Джеймс Чейз - Поверишь этому – поверишь всему

– Ну, какого черта ты там копаешься? Ты же сказал, что откроешь его через минуту!

Я едва верил своим ушам – ее голос был такой хриплый, злой и алчный, словно говорила совсем другая женщина.

– Он поменял комбинацию! – в отчаянии воскликнул Дайер. – Сейф не открывается!

– Да пошевели мозгами, идиот! – крикнула Вал. – Или ты думаешь, что я столько ждала, чтобы теперь остаться ни с чем?

Ее слова болью отозвались в моем сердце.

Видаль взял меня за руку:

– А сейчас появимся мы, Бердн. Поверьте, нас ждет нечто интересное.

При нашем появлении раздался дикий крик Вал, который даже перекрыл вой ветра. Дайер замер у большого, встроенного в стену сейфа. Три ярких фонаря давали ему свет для работы. Глаза Вал чуть не вылезли из орбит, лицо окаменело.

– Что, не получается? – с участием спросил Видаль. – Я действительно изменил комбинацию. – Он опять коротко хохотнул. – А вот и бедный, наивный Бердн. Он до сих пор считает, что ты ангел, Валерия. Скажи, пожалуйста, чем же ты так околдовала его?

Я молча смотрел на Вал, а в ответ меня сверлили глаза врага, полные злобы и страха.

Вошел Гацетти. Увидев его, Вал снова пронзительно закричала. Дайер все еще стоял полусогнувшись возле сейфа. Его словно разбил паралич.

Видаль подошел к письменному столу и сел.

– А теперь, Бердн, введем вас в курс дела, – сказал он. – Вы заслужили это, когда спасли мне жизнь. Прошу всех садиться!

После некоторого колебания Вал опустилась на стул. Дайер, опасливо косясь на Гацетти, тоже присел, подальше от нее.

– Итак, – начал Видаль, глядя только на меня, – теперь я расскажу вам, почему эти двое чуть не толкнули вас на преступление. В сейфе, который пытался открыть Дайер, находятся облигации на сумму восемь миллионов долларов. Это доход от сделки, заключенной мною в Ливии.

Эти деньги – за исключением процента на мои комиссионные – принадлежат правительству Сальвадора. Дайер прекрасно знает это, он сам участвовал в переговорах.

Несколько недель назад я обнаружил, что моя жена заключила с ним соглашение. Меня это абсолютно не удивило. Я уже давно перестал доверять ей. Однако я не мог, естественно, допустить, чтобы мой помощник предал меня.

Из предосторожности я поставил подслушивающие устройства во всех комнатах дома. Ознакомившись с записями, я узнал, что они планируют мое убийство.

Дайер рассказал Валерии о том, что лежит в сейфе, и пообещал, что откроет его. А сама Валерия уже некоторое время только и мечтает избавиться от меня. Как вдова и наследница, она стала бы очень богатой, но тут вдруг подворачиваются эти восемь миллионов, и она совсем теряет голову; против такого соблазна Валерия не могла устоять.

Есть интересная запись о том, как она пытается убедить Дайера убить меня, но у того не хватило смелости. На этой же пленке есть разговор, в котором они обсуждают возможность убийства меня самой Валерией, но она тоже не решается, боясь полиции.

И вот неожиданный подарок судьбы – появляетесь вы, Бердн. Когда она выбрала вас в качестве своего гида в Сан-Сальвадоре, меня это удивило, но потом я понял.

Существует интересная запись, которую вы, кстати, можете прослушать, где Валерия и Дайер договариваются использовать вас в качестве исполнителя убийства. Не помню сейчас дословно, но они говорят там, что вы человек простодушный, что Валерия без труда убедит вас в своей любви, а через некоторое время пожалуется, что она очень несчастна, так как муж подвергает ее гипнотическому воздействию, и единственный способ прекратить это – убить меня.

Но это все абсурд, Бердн. Я же сказал вам: если вы поверите этому, то вы поверите чему угодно.

В отеле в Сан-Сальвадоре оба ваших номера прослушивались. Ваши душевные беседы изрядно повеселили меня. Трильби и Свегаль! Мой бедный Бердн, как глупо и наивно вы себя вели. А чего стоит весь этот бред о моем насильственном сожительстве с ней под гипнозом!

Дайер хорошо ей подыгрывал. Он организовал вам встречу с тем черным проходимцем – «доктором» Раппаком, чтобы тот укрепил в вас веру в слова Валерии. А вы позволили старому шарлатану обвести вас вокруг пальца. Кстати, я навел справки об этом человеке. Да он и мать свою продал бы за десятку.

И тем не менее Валерии и Дайеру удалось вбить в вашу доверчивую голову мысль, что единственной возможностью избавить несчастную женщину от моего дьявольского влияния является убийство. Для того-то Дайер и подкинул вам мотив, по которому я могу сам свести счеты с жизнью. Это чтобы вы не очень боялись расследования.

Его рассказ о моем финансовом крахе, о налоговом управлении, ФБР и бегстве в Лиму – все чистой воды ложь.

Но я видел, что на вас это подействовало, поэтому из предосторожности забрал ваш револьвер. Да, это я взял его, Бердн, чтобы вы не натворили глупостей.

А умение симулировать припадки, которым она одурачила не только вас, но и врачей, было приобретено ею в третьеразрядной бродячей цирковой труппе, где она выступала до того, как стала вашей секретаршей.

Вы, наверное, сейчас не верите мне, Бердн, но ведь есть пленки, которые мы можете прослушать в любое время. Они убедят вас, я не сомневаюсь.

Он бросил взгляд на Вал, которая сидела неподвижно, глядя на свои руки, а потом продолжал:

– Я немного недооценил их с Дайером. Я не думал, что они пойдут на преступление. Однако им чуть не удалось погубить меня. – Он встал. – Ну, ладно, на сегодня достаточно. Записи послушаете завтра, если захотите, а сейчас все расходитесь по своим комнатам. Я, конечно, разведусь с Валерией, Дайера выгоню в шею, а для вас, Бердн, найду неплохое местечко в моей фирме. Но это мы тоже обсудим завтра. Спокойной ночи.

И он вышел из комнаты. Гацетти последовал за ним.

Я посмотрел на Вал, которая все еще сидела неподвижно, потом на Дайера. Он что-то пробормотал себе под нос, а потом тяжелым шагом покинул кабинет.

– Вал.

Она не шевельнулась.

– Вал, скажи, что он лжет, и я поверю тебе.

Она продолжала сидеть неподвижно.

– Вал, пожалуйста, скажи, что он лжет. Ты ведь не могла так поступить со мной. Я любил тебя все эти годы… И сейчас люблю. Скажи, что он лжет!

Она вздрогнула и хриплым голосом произнесла:

– Он сказал правду…

Даже теперь, когда она сама подтвердила это, я не мог успокоиться. Мне все еще было недостаточно. Господи, что любовь делает с людьми!

– Вал, милая, послушай меня. Он сказал, что разведется с тобой, мы уедем вместе, ты будешь работать. Дорогая, я готов все простить тебе. Черт с ним, с Дайером. Мы начнем новую жизнь.

Наконец-то она посмотрела на меня, но в ее глазах не было ничего, кроме презрения.

– Новую жизнь с тобой? Да разве я тебя когда-нибудь любила? Ты – жалкий наивный дурак. Все это была только шутка. – Теперь она перешла на крик и вся дрожала от злости. – Кому она нужна, твоя любовь, идиот? Я не хочу больше видеть тебя!

И она ушла, а я обхватил голову руками и все переживал этот кошмар, который, увы, был реальностью…

Гром продолжал сотрясать дом, а дождь так же стучал по окнам. Выл ветер. Я все еще сидел, тупо глядя на ковер. В моих ушах до сих пор звучали слова, которые она бросила напоследок:

«Разве я тебя когда-нибудь любила?»

Как страшно и больно было слышать это от женщины, которую ты столько лет обожал и боготворил и которая до сих пор живет в твоей душе.

Я сидел, слушая шум урагана, и понимал, что жизнь моя закончилась.

– Эй, парень, проснись.

Скрипучий голос Гацетти заставил меня поднять голову.

Он стоял рядом, и на его губах змеилась улыбка.

Я вздрогнул:

– Убирайся отсюда!

– Вставай, парень. Пора спать. Чтоб я потом знал, где тебя искать. Вперед.

Угроза, прозвучавшая в его голосе, заставила меня встать. Когда мы поднимались по лестнице, я увидел Видаля с фонарем в руке. Я вопросительно посмотрел на него.

В его маленьких блестящих глазках было что-то зловещее, отчего меня бросило в дрожь. Внезапно ощущение опасности овладело мною, когда Гацетти распахнул дверь моей комнаты.

Что-то должно было случиться, предчувствие было слишком сильным…

Стальные пальцы сжали мою руку, словно клещи, а плечо Гацетти, твердое, как бетонная колонна, уперлось в грудь. В следующий момент он сильно толкнул меня, и я влетел в комнату.

Дверь захлопнулась.

Я ощупью нашел кровать и повалился на нее. Темнота была непроницаемой, а кругом все выло, стонало и громыхало.

Что-то должно было произойти, и я не мог этого предотвратить. Вцепившись пальцами в матрац, я напряженно вслушивался в темноту.

Вдруг в злобном реве урагана я различил слабый крик. Его сразу же заглушил раскат грома, но я не мог ошибиться – это был женский крик!

Вскочив, я подбежал к двери и схватился за ручку. Она не поддалась. Я был заперт!

И снова послышался крик.

Да, теперь уже сомнений не было – кричала Вал.

Я бешено заколотил по двери кулаками, но звуки моих ударов тонули в шуме урагана.