Светозар Чернов - Барабаны любви, или Подлинная история о Потрошителе

Мы опять говорим: «Эту книгу можно читать с любого места». Если вы ещё не знакомы с серией «Тайные агенты», стало быть, судьба привела вас к её середине. Клянусь, не только эту, а и вообще любую книгу можно (а иногда даже нужно!) читать с любого места. Хоть с конца, хоть с середины.

Далее последуют объяснения.

Так вышло, что серию эту мы запустили с конца. Если вы не можете без строгой хронологии и законченности, лучше всего сейчас же бежать, не оглядываясь. Ну, а если вы не сбежали, продолжим. В 2007 году вышел справочник Светозара Чернова «Бейкер-стрит и окрестности». Никто тогда понятия не имел, что никакой справочник холмсианца никогда бы не был написан, когда бы двое, Степан Поберовский и Артемий Владимиров, тогда ещё не назвавшие себя Светозаром Черновым, не писали авантюрный роман, действие которого происходило в викторианскую эпоху – времена Шерлока Холмса. За викторианскую основу, как несложно догадаться, был взят дом на Бейкер-стрит со всем, что его окружало. В процессе сбора материала образовался справочник. Авторы писали его для себя и лишь позже сообразили, что он, возможно, будет интересен не только им. То, ради чего справочник появился, так и осталось бы неизвестным, если бы не внезапная и увы! ранняя смерть одного из соавторов. Это было в 2010. Покойный едва не унёс рукопись с собой в могилу.

Зная о рукописи, я насела на живую половину Светозара Чернова с просьбой позволить опубликовать. Публиковать нечего, злилась половина. Автор умер. Продолжать в одиночестве половина автора отказалась. Последняя часть более или менее завершена – и что толку, если третья, вторая и первая существуют в виде разрозненных фрагментов разной степени незаконченности.

– Дайте, – сказала я. – Дайте мне эту последнюю часть.

Часть эта вышла первой три месяца спустя после смерти Степана Поберовского под названием  «Три короба правды, или Дочь уксусника». В 2013 последовала третья (с конца) часть квадрологии, «Операция "Наследник"». Шесть лет с момента смерти автора ушло на то, чтобы собрать варианты «Потрошителя» и сложить из них… сложить из них ту историю, которая проносилась перед моими глазами в поезде, по пути из Лондона в Уокинг осенью 2009 года. Я читала с экрана размером со спичечный коробок, чертыхаясь от того, что листать приходилось, по десять раз возвращаясь к началу, спотыкаясь о суховатый, трескучий язык немолодого викторианского джентльмена. Таким языком говорит с читателем справочник Бейкер-стрит. Им же разговаривает один из главных героев – Фаберовский, бывший лондонский сыщик. Это его голос рассказывает историю.

– Но, – спросите вы, – если текст так и не был закончен, да ещё и написан сухо, длинно etc. – зачем же подсовывать его нам?

Не потому, что автор потратил на него всю жизнь. Он вполне мог упокоиться вместе с рукописью. Но я читала эту длинную вещь, несмотря ни на что, пока не закончила. К началу главы, описывающей верховую прогулку в Гайд-Парке уже не было никакой осени 2009 года. Была осень 1888, какой-то мужик обещал взять меня в содержанки, подарить ночной горшок и только спрашивал, с цветочками брать или без цветочков. Меня звали то Пенелопа, то Эстер, то инспектор Абберлайн, то Артемий Иванович.

Кровавый маньяк, полиция, эмигранты, социалисты и проститутки, нищета и безумие. Но, как ни парадоксально, история о любви.

Что самое важное? Абсурд. Безумие реальности, в которой не сомневаешься ни секунды. Всё было именно так, потому что по-другому не могло быть.

Поезд прибыл на станцию. Я была в Англии. Прожила в 1888 году до самого возвращения. Боюсь, так и живу там по сей день.

Вот какова эта история.

Версию, которую читала я, авторы признали неудачной. Они так хотели сделать совершенную вещь, что едва не выплеснули младенца вместе с водой. Они утверждали, что мне достался старый текст. Что у них есть свежие, лучшие версии. Оставалась ерунда: их найти.

Всего версий было не то шесть, не то четыре, все хранились в трёх или четырёх вариантах в разных местах, все более или менее одинаково назывались и все содержали фрагменты новых редакций. Я была согласна, что кое-какие места следует улучшить. Охотно соглашалась, что такие-то новые фрагменты существенно лучше, и ими следует заменить старые. Дипломатично пожимала плечами, слушая, что текст вообще нельзя трогать, любая редакция, пусть даже самая лучшая, окажется не Светозаром Черновым, а солоВладимирова, а он без соавтора не хочет, потому что вещь писали вдвоём, etc., etc.

История должна была быть ТОЙ. Это я знала точно.

Я ведь могу сделать копию и работать с ней как душа пожелает? От этого ведь ничего не случится?

А это ради бога, сказал Владимиров.

Но не тут-то было.

Устройство, с которого я читала в поезде, к тому времени не сохранило текст.

Я спросила Владимирова, где ТОТ вариант. Ответить он не мог. Но текст я всё-таки нашла. К этому моменту были перечитаны все старые версии, все исправленные старые версии, все новые версии и выслушаны все диалоги с покойным соавтором, который незримо предстоял перед нами. Эти двое спорили даже так: один за рабочим столом, второй в могиле. Пока они этим занимались, я уже видела текст целым. Из всех версий и вариантов. Пусть даже кое-какие кусочки и придётся оставить только в виде планов, набросков и описаний.

То, ради чего пишется книга, уже было. Они жили. Бывший лондонский сыщик, Стивен Фаберовский и бывший агент III отделения, художник-передвижник, автор ряда бессмертных рукописей Артемий Гурин (он же Владимиров).

Оставалось вырвать согласие живой половины автора. Уговорами. Чтением вслух. Цитатами. Искренними восхвалениями и грубой лестью.

Взяла убеждением и измором.

Теперь оно перед вами. Третья часть с конца, вторая с начала.

Елена Соковенина

24 марта 2016

ДЕЛО № 153 ч.1/1909 ОСОБОГО ОТДЕЛА ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ

МИНИСТЕРСТВО ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

– —

ДЕПАРТАМЕНТ

ПОЛИЦИИ

– —

По Особому Отделу

– —

3 декабря 1909 г.

№ 168019

Лично

Совершенно секретно.

Заведующему Заграничной агентурой

Департамент полиции просит Ваше благородие срочно сообщить все имеющиеся сведения о Гурине, состоявшем на службе в Заграничной агентуре в 1883–1888 годах секретным сотрудником.

Полковник

Еремин

ДЕЛО № 153 ч.1/1909 ОСОБОГО ОТДЕЛА ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ

Чиновник

ОСОБЫХ ПОРУЧЕНИЙ

при

Министерстве Внутренних

Дел

–

№ 157

17/29 декабря 1909 г.

Париж

Совершенно секретно

Его высокоблагородию

Заведывающему Особым Отделом

полковнику Еремину

Вследствие запроса Вашего превосходительства от 3 декабря 1909 года за № 168019 имею честь сообщить нижеследующее:

Гурин, он же Артемий Иванов Владимиров, купеческий сын, образования домашнего, происходил из семьи псковского купца 2 гильдии Владимирова. В 1874 году, имея от роду 18 лет, был отвезен собственным отцом из Пскова в Санкт-Петербург для отдачи в услужение купцу 1 гильдии Нижебрюхову, однако его отец, не завершив сего дела и заболев тифом, умер того же года зимою и Владимиров, в три месяца промотав полученное им наследство, оказался безо всяких источников существования, несколько раз делал попытки поступить на частную службу, но различными причинами был вынуждаем оставлять ее. В январе 1874 года поступил классным надзирателем в 3-ю мужскую прогимназию, в связи с чем последовало освобождение сего Владимирова от воинской повинности.

В апреле 1878 года встретился в трактире с означенным купцом Нижебрюховым, коему в частном разговоре сообщил о незаконном ведении дел в прогимназии, причем Нижебрюхов порекомендовал ему сделать формальный донос о замеченных злоупотреблениях.

В июле 1878 года Владимиров был арестован на Лафонской площади у Смольного института за непристойное поведение по отношению к воспитанницам. В связи с таковым проступком был сочтен нетерпимым на воспитательной должности и из гимназии уволен.

Вскоре после того, под влиянием вышеозначенного Нижебрюхова и ввиду полного отсутствия средств к существованию, Владимиров написал письмо на имя исполняющего должность главноуправляющего Третьим Отделением Собств. ЕИВ Канцелярии генерал-адъютанта Селиверстова с предложением услуг. В бытность агентом III Отделения бывал отмечаем как образцовый агент, имеющий к своему делу особую склонность.

В 1880 году с открытием четырехклассной мужской прогимназии в Петергофе был определен туда в качестве классного надзирателя старшего класса.

В 1881 году, после злодейского покушения на жизнь в бозе почившего Государя Императора, явился деятельным членом Святой Дружины и был отмечен денежным вознаграждением 500 рублей за проявленную им бдительность, вследствие чего отправлен с агентурным поручением за границу, в Австрию и Швейцарию под начало г-на де Лагранжа. При передаче дел Святой Дружины в 1883 году Департаменту полиции Владимиров перешел в ведение Департамента и оставлен на своем месте в Женеве с сохранением его прежнего жалования по 200 руб. в месяц. Владимиров-Гурин в Женеве был, по отзыву Зволянского, несомненно внутренним агентом, человеком добросовестным, находился в сношениях с видными представителями эмиграции, в связи с чем переведен в Париж. Все сообщения Гурина представляли интерес и некоторые из них подтверждались фактами. Получал 275 руб. с разъездами.