Картер Браун - Клоун

– Послушайте, Янос, – медленно сказал я. – В настоящий момент я не верю ни вам, ни ей. Дайте мне время, спрячьте свой револьвер, и тогда мы сможем…

– Через десять секунд я уже буду знать об этом, – сказал он спокойно.

– Что будете знать?

Я оцепенело смотрел на него.

– Что произойдет… – Он снова провел рукой по усам. – Уйду ли я окончательно или где-то там имеется потусторонний мир.

– Только не глупите! – вскричал я.

Внезапно Янос улыбнулся.

– Другого пути для меня нет. Всего вам хорошего, лейтенант! Кто знает, может быть, мы еще встретимся, когда придет ваш час.

Он не спеша поднял тяжелый револьвер тридцать, восьмого калибра, плотно прижал дуло снизу к подбородку и нажал на спуск.

Доктор Мэрфи вернулся обратно в гостиную, увидел, что я стою у бара, и направился прямо ко мне.

– Дайте мне что-нибудь выпить. Все равно, что, – сказал он. – Но лучше двойную порцию.

Я налил в стакан виски и протянул ему.

– Как себя чувствует миссис Янос?

– Вы хотите с ней поговорить?

– Да, сейчас.

– Чувствует она себя вполне хорошо. Но я сделал ей укол. Такой дозой снотворного можно усыпить и слона. Так что она сейчас спит.

– У нее серьезные ранения?

– Завтра у нее вырастет шишка на лбу, но ничего серьезного с головой не произошло.

– А спина?

– Спина какое-то время, конечно, поболит, а потом все постепенно подсохнет и пройдет. Вы, как мне кажется, очень беспокоитесь о здоровье этой дамы?

– Не уверен, что «беспокоюсь» – подходящее слово, – сознался я. – Судя по всему, это самая настоящая бестия. Но и ее супруг, видимо, ни в чем ей не уступал.

– Это тот, которого увезли десять минут тому назад?

– Он самый, – подтвердил я.

– Меня, конечно, это совершенно не касается, – заметил он, – но все-таки было бы очень интересно знать, какой метод вы применили на этот раз, Эл?

– Опять вы хотите порекомендовать мне что-нибудь весьма оригинальное, – буркнул я.

– Да, понимаете, Эл, в этой истории полно трупов, – ответил он. – Поэтому последний из оставшихся в живых неизбежно должен оказаться убийцей, не так ли?

– Действительно, очень оригинальная мысль, – ответил я, – и очень смешная. Если бы я не боялся порвать мышечные связки, я бы уже катался от хохота.

– Кстати, сегодня вечером я произвел вскрытие Эндерсона, – сказал Мэрфи. – Все свидетельствует о том, что он уже трое суток мертв, а не двое. Говорю вам на тот случай, если это имеет какое-нибудь значение для вас. А горло его было перерезано точно таким же манером, как и у первого, – справа налево. Со стороны убийцы. Поэтому можно с уверенностью сказать, что убийца не был левшой. Это имеет какое-нибудь значение?

– Возможно, – медленно ответил я. – Да, наверное, все-таки имеет.

– Очень рад, что смог оказаться хоть чем-нибудь полезен, – сказал он, недоверчиво глядя на меня.

– Дело в том, что из троих подозреваемых двое потеряли правые руки в автомобильной катастрофе, – добавил я, – а третий подозреваемый – карлик. Но ведь он мог встать на стул, когда ему понадобилось перерезать этим людям глотки.

– Вы считаете, теперь должен я громко расхохотаться? Нет, Эл, я не буду этого делать. У меня очень грустно на душе. – Он допил свой виски, с сожалением посмотрел на пустой стакан, а потом вдруг сказал: – Ну, мне пора сматываться. Кстати, полицейский, который вызвал меня к вам, сказал, что шериф вот-вот взорвется. Он сказал кому-то, что если бы вы сидели на своем рабочем месте вместо того, чтобы колесить по округе, то трупов было бы меньше.

– Я буду иметь это в виду, – пообещал я. – И большое вам спасибо за все, док!

– Мне всегда доставляет радость хоть немного подбодрить ближнего своего, – ответил он снисходительно. – Думаю, что утречком я еще забегу сюда проведать вдову. И, пожалуйста, окажите мне небольшую любезность, Эл. Не выискивайте очередной труп раньше завтрашнего вечера. Даже у дежурного в морге начинается нервный тик, когда он слышит ваше имя.

Он дружелюбно помахал мне рукой и исчез за дверью. Я снова налил себе виски. Домой идти не хотелось. Что в таком случае остается делать?

Была уже почти половина одиннадцатого, когда я стоял перед дверью ее квартиры и нажимал на кнопку звонка. Я вынужден был позвонить трижды. Наконец с двери сняли предохранительную цепочку, и появилась небольшая щель. Зеленый глаз с недоверием смотрел на меня.

– Я же сказала, что позвоню сама, – резко сказала Изабель.

– Это не личный визит. – Я – официальное лицо, – сказал я. – Может быть, тебе показать мой служебный значок?

– О… о…

Повозившись с цепочкой, она открыла дверь. На ней был короткий шелковый халат. Гладкие черные волосы отливали матовым блеском.

– Проходи в гостиную, – сказала она.

Гостиная была маленькой, но обставлена суперсовременно. Я осторожно присел на какую-то абстрактную штуковину, обтянутую пенопластом. Она присела на что-то очень похожее напротив меня.

– Значит, официальный визит?

Она сердито нахмурила брови, но в ее зеленых глазах я заметил насмешливую искорку.

– Но сначала нечто личное. Я хотел бы высказать тебе одновременно свои поздравления и соболезнования, – сказал я.

Она удивленно подняла брови.

– В связи с чем?

– Поздравления приношу по поводу твоей помолвки, – ответил я. – Правда, я не совсем уверен, можно ли Джорджа Риверса назвать в полном смысле счастливчиком, но он оказался очень предприимчивым.

– Вот как, ты уже в курсе? – Она закусила нижнюю губу. – Он обладает своеобразным талантом высказываться в самый неподходящий момент.

– А теперь прими соболезнования по поводу кончины твоего патрона.

– Патрона?

– Людвига Яноса, – уточнил я. – Покончил с собой сегодня вечером. Приставил револьвер к подбородку и выстрелил. Всю гостиную обрызгал своими мозгами.

– Он… Что?.. – Ее лицо позеленело. – Прости… Она вскочила и выбежала из гостиной. Я услышал, как хлопнула дверь ванной, и спросил себя, неужели я от природы такой жестокий или только разыгрываю роль человека, которого ничто не берет.

Минут через пять Изабель снова вошла в гостиную с белым, как мел, лицом.

– Мне нужно выпить чего-нибудь покрепче, Эл, – сказала она каким-то тусклым голосом. – Ты мне не приготовишь?

– Конечно! – сказал я и направился к бару, продолжая говорить: – Янос считал, что Чейз и его жена устроили против него заговор и пытались приписать ему оба убийства. А он не имел совершенно никаких доказательств, чтобы опровергнуть эти обвинения, и решил, что у него нет другого выхода…

– Оба убийства? – словно эхо, повторила она.

– Когда мы с тобой ездили к Эндерсону, – сказал я, – мое пришлось кое-что утаить от тебя. Дело в том, что Эндерсон был дома, только мертвый. – Я приготовил напитки и протянул стакан Изабель. – Ему перерезали горло. Как и Чейзу.

Она поднесла стакан к губам и судорожно глотнула коктейль.

– Если я вдруг сейчас начну кричать, – сказала она через несколько секунд, – то виноват в этом будешь ты.

– Убийца выкрал его изобретение, – продолжал я. – Если убийцей был не Янос, то настоящий преступник здорово потрудился, чтобы бросить на него серьезное подозрение. И, судя по всему, Чейз тоже был замешан в этом деле.

– Никак не могу поверить, – пробормотала Изабель. – Это слишком много для меня. Сперва Элтон, потом Людвиг и Эндерсон. – Она покачала, головой. – Просто непостижимо!

– Мне нужна кое-какая информация, – сказал я. – Она касается фирмы Яноса. Вчера у меня состоялся милый приятельский разговор с Джорджем, но я не думаю, что он был со мной вполне откровенен. А от тебя он таиться не будет. Ведь вы помолвлены.

– Хочешь, чтобы я пошла на подлость по отношению к нему, так? Или считаешь, что я жадна на мужчин? Я еще даже не решила, сделала ли я правильный выбор. Однажды я предложила ему переспать со мной, чтобы узнать, подходим ли мы друг другу с сексуальной точки зрения. После этого он не разговаривал со мной целых три дня. Когда ты так неожиданно появился у нас в бюро, я подумала, что небольшая интрижка на стороне будет мне очень полезна.

– Чтобы сделать некоторые сравнения?

– В какой-то степени.

– Но если Джордж все-таки не решится на это? Как же ты тогда будешь совершенствовать свою сравнительную сексологию как науку? – спросил я. – Во всяком случае, до брака.

– О, кое-какие планы на этот счет у меня есть, – пробормотала она. – Кроме того, я хотела вовлечь его в такую ситуацию, из которой ему не было бы возможности выбраться. Но теперь все это кажется мне незначительным и совсем не таким уж важным.

– И все-таки, я думаю, что он будет с тобой откровенен.

– Да, наверное, – скучным тоном сказала она. – Что ты хочешь узнать?

– Спроси его, не помнит ли он, разговаривал ли Чейз по телефону с Эндерсоном?

– Что еще?