Душан Калич - Подвиг (Приложение к журналу "Сельская молодежь"), т.6, 1985 г.

Но произошло совсем не то, чего ожидали праздные курортники. Около девяти часов утра двое нововлюбленных отправились прогуляться на гору Серро-Катедраль. А незадолго до полудня Фриц Фишер, запыхавшись, прибежал в поселок, крича, что случилось страшное: Нора поскользнулась, потеряла равновесие и упала в горную трещину.

По словам хозяина отеля, Фишер производил впечатление человека, у которого разбиты все надежды. Соседи по гостинице отвели его в номер, утешая и боясь, что в отчаянии он может наложить на себя руки. Но Фриц Фишер не покончил с собой. Он неожиданно уехал, не дожидаясь похорон погибшей. И как в воду канул. Отдыхающие, свидетели всей той истории, истолковали это как доказательство его безутешного горя. Но в то же время стали появляться основания для выводов и доказательств совсем иного рода, что падение женщины с горы Серро-Катедраль могло произойти и не по причине несчастного случая.

Началось с того, что врач, осматривавший труп погибшей женщины, неожиданно обнаружил на левом ее предплечье вытатуированный номер, из тех, что до смерти носили на своих телах бывшие узники гитлеровского концентрационного лагеря Освенцим. Ранее этого никто не видел, ибо, как вспомнили, Нора никогда не появлялась на людях в платьях и блузках с короткими рукавами.

Вслед за первым последовало еще одно неожиданное открытие — среди вещей погибшей был найден израильский паспорт, выданный в Тель-Авиве с фотографией Норы Альдо, но с совсем другим именем — Нурит Эддат. На одной из страниц документа было написано на иврите, что он принадлежит сотруднице израильской торговой миссии в Кельне.

Возникло подозрение, что Нора Альдо, или Нурит Эддат, — израильский агент. Но аргентинская полиция не проявила заинтересованности в подробном расследовании этого дела и довольно быстро закрыла его, сдав в архив. Хотя, как утверждает западногерманский журнал, «было твердо установлено, что седовласый господин, прогуливавшийся под руку с Норой Альдо в Сан-Карлос-де-Барилоче, был тем самым человеком, который принудительно стерилизовал ее в 1944 году в гитлеровском лагере смерти».

Известно и то, что Фриц Фишер — это лишь одно из множества фальшивых имен, использовавшихся в послевоенные годы тем человеком для того, чтобы скрыть собственное — Йозеф Менгеле, бывший гауптштурмфюрер СС, лагерный врач Освенцима, прозванный там «ангелом смерти».

То, что Нурит Эддат выслеживала Йозефа Менгеле по заданию официальных служб Тель-Авива, маловероятно. Если бы израильская разведка «Моссад» действительно хотела выследить освенцимского «ангела смерти», то могла бы это сделать уже очень давно. Ведь ей, так же как и разведкам других заинтересованных стран и прежде всего ФРГ, США и ряда стран Латинской Америки, в течение ряда лет были известны и его псевдонимы и адреса, по которым он жил в Аргентине, Парагвае и Чили, выезжая, впрочем, и в другие страны, даже в Европу.

Спецслужбы США вскоре после войны однажды арестовали Менгеле, но тут же выпустили на том основании, что он-де много помогал в то время английской разведке. Поэтому все разговоры официальных лиц стран, по которым пролегал путь странствований Менгеле, о том, что он якобы неуловим, были лишь разговорами. Его, как и многих других фашистских преступников, оказавших или все еще оказывающих определенные услуги различным ведомствам западных стран, давно оставили в покое.

И если кто-то и тревожит этот покой, то чаще всего это люди типа героев романа Душана Калича, чье тело жгут номера нацистских концлагерей, в чьи сердца стучит пепел родных, друзей и близких, сожженных в печах крематориев фабрик смерти.

Из них, вероятно, состояла и та вооруженная группа, которая пыталась в шестидесятых годах захватить Менгеле в гостинице «Тироль-дель-Парагвай» в парагвайском местечке Капитан Миранда. Попытка окончилась неудачей, ибо гостиничный номер, в котором только что был Менгеле, оказался пустым. Преступника кто-то предупредил, и он успел скрыться. Так же, как ему удавалось уйти от опасности и ранее, когда в сфере его обитания вдруг появлялись излишне любопытные люди.

Некоторые из них погибали в результате труднообъяснимых «несчастных случаев». В обстоятельствах, весьма схожих с теми, при которых погибла Нурит Эддат, задумавшая, вероятно, предъявить Менгеле в аргентинском городке Сан-Карлос-де-Барилоче свой личный счет. Она стала очередной жертвой «ангела смерти», который, если верить западной печати, так и не понеся заслуженного наказания, спокойно умер в своей постели под небом Латинской Америки.

Если это, конечно, не очередная мистификация. Ведь в прошлом Йозеф Менгеле уже «умирал». Но проходило время, и он вдруг «воскресал» вновь под крылышком одного из многочисленных высокопоставленных друзей в разных странах обеих Америк от Вашингтона до Асунсьона.

Но даже если предположить, что палач Освенцима действительно умер, остались в живых другие. Хотя бы те, кто населяет тысячные колонии бывших гитлеровцев, бежавших в Латинскую Америку. Но главное живы и, судя по всему, весьма живучи те силы, которые в свое время вскормили Гитлера, затем в сорок пятом и позже спасали его подручных, а теперь вскармливают их последышей.

Современный фашизм. Он сравнительно малочислен, но он существует. И он уже не прячется по темным углам и в далеких южноамериканских джунглях, а откровенно заявляет о себе даже в незалечившей еще полностью все военные раны Европе. И уже снова банды пьяных молодчиков кричат о «расовой неполноценности» других народов. И снова убивают — турок в Мюнхене, негров в Лос-Анджелесе, индусов в Лондоне, алжирцев в Париже, итальянцев на футбольном стадионе в Брюсселе.

Повесть Душана Калича в этой связи, как и книги других писателей-антифашистов, приобретает сегодня новое звучание. Она уже не только призыв к отмщению за муки и смерть жертв гитлеровского фашизма, но и призыв к бдительности. Во имя жизни, свободы и счастья живущих ныне и тех, кому предстоит жить в будущем.

Солнце светит всем. И под его благодатными лучами одинаково вольно произрастают и злаки, и сорняки, и ядовитые грибы.

Этот трюизм невольно вспомнился мне при чтении повести Г. Йожефа и Д. Фалуша «Катамаран», где речь идет о научной программе «Солнце», вокруг которой плетут свои преступные интриги секретные службы западных стран.

Но сначала об авторе этой повести.

Каждому, кто работает ныне или работал когда-то в редакциях газет, журналов или книжных издательств, приходилось отвечать на вопросы юношей и девушек: как научиться писать, чтобы стать профессиональным журналистом или писателем?

Из разности ответов самый точный, мне думается, самый краткий: научиться этому невозможно. Я имею в виду научиться писать хорошо. Для этого нужно иметь талант, с этим родиться.

А как распознать в себе этот талант? Есть он или нет?

Для этого нужно прежде всего много читать, учиться, приобрести какую-то профессию — лучше всего связанную с активным общением с людьми — поработать по этой профессии, накопить жизненный опыт, и если талант есть, он сам рано или поздно запросится наружу.

Именно так приходили в журналистику и в литературу большинство лучших журналистов и писателей.

Этим путем пришел к широкому читателю и Габор Йожеф.

Он родился в 1925 году в Будапеште в семье рабочего. Закончив университет, стал преподавателем гимназии, но очень быстро почувствовал в себе тягу писать, рассказать людям о том, что знал, что видел вокруг. А вокруг в те первые годы после освобождения Венгрии от фашизма стремительно строилась новая жизнь.

«Новое слово» — так называлась первая газета, начавшая выходить на венгерском языке после краха старого режима. Ее редактором был известный венгерский писатель — коммунист Бела Иллеш. К нему-то и принес свою первую заметку преподаватель гимназии Габор Йожеф.

«С той поры, — как напишет он позже в своей автобиографии, — я опубликовал более тысячи репортажей, передовых и подписных статей, литературных эссе, критических работ и рецензий...»

После «Нового слова» Габор Йожеф в течение шести лет работал в еженедельнике народной полиции «Страж порядка». Там-то, наверное, и приобрел он «вкус» к остросюжетному литературному материалу, в обилии проходившему через руки молодого журналиста. Тогда же и почувствовал он в себе биение таланта литературного творчества.

Но прежде чем стать писателем Габор Йожеф проработал несколько лет на издательской работе. Сначала в молодежном издательстве «Магвете», затем в военном издательстве имени Зрини. Работал он и в отделе прессы Совета Министров Венгерской Народной Республики, затем в Союзе венгерских журналистов, где был секретарем совета по науке. В настоящее время он заведует отделом печати и информации Министерства труда Венгрии.