Владимир Типатов - Время собирать камни

 Кто-то рядом нервно хихикнул, и...взорвалась тишина.

 - Молодец, парень! Давить надо шакалов!

 - Совсем беспредельщики оборзели!

 - «Опустить» козлов, пока в отключке, чтобы другим не повадно было крысятничать! Порвать им, сукам, «тухлую вену»!

 - Или в «парашу» башкой засунуть!

 За дверями камеры зазвенели ключи, лязгнули железные задвижки, открылась оббитая жестью тяжёлая дверь и в камеру вошёл дежурный помощник начальника тюрьмы в сопровождении нескольких контролёров.

 - Встать! – крикнул старший контролёр и этапники нехотя поднялись со своих мест.

 - Что за шум, а драки нет? – спросил дежурный помощник начальника тюрьмы, грозным взглядом окидывая камеру.

 - Драка как раз была, товарищ капитан, - уверенно сказал старший контролёр, кивком головы указав на всё ещё корчившихся от боли и лежащих на полу двоих этапников.

 - Кто это сделал? – нахмурился капитан, медленно обводя взглядом камеру.

 - Что именно? – спросил кто-то из глубины камеры.

 - Кто учинил драку?! – повысил голос капитан. – Кто вместо этапа в карцер хочет прогуляться?

 - Гражданин начальник, никто их не трогал, - развёл руками старик, из-за которого и произошёл конфликт. – Тут такая теснота, что не мудрено споткнуться и упасть.

 - А может обморок у них от духоты, в камере дышать нечем от большого скопления людей, - добавил кто-то из сидельцев. В камере одобрительно засмеялись.

 - Вы что тут мне яйца крутите?! – закричал вышедший из себя капитан. – За дурака меня держите?!

 - Ни в коем случае, гражданин начальник, - с довольной ухмылкой возразил Горби.

 - Молчать! – криком перебил говорившего капитан. – Опять ты бузишь?! Соскучился по карцеру?! Ведь только отсидел десять суток. Могу ещё разок устроить тебе это удовольствие.

 - Прикажете его сопроводить? – тут же спросил старший контролёр и даже руки потёр от предвкушения удовольствия.

 - Не надо, - недовольно поморщился дежурный помощник начальника тюрьмы. – Пусть катится к чёртям собачьим. Надоел он мне здесь, как заноза в жопе.

 Старший контролёр молча пожал плечами и даже вздохнул с сожалением, словно его вдруг лишили большого удовольствия.

 - Приготовиться с вещами на выход, через полчаса погрузка, - раздражённым тоном бросил на ходу капитан и вышел из камеры.

 Контролёры поспешно последовали его примеру. Вновь противно заскрежетали ключи в замочной скважине, лязгнули стальные задвижки и обитатели этапной «хаты» опять расселись по своим насиженным местам.

 - Спасибо тебе, парень, что впрягся за меня, - поблагодарил Граф своего заступника. – Я в долгу не останусь.

 - Ты мне ничего не должен, - пожал плечами тот.

 - Так ты в «законе»? – обращаясь к Графу, спросил Горби. - Кликуха ус тебя козырная.

 - Нет. Я даже не "авторитет", - усмехнулся Граф. - А кличку мне такую дали за мой талант рассказчика, которым я ещё в СИЗО воспользовался. Особенно все любили слушать роман Александра Дюма «Граф Монте-Кристо», который, кстати, я помню наизусть от первой, до последней буквы. Вот так, благодаря роману, я стал Графом.

 - Нормальный ход, - одобрительно засмеялся Горби. – Может, и нам расскажешь?

 - Расскажу, если успею. Скоро на этап выдернут.

 - Может, в «столыпине» в одну клетку попадём.

 - Вполне возможно, - пожал плечами Граф и уже сам обратился с вопросом к своему заступнику: - «Ну а тебя как кличут, парень»?

 - Меня зовут Руфат.

 - Откуда ты?

 - Из Бухары.

 - Красивый город, - мечтательно вздохнул Граф. - Бывал я там, и не раз. За что срок мотаешь?

 - Погранцы караван на тропе повязали.

 - Какой караван?

 - С опиумом и героином. Я его из Афгана в Союз доставлял.

 - И сколько же тебе отвесили за это?

 - Восемь лет.

 - Круто, - удивился вклинившийся в разговор, Горби. – Ты что, тонну наркоты на себе тащил?

 - Я не один был.

 - Всех повязали?

 - Всех, кого не убили.

 - Зону уже топтал, или только по пересылкам кочуешь? – пристально посмотрев на Руфата, на узбекском языке спросил Граф.

 - Полтора года в Экибастузе чалился, потом сняли с зоны и отправили на этап, - так же на узбекском ответил ему Руфат.

 - Это вы по-каковски базлаите? - спросил Горби.

 - По-узбекски.

 - Выходит, вы земляки?

 - Выходит, что земляки. Я в Ташкенте десять лет прожил, - сказал Граф.

 Звяканье ключей за дверью камеры прервали разговор этапников.

 - Сейчас начнут дёргать на этап, - сказал «Горби» и повернулся лицом к дверям.

 - Пора бы уже, - согласился с ним Граф. – Поезд на Комсомольск отчаливает вечером, а уже смеркается.

 Дверь распахнулась, и на пороге опять появился дежурный помощник начальника тюрьмы в сопровождении контролёров. Опытных, не впервые идущие этапом заключённых, интуиция не подвела. На этот раз два контролёра держали в руках кипы папок с личными делами этапников...

 ... Погрузка, наконец, закончилась. Вагон, снаружи очень похожий на почтово-багажный и прозванный в народе «столыпиным», рывком тронулся с места и покатился, вздрагивая и покачиваясь из стороны в сторону на стрелках, резко остановился, потом опять медленно покатился к вокзальному перрону, где был подцеплен к пассажирскому поезду сообщением Хабаровск - Комсомольск-на-Амуре.

  - А теперь, я думаю, пора бы уже и червячка заморить, - сказал Граф после того, как поезд, наконец, тронулся и все устроились на своих местах.

 - Морить-то его почти нечем, - сказал Руфат. – Кроме хлеба, сахара и селёдки ничего нет.

 - Живы будем - не помрём. Может, у малолеток что-нибудь со стола упало, - улыбнулся Граф.

 В камере-купе засмеялись. Все знали о чудачествах малолеток, их многочисленных «подлянах».

 - Дуркуют пацаны, сигареты в красной пачке - западло, со стола пайка упала, не поднимают, колбасу не едят, - вклинился в разговор молодой этапник, который, по всей видимости, сам недавно только перешёл из колонии для малолеток на «взросляк». – У них на эту тему даже стих есть:

 - «Сало, масло «западло»,

    Сигареты «Прима» тоже,

    Колбаса на хуй похожа», и так далее...

 - Дети – они и в лагере дети, - грустно усмехнулся Граф. – Наслушались рассказов о блатной романтике, напридумывали себе всякого…

 - Ничего, на взрослую зону придут, закончатся мамины передачки и посылки, сразу все «подляны» забудут, - авторитетно заявил Горби. – На голой пайке долго не подуркуешь.

 - Эй, пацаны! – крикнул молодой этапник и постучал в перегородку между камерами-купе. – Если есть чего вкусненького, то подогрейте соседей. У нас в хате авторитет постится!

 - Сейчас сделаем, - отозвались детские голоса за стенкой. – Будь спок.

 - Ну вот, братва, сейчас раскумаримся чем-нибудь, - удовлетворённо хмыкнул молодой этапник, заискивающе заглядывая в глаза старшим по возрасту, да и по рангу.

 "Вот так становятся «шестёрками»", - подумал Граф и, скользнув по молодому парню презрительным взглядом, отвернулся.

 ...На вечернюю оправку в туалет первыми стали выводить женщин. Как сквозь строй проходили они по узкому коридору вагона, ловя на себе жадные, голодные взгляды истосковавшихся по женским телам, мужчин. Большинство прямо прилипли к решётчатым дверям камер-купе.

 - Милая, «пульни сеанс»! – крикнул кто-то проходившей по коридору молодой женщине.

 - С картинками, в натуре! Век свободы не видать! – поддержал просителя сосед по камере.

 - Трусики покажи! – закричали в другой камере.

 - А ещё чего показать? – не поворачивая головы, спросила женщина.

 - Ковырялка! – звонкими голосами кричали малолетки. – Попробуешь пальчика - не захочешь потом мальчика!

 - Сопли утрите, - бросила малолеткам на ходу молодая, красивая женщина, потом снисходительно улыбнулась и, чуть замедлив шаг, подняла подол платья до пояса, оголив не только стройные ноги, но и бёдра, поражая этапников, прильнувших к решётчатым дверям камер-купе, мимо которых она проходила, белизной и размерами своих ягодиц.

 Восторженный, одобрительный рёв одновременно вырвался из нескольких десятков мужских глоток.

 - Что за шум? – грозным голосом спросил выскочивший из своего купе начальник конвоя с погонами старшего лейтенанта на плечах.

 - Да вон, стриптиз устраивает, - кивком головы указал на женщину выводной конвоир.

 - По просьбе зрителей, - добавил второй конвоир.

 - Ну-ка прекрати мне здесь шоу устраивать! – заорал начальник конвоя на женщину. – Будешь безобразничать, до самого Комсомольская на оправку больше не выйдешь!

 - Да ладно, гражданин начальник, пусть мужики порадуются, - засмеялась женщина. – От меня, ведь, не убудет.

 - От тебя не убудет, - усмехнулся начальник конвоя. – А они сейчас начнут дрочить все разом и от качки вагон перевернётся.