Картер Браун - Любовники не возвращаются

И сразу утратил нить разговора.

– Что это?

– Посылка, разве не видишь, – Фрэн демонстративно отвернулась. – Специальный курьер доставил ее четверть часа назад. Адресовано тебе, да еще и с пометкой: "Лично". Поэтому я не решилась ее вскрывать.

– Не узнаю тебя, Фрэн. А как же знаменитое женское любопытство?

– Работая с тобой, я рискую жизнью. Здесь может оказаться и бомба с часовым механизмом, и любой другой неприятный сюрприз.

– Ты так думаешь? – я осторожно склонился над пакетом.

– Тиканья вроде не слышно, – подбодрила меня Фрэн.

– Ты его не встряхивала? Там ничего не гремело? – я осторожно ткнул пальцем в пакет. – Сейчас в моде посылать почтой ядовитых змей и скорпионов.

– Струсил! – вспылила Фрэн. – А еще великий детектив! Вот что: если ты так боишься, брось пакет на пару недель в бочку с водой.

Приняв оскорбленный вид, я взял ножницы и с достоинством вскрыл посылку. Среди кучи бумаг обнаружился небольшой портативный магнитофон. Какие-нибудь сопроводительные документы отсутствовали.

В плечо мне уперлось что-то упругое и теплое. Женское любопытство все-таки заставило Фрэн прижаться ко мне, чтобы получше рассмотреть содержимое посылки. Толкая меня своей великолепной грудью, она нетерпеливо спросила:

– Что там? Что?

– Магнитофон, – ответил я, прижимаясь к ней еще теснее.

– Всего лишь! – она разочарованно фыркнула.

– А я, признаться, был уверен, что ты носишь накладные груди, – произнес я, пытаясь пустить в ход руки.

Она ловко увернулась, бросив на меня уничтожающий взгляд.

– Уж если кто-то прислал тебе магнитофон, значит, здесь на пленке, безусловно, имеется запись. Вместо того, чтобы махать руками, нажми клавишу воспроизведения. Чего ты ждешь?

Логика ее была безупречна. Возразить я не мог и поэтому занялся магнитофоном.

Сначала был слышен только глухой шум помех, а затем хорошо знакомый мне хрипловатый голос произнес первые слова. Волосы едва не встали у меня дыбом! Это говорила растерзанная акулой Лейла Гилберт!

– Когда вы услышите это, я буду уже мертва, мистер Бойд. Вы, конечно, уже знаете мое настоящее имя. А поэтому разрешите мне называть вас просто Дэнни.

Глаза Фрэн стали похожи на чайные блюдечки.

– Это чья-то идиотская шутка? – спросила она, заикаясь.

А голос Лейлы Гилберт продолжал звучать с магнитофона:

– Последнее время у меня было немало хлопот, но сейчас я могу сказать, что все мои дела приведены в порядок. Когда имеешь много денег, можно преодолеть любую преграду. Без сомнения, вы уже навестили нашего семейного адвоката и друга семьи Джеймса Барта. Уверена, что он попросил вас ни о чем не беспокоиться и в подтверждение своих слов выдал чек на пять тысяч долларов. Я угадала, Дэнни? Теперь перейдем к делам более насущным. Моя смерть, скорее всего, будет выглядеть как несчастный случай. Но не забывайте – это убийство. Так что пять тысяч долларов вам придется отработать – найти моего убийцу. Вы поняли, Дэнни?

Меня так и подмывало сказать: "Понял, мисс Гилберт", но я с трудом сдержался. Пленка тем временем продолжала крутиться, и спокойный голос Лейлы вещал из небытия:

– Я постараюсь кое-чем помочь вам. Вот некоторая необходимая для вас информация. Полгода назад погиб мой отец. Но это был не несчастный случай, как объявила полиция, а преднамеренное убийство. Он стал жертвой одного из хищников, которые вились вокруг него в последние годы. Они хотели выманить у отца его деньги, а когда это не получилось, – пошли на преступление. Кое-кто решил, что дочь окажется покладистее отца. Однако они ошиблись... Я так же тверда и бескомпромиссна, как и мой покойный отец Деймон Гилберт. Поэтому следующей жертвой должна стать я. Теперь поговорим об этой хищной стае, сплоченной корыстью. Среди них, несомненно, находится и человек, убивший отца и меня. Сейчас я продиктую их имена. Записывайте, Дэнни... Амброуз Норман – драматург, автор пьес, которые кто-то объявил гениальными. Ларри Чапмен – коммерческий помощник моего отца. Феликс Паркер – двуличное и лживое существо, его приятель. Бетти Адамс – секретарша моего отца, Иуда в юбке. И, наконец, уже знакомый вам адвокат Джеймс Барт, поверенный во всех отцовских делах. Один из этих пяти виноват в нашей смерти. Впрочем, он мог действовать не сам, а через подставных убийц. Пять тысяч долларов уйдут на ваши расходы. После того, как вы найдете убийцу, получите еще десять тысяч. А теперь – прощайте, Дэнни! На этот раз навсегда. Всего хорошего, – в хрипловатом голосе Лейлы появились нотки грусти.

Еще несколько секунд пленка моталась вхолостую, и я выключил магнитофон. Фрэн сидела, впав в забытье, и мне, чтобы вернуть ее к реальности, пришлось громко откашляться.

– Это невероятно! – произнесла она. – Слышать голос погибшего человека... У меня прямо спина взмокла...

– В каком именно месте? – поинтересовался я.

– Это тебя не касается. Что ты собираешься делать теперь, Дэнни?

– Выполню то, о чем меня попросила Лейла Гилберт.

– Да ты настоящий рыцарь!

– Естественно: десять тысяч долларов к чему-то обязывают.

Второй раз я прослушал магнитофонную запись голоса Лейлы Гилберт уже в компании Барта. Ни на его лице, ни в мутных глазах не отразилось ровным счетом ничего. Только пальцы левой руки нервно постукивали по крышке стола.

– Нет никакого сомнения в том, что это голос Лейлы Гилберт, – сказал он затем. – Эту запись она, видимо, сделала перед поездкой в Австралию. Признаться, я в глубоком замешательстве. У вас есть какие-нибудь соображения по этому поводу?

– Лейла Гилберт во многом повторила то, что она сказала мне еще осенью. Уже тогда она предрекла, что ее убьют. Кроме того, есть и новые факты. Она заранее предвидела, что вы предложите мне пять тысяч за то, чтобы я забыл эту историю. Возможно, она права и во всем остальном. В частности, что ее отец был убит, а не стал жертвой несчастного случая...

– Эта версия не имеет под собой никакой почвы, – сказал адвокат почти ласково. – Нет никаких фактов, подтверждающих ее.

– Но смерть самой Лейлы Гилберт – это уже факт. Ее отец, кажется, тоже стал жертвой несчастного случая?

– Деймон Гилберт, которого я знал на протяжении многих лет, был чрезвычайно странным человеком, – говоря так, Барт сложил пальцы пирамидкой. – Его натура представляла из себя парадоксальную комбинацию артистической интуиции и деловой хватки. В своем деле он был больше, чем гений. Такая сложная, противоречивая личность, естественно, должна была испытывать приступы глубокой меланхолии. Весьма часто Деймон впадал в жесточайшую депрессию.

– В данный момент меня интересуют не подробности его биографии, а причина смерти, мистер Барт.

– Он утонул в океане, невдалеке от своей виллы. Суд вынес решение, что причиной смерти стал несчастный случай. В тот вечер он чересчур много выпил, что подтверждают многочисленные свидетели. Затем у Деймона внезапно появилось желание искупаться. Хотя он и был прекрасным пловцом, но не справился с высокими волнами... Кстати, я тоже сомневаюсь, чтобы такой пловец мог так легко утонуть.

Я переспросил:

– Значит, вы полагаете, что он был убит?

Барт покачал головой.

– Мне кажется, что он покончил с собой в приступе меланхолии. Но это только мое личное мнение...

– Тогда, на вилле, происходило какое-то торжественное мероприятие?

– Да, званый вечер.

– Кто из тех пяти, на кого указывает Лейла Гилберт, присутствовали на вечере?

– Все.

– И вы?

Его губы начали дрожать от гнева, но он вовремя овладел собой.

– Да, и я.

– Но вас не было на яхте, когда погибла Лейла. Я внимательно прочитал статью в газете. Там указаны имена остальных четверых друзей дома.

– Надеюсь, это снимает с меня подозрение? – надменно спросил Барт.

– Лейла вполне справедливо заметила, что убийцу могли просто нанять.

Барт отвернулся немного в сторону и сказал, обращаясь уже не ко мне, а к японской гравюре на стене:

– Лейла уродилась в своего отца. Такая же сумасбродка. Внезапная смерть отца могла заронить в ее голову идею... Лейла была горазда на странные и жестокие шутки.

– А последняя шутка состояла в том, чтобы броситься в пасть акулы?

– Действия Гилбертов не поддаются обычной логике, – он пожал плечами.

– Кому достанется наследство Лейлы?

– Лейла не сделала никаких распоряжений. Я часто уговаривал ее составить завещание. Мало ли что может случиться! Но она всякий раз отказывалась. Насколько мне известно, в Оклахоме у Гилбертов имеются какие-то дальние родственники. Но ввести их в право наследства будет нелегко.

– Могу себе представить.

Барт извлек из жилетного кармана массивные золотые часы и принялся изучать их циферблат так внимательно, словно он был написан на санскрите. Затем важно произнес:

– Через пять минут я должен присутствовать на чрезвычайно важном совещании, мистер Бойд. Поэтому будет лучше, если мы перейдем к конкретным вопросам.