Джадсон Филипс - По кривой дорожке

— А куда? — поинтересовался Джордж.

— К профессионалам. И невозможно будет доказать, что они на службе у Клауда.

— Хороши профессионалы! — побледнел Джордж. — Насилуют женщин! Помогите же мне…

— Успокойся, Джордж, — прервал ДеверИ. — Встретишь Элли в четыре на Пенсильванском вокзале и привезешь сюда. Поговорим с ней, выясним все досконально. Потом закажем для вас билеты на Акапулько и комнату в гостинице. Отдохнете в Акапулько за счет журнала, а мы тут немножко разберемся, что к чему. Твоей жене, Джордж, сейчас нужны забота и ласка.

Временная секретарша сунула голову в кабинет и объявила, что Питера зовут к телефону.

— Поговорю отсюда, — и Питер снял трубку.

— Питер, милый, — произнес хрипловатый женский голос. — Надеюсь, не помешала твоему общению с музами?

Уж сколько лет прошло с тех пор, как он в последний раз слышал голос Корал Трейн, но вот, оказывается, не забыл.

— Мне передали, ты меня разыскиваешь, Пит. Представляешь, я так вдруг разволновалась, стало так приятно!

Кокетничала Корал всегда очень изящно.

— Где ты сейчас? — небрежно поинтересовался он.

— Ой, Питер, это тайна. Жуткая — прежуткая. Но тебе я, так п быть, открою. Я живу у моего издателя в Дарьене, это в Коннектикуте.

— Хотелось бы повидать тебя. Побеседовать.

Она засмеялась грудным волнующим смехом, его он тоже хорошо помнил.

— И как я, глупая, не догадалась, что твой интерес ко мне чисто профессиональный. Не воспоминания толкнули тебя искать встречи, любовь моя.

— Знаешь, наш разговор весьма жадно слушают, — предупредил Питер. — Поговорим на эту тему чуть позднее. В более интимной обстановке.

— С удовольствием, — сказала Корал. — До дома Барри Слейда миль сорок — пятьдесят. У тебя есть машина?

— Так приезжай. И поскорее. Ты напомнил о себе, и не уже не написать ни строчки.

— Выезжаю через полчаса, — пообещал Питер.

— Чудесненько. Жду не дождусь, милый. — Обращение «милый» она пускала в ход в разговоре с любым, будь то друг или враг, не вкладывая в слово ни малейшей интимности.

— След, может, и ложный, — повернулся Питер к Девери.

— Да, проверить не мешает. Как только что прояснится, сразу звони.

Встречи после долгого перерыва — в данном случае, в десять лет — с женщиной, которую когда‑то любил, человек и ждет, и боится. Она, конечно, изменилась: постарела, очерствела, утратила живость и привлекательность молодости. Наверно, умудрена жизненным опытом, а ты для нее — неудачник. В общем, на такое свидание спокойно не отправишься.

Приехав в Дарьей, Питер без труда разыскал дом Барри Слейда. А издательство, похоже, штука прибыльная, подумал он. Высокие каменные ворота отгораживали владения, и к дому вела мощеная подъездная дорожка. На пригорке стоял массивный каменный дом. Оттуда, конечно, открывается прекрасный вид.

Питер притормозил и спросил у садовника, лениво подстригавшего самшитовые кусты, как проехать к коттеджу. В парне было что‑то диковинное, и Питер все гадал, что же, пока тот пространно объяснял ему, где дом для гостей:

— Как повернете — все направо, не то выедете к особняку.

Питер уже пустил машину, когда его осенило: да ведь парень страшно обгорел! Лицо, руки, шея — все. Значит, новенький тут. Сейчас уже середина лета, а сгореть так можно, только жарясь на солнце день, ну два.

Коттедж для гостей напоминал сказочный домик. Маленький, белый, без особых архитектурных ухищрений, но стоит на опушке леса, в саду, пестрящем цветами. На каменной террасе ждала Корал. Он знал, ей сейчас лет тридцать пять. Питер всегда считал, что это лучшая пора для женщины — полный расцвет, все поняла, уже постигла, что ей лучше всего подходит.

Какая красивая! Темные волосы распущены по плечам, как п десять лет назад. Чуть пополнела. Голубые глаза блестят от возбуждения. Корал шагнула ему навстречу и молча протянула руку. Окинув его цепким взглядом, произнесла хрипловато:

— Боже мой, Питер, да ты великолепно выглядишь!

— А уж ты! Нет слов.

— Страшилище, да?

— Ослепительно эффектна.

Руки их встретились и отдернулись с неожиданной стыдливостью, точно в прикосновениях крылась опасность. Корал взяла его под руку, и они медленно зашагали по тропинке, как хаживали давным — давно в Виллидже.

Она ввела его в комнату с низким потолком, с большим камином в углу. Комнату заполонили охотничьи трофеи, включая огромные ветвистые рога. Все выдавало, что Барри Слейд заядлый охотник и рыбак.

— Может, выпьем? — предложила Корал. — Или рановато?

— Ничего не хочется. Только смотреть на тебя.

— Питер, Питер, Питер, — она тронула его лицо прохладными пальцами и отдернула руку. — Так много чего наслучалось… Все твои статьи читаю. А вот ты, пари держу, ни одной моей книги не прочитал.

— А если все семь?

— Да знаю, не твой вкус. Но хоть одна тебе понравилась?

— Все, кроме одной. Там ты неглубоко копнула.

— Ты про роман об…?

— Ну помнишь, молодого парня завлекает шайка хулиганских ребят, — пояснил Питер. — Он просыпается в больнице и видит, нога у него ампутирована выше колена. Сюжетом ты взяла несчастный случай со мной. В газетах вычитала.

— Питер…

— Ты живописуешь мысли и чувства героя. Он‑де полон решимости жить по — прежнему, не поддаваться беде, бороться с психологическими последствиями перенесенного унижения. Но, Корал, все происходило совсем иначе.

— О!

— Когда я очнулся и обнаружил, что ступни у меня нет, мне хотелось лишь разыскать этих поганцев и убить. Куда девалась вся моя цивилизованность! Жаждал крови как дикарь. Прошло уже немало лет, Корал, но всякий раз, случись мне столкнуться с бессмысленной жестокостью, я готов убить. Совсем я не такой благородный, как твой герой.

— Но что… поразительно, — заметила Корал, — не знай я…

— Что, не хромаю и искусственная нога не скрипит? — Он невесело усмехнулся. — А знаешь, почему я не искал встречи с тобой? Да и с другими моими старыми друзьями… Боялся, еще начнут жалеть. А теперь — спасибо моей алюминиевой ноге — чуду техники — и складу моего характера — плевать, кто обо мне что думает. И не вспоминать. Но вот пришлось вспомнить. Снова преступление, бессмысленное, варварское. И снова я готов убить виновников. Из‑за этого преступления я и приехал к тебе, дорогая.

Она отошла и присела на плетеный диванчик. В глазах у нее погасла радость, в уголках губ проступили морщинки.

— Какая же связь между мной и преступлением?

— Если ты и вправду читаешь «Ньюсвью», то знаешь, 25 Зарубежный детектив 385

что сейчас мы насели на Бракстона Клауда, — начал объяснять Питер. — Твой муж тоже на него ярился, да что‑то вдруг взял и остыл.

— Бедняжка Лестер, — заметила она. — Он считал, что дело против Клингера у него в папочке, листочек к листочку. А оказалось, на полноценное обвинение не тянет. Он и скис.

— Ну я тебе не верю!

— Да что ты, Питер? Ведь это правда.

— Мы покопались и решили, что есть два вероятных объяснения. Стронгу стало известно, что у него неизлечимая болезнь, и он утратил всякий вкус к борьбе. Или же у него. нелады с женой.

— Что за чушь! Лестер здоров, крепче некуда, и у нас с ним все отлично.

— По — моему, существует и третья версия, — прервал ее Питер. — Тебе угрожают.

— Ну уж, Питер, это ты загнул!

— Неужто? Ты здесь, а он в городе.

— Мне надо роман кончить.

— Раньше тебе для этого не требовалось уезжать. Позволь, расскажу тебе, с чем я приехал. — Голос Питера стал жестким; он кратко описал, что случилось с Элли, о приказе «отвязаться», о новых запугиваниях.

— Если решились на такое, что нм стоит и жену прокурора припугнуть?

— Питер, милый, какие угрозы, что ты? Я пишу здесь. Хоть у Барри спроси. Сроки поджимают, вот и поселилась у него, пишу в тишине. Я тут одна, никто меня не охраняет. А ведь будь опасность, не бросили бы меня одну, сам посуди. По утрам из особняка приходит горничная — делает уборку, готовит мне завтрак, отелит постель. Но и все. Ты у меня первый гость. Да еще заходят — продукты и вино носят.

— И даже муж не’приезжал?

—. Нет. Лестер понимает. Когда я работаю…

— Но раньше ты не уезжала…

— Да ты себе, Питер, вообразить не можешь, что это такое — дело Бракстона Клауда! Лестер торчит у себя в конторе чуть не круглые сутки. Телефон как бешеный трезвонит. Из‑за этого я и с романом опаздываю. Если вдруг нагрянет Лестер — это… это стихийное бедствие!

— А меня все‑таки пригласила, — заметил Питер.

— Ну да, ну верно, — Корал натянуто улыбнулась. — Но мы же вечность не виделись… Вспомнилось прошлое…

Я уж и сосредоточиться не могла. Вот и решила, лучше уж покончить разом. Увидимся — и уезжай себе. Тогда я спокойно засяду за роман.