в сторону ее дома, Стаценко выбежала в огород и спряталась в погребе за кадушками с овощами.

Когда позднее она пришла на пепелище хаты Майбороды, то увидела, что все члены его семьи лежат во дворе мертвые...

Из четырехсот пятидесяти жителей села Каменка после расправы карателей в живых осталось двадцать три человека; не уцелело ни одной постройки. Село перестало существовать.

...В тот же день, семнадцатого февраля 1942 года, этот карательный отряд уничтожил населенные пункты Вороний Гай и Сельцо. Об обстоятельствах...»

Колосков поднялся из-за стола, чувствуя, что кровь приливает к голове и невольно сжимаются кулаки. Ему, молодому, только вступающему в жизнь человеку, казались немыслимыми факты, которые вставали со страниц дела. До какого предела падения нужно дойти, чтобы быть способным на такое... Зверем назвал его Климов. Действительно зверь... волк... Wolf...

Александр прошел к умывальнику, тщательно вымыл вспотевшие руки, словно очищая их от скверны, к которой невольно прикоснулся, сполоснул холодной водой разгоряченное лицо. Вернувшись, прошелся по кабинету, постоял у окна, с наслаждением вдыхая свежий, напоенный ароматами близлежащего парка воздух. Город затих, ночь незаметно прокралась на улицы, высветила их огнями фонарей.

Вновь склонившись над делом, Александр перевернул несколько страниц. И опять перед ним знакомая фотография: светлые, слегка вьющиеся волосы, орлиный профиль... Внешне даже симпатичный человек.

И ставшие уже привычными строчки ниже:

«...Я, Стаценко Ф. М., из числа лиц, изображенных на предъявленных мне фотографиях, опознаю на фотокарточке под номером два бывшего командира полицейской роты Петренко Петра Саввича...

Правда, утверждать, что настоящая фамилия этого человека действительно Петренко, я не могу, так как среди населения района ходили слухи, что он взял украинскую фамилию, когда немцы назначили его командиром так называемой «украинской» роты.

Фактически эта рота не была национальным формированием, ее ядром явилась группа уголовных преступников, освобожденных немцами из яблоновской тюрьмы...

Двадцать два года прошло после страшных событий в селе Каменке, но лица убийц и сейчас стоят перед моими глазами...

Провел опознание и допросил: майор Климов»...

«...Украинский штаб партизанского движения на Ваш запрос направляет Вам выписку из рапорта капитана Власенко о причинах провала подпольной группы «Свитанок» и трофейное удостоверение сотрудника СД Эванса (агентурная кличка «Вервольф»), виновного в гибели подпольщиков».

«...Докладываю, что прибыв в Киев, я не смог воспользоваться данными мне явками: вызвало подозрение то, что на всех трех были выставлены старые сигналы безопасности, а не обусловленные с товарищем Андреем на июнь. Поэтому я был вынужден прибегнуть к запасному варианту плана операции, легализоваться самостоятельно и одновременно приступить к проверке явок и поиску товарища Андрея...»

Александр поднял голову от бумаг. Он живо представил себе, что скрывается за этими скупыми строчками рапорта: ночной полет над линией фронта, близкие, совсем близкие разрывы зенитных снарядов, прыжок в темноту, в неизвестность, на землю, стонущую под пятой захватчиков, опаленную огнем и залитую кровью советских людей. И длинный, опасный путь к Киеву, и не менее опасный поиск явок.

Трижды пересекает Власенко наводненный врагами город, чтобы убедиться — связи пока нет, нужно устраиваться самостоятельно. Выдержат ли проверку документы? Нет ли ошибки, просчета в его легенде? Удастся ли избежать ловушек, щедро расставленных коварным врагом?

Тысячи вопросов, а их решение — еще не достижение цели, только возможность начать борьбу.

И он начинает эту борьбу, начинает с поиска товарищей по оружию. Это неимоверно сложно и трудно. Но Власенко ищет. Ищет и находит...

Часы в вестибюле гулко пробили двенадцать раз. В кабинет заглянул помощник дежурного по управлению, совершавший ночной обход здания. Укоризненно покачал головой, но, увидев хмурое, сосредоточенное лицо практиканта, молча прикрыл дверь. Колосков продолжал читать:

«...Как удалось выяснить, направленный из партизанского отряда в группу «Свитанок» связной Якимчук был схвачен полицией безопасности и, не выдержав мучительных пыток, выдал явку. Провокатор проник в группу под видом связного, с его паролем и документами, и предложил якобы разработанный руководством партизанского отряда план совместных действий по захвату сосредоточенных в штабе немецкой строительной части «Тодт» важных документов, касающихся обороны Киева. План был принят, и двадцать седьмого мая 1943 года семнадцать участников группы, в том числе и ее руководитель товарищ Андрей, поодиночке направились к месту обусловленной встречи «с партизанами».