Микки Спиллейн - Долгое ожидание

Она указала револьвером на туалетный столик около меня и приказала:

— Открой верхний ящик.

Я совсем очумел и еле двигался. Вообще я был почти готов спровоцировать выстрел, а потом навалиться на нее, вырвать револьвер и выбить стволом зубы, и если бы не непонятная дрожь в ее голосе и странное выражение лица, я бы сделал это.

Я выдвинул верхний ящик и опять увидел себя. Много-много Джорджей Вильсонов. Как и у Ника.

— Посмотри на числа.

В каждой афишке имелась дата преступления, в котором я обвинялся. Те, что лежали в самом низу, оказались семилетней давности. Она молча смотрела на меня, пока я не закрыл ящик.

— Я знала о Джордже Вильсоне еще до того, как Джони Макбрайд покинул город. Ник получал их и расклеивал на вокзале. Теперь посмотри в следующем ящике.

Я механически повиновался. Я опять мерз. В моем мозгу крутились обрывки мыслей, событий, мелькали чьи-то лица. Прошлое опять стучалось в слепую память. Я достал конверт и вывалил его содержимое на столик. Я увидел купчую на дом на Понтейл-Роуд, выписанную на имя Джони Макбрайда, сертификат, свидетельствующий об увольнении из армии, и письмо из Министерства обороны.

— Прочитай письмо, — сказала она.

В письме приводился самый подробный послужной список Джони Макбрайда. Из него следовало, что он прошел подготовку в засекреченном разведцентре и забрасывался в тыл врага для выполнения специальных заданий. Однажды он пробрался в штаб германского командования и выкрал из сейфа документы, содержавшие списки немецких шпионов в расположении войск союзников.

Я был в отчаянии и чувствовал сильную физическую боль оттого, что не мог ничего вспомнить.

Ее голос явился холодным душем, остудившим мою кипящую, готовую взорваться голову.

— Джорджу Вильсону здорово повезло, когда он встретил человека, как две капли воды похожего на него. Когда ты потерял сознание, он поменялся с тобой одеждой и превратился в Джони Макбрайда. Я удивляюсь, почему он сразу не прикончил тебя. Может быть, он был тронут тем, что ты спас ему жизнь. Но рано или поздно он бы убил тебя, если бы не случилось так, что ты начисто потерял память. После этого ему стало даже выгодно держать тебя при себе, настолько выгодно, что он решил спасти тебя, когда ты свалился с моста. Если разобраться, то вряд ли можно считать этого человека другом.

Для меня это было уже слишком. Я заскрипел зубами.

— Если мое предположение верно, — добавила она. — Ты когда-нибудь задумывался, почему я позволила тебе полюбить меня? Давай снимай одежду.

Я тупо уставился на нее.

Она не шутила. Револьвер замер на уровне моего пупка.

Я разделся.

— У Джони Макбрайда был такой же шрам на животе.

Я посмотрел и провел по нему пальцем. Я часто спрашивал себя, откуда он у меня. Она знала, о чем я думал.

— В письме написано, что ты был ранен, — сказала она.

Опять в моем сознании закружились обрывки прошлого. Но на сей раз они мелькали, как кинофильм, прокрученный на повышенной скорости, и я не почувствовал того леденящего душу холода, как раньше. Я понял, что рано или поздно этот фильм пройдет у меня в мозгу с нормальной скоростью, а сейчас заставил себя не думать о прошлом. Я резко потер лицо руками.

Голос Веры долетал откуда-то издалека.

— Теперь я скажу тебе, почему я сделала это, Джони. Я никогда не была с ними. Гардинер приказал тебе проверить бухгалтерские книги, и я знала об этом. После ревизии, услышав о двухстах тысячах, я подумала, что ты украл деньги. Ты купил этот дом и отдал мне десять тысяч долларов для нас, но не сказал, откуда они у тебя. Только потом я узнала, что это все, что ты скопил за свою жизнь. Видишь ли, Боб Минноу подозревал, что в банке нечисто. Он попросил меня сообщить ему, если я что-нибудь замечу. Я поняла, что он имел в виду. Когда я подумала, что это ты украл деньги, чтобы финансировать операции Серво, я прямиком направилась к Ленни, чтобы узнать правду. В это время убили Минноу. Я решила, что это тоже ты. Но я любила тебя. Ленни схватил тебя и держал все время под охраной. Он предложил мне выбирать… или я остаюсь с ним, или он выдаст тебя Линдсу. Я не знала тогда, что им было выгоднее дать тебе убежать. Я осталась с ним, Джони. Я не жалею об этом, потому что сделала это ради тебя. Я оставалась с Ленни до тех пор, пока не поняла, что он сам выполняет чьи-то приказы. Я стала наводить справки. Скоро они пронюхали, чем я занимаюсь, и мне тоже пришлось бежать.

Револьвер выпал у нее из руки.

— Я ждала тебя, Джони. Ты правильно сказал, это было долгое ожидание, но я верила, что ты вернешься.

В ее лице теперь не оставалось никакой суровости, только красота. И любовь. Пламенная страсть. Бешеная.

Мы стояли в спальне, абсолютно голые, и дрожали от возбуждения.

Она улыбнулась мне и сказала:

— Джони, посмотри, что в этом конверте.

Моя рука протянулась к нему, и я вытряхнул из него все содержимое. Листочки бумаги прикрыли два револьвера на полу. Один был побольше, чем другие. Я видел, что на нем написано, даже не поднимая его. Это было свидетельство о браке, выписанное Джони Макбрайду и Вере Вест. Брак был зарегистрирован за неделю до того, как был убит Роберт Минноу.

— Тогда я и узнала о шраме, — сказала она. В ее глазах резвились бесенята. А у меня болело все тело и гудела голова. Я устал, я смертельно устал.

Но это была усталость путника, вернувшегося домой после долгого отсутствия.

Мы вместе посмотрели на кровать. Ее рука потянулась к выключателю.

Я задержал ее. Рука была мягкая и нежная. Прекрасная. Моя.

— Не надо выключать свет.

Элм-стрит (Elm Street) — улица Вязов.

Англ. tackle — термин американского футбола: игрок, останавливающий несущего мяч, защитник (прим. верстальщика).