Оливер Пётч - Крепость королей. Расплата

– Кончайте этих троих, да графиню не упустите.

На краткий миг показалось, что время остановилось. Потом за спиной у Агнес неожиданно лязгнула сталь, и Мельхиор фон Таннинген с обнаженной шпагой устремился на сборище за столом. Мужчины повскакивали и выхватили мечи. Мясо, тарелки и стаканы со звоном разлетелись по полу. Девочка закричала и откатилась в сторону.

– Черт, это никакие не гости! Это… – закричал Ульрих.

Трактирщик выдернул нож из стойки и метнул в орудийщика. Крик резко оборвался. Ульрих в изумлении уставился на торчащую между ребрами рукоять и медленно сполз по стене на пол.

Агнес на мгновение оцепенела, потом опомнилась и бросилась к выходу, где еще находился Матис. Юный кузнец бросился было в потасовку, но тут взгляд его упал на окровавленного Ульриха. Матис в ужасе опустил дубинку.

– Господи, Ульрих! – вскричал он и бросился к своему другу. – Свиньи, проклятые свиньи!

– Тащите девчонок в лодку! – проревел главарь из-за стойки; маленький демон по-прежнему бесновался у него на плече. – Остальных убейте, и уходим. Живо!

Менестрель между тем встал посреди зала и схватился с четырьмя противниками. Серебристый клинок, казалось, сверкал в нескольких местах одновременно и, точно молния, разил нападающих. Осознав, что неприятель, хоть и невнушительного телосложения, но превосходит их, двое разбойников развернулись и бросились к выходу. Они резко подхватили Агнес за плечи. Ее шляпа слетела на пол, длинные волосы разметались.

– Пустите меня, убийцы! – закричала Агнес. – Вы… вы…

Но против крепких рук у нее не было ни единого шанса. Мужчины за волосы потащили ее к двери. Кто-то ударил ее в лицо и следом в висок. Боль была настолько сильной, что у Агнес на мгновение потемнело в глазах. Сквозь темную пелену она увидела, как Матис с ревом бросился на одного из похитителей и врезал дубинкой по затылку. Разбойник отпустил ее, но второй продолжал тащить сквозь мрак. Агнес чувствовала слякоть под ногами, река журчала все ближе.

Только… не терять… сознание…

Руки ощупали ее рубашку и плащ, вцепились в материю и взвалили девушку в лодку. Агнес почувствовала, как посудина закачалась под ней. Вниз и вверх, влево и вправо…

– Агнес, Агнес!

Это был голос Матиса. Он звал ее, но был слишком далеко. Его не оказалось рядом. Он недосягаем…

– Агнес, Агнес! – снова донесся голос, в этот раз визгливо, словно кричала злобная ведьма. – Агнес, Агнес, Агнес, Агнес…

Потом молодая женщина провалилась во тьму – чернее, чем воды Квайха.

Матис увидел, как двое мужчин поволокли Агнес в сторону реки, и внутри у него что-то взорвалось. Злоба и ненависть затмили разум, переполнили до краев и вытеснили все прочие мысли. Он с ревом бросился на одного из разбойников и обрушил ему на голову дубинку. Раздался треск, точно орех раскололся.

Матис перескочил умирающего разбойника, но едва устремился за Агнес, как почувствовал жгучую боль в бедре. Его прошила стрела: из правой ноги торчало оперенное древко. Он со стоном бросился на землю и в свете луны увидел, что у пристани притаились двое мужчин и обстреливали трактир из луков. Второй разбойник тем временем дотащил свою жертву до лодки.

– Агнес! Агнес!

Матис поднялся, но тут же мимо него просвистела вторая стрела. Он снова упал на землю и откатился на несколько шагов в сторону, под защиту повозки, где стал лихорадочно соображать, как помочь Агнес и при этом самому не попасть под обстрел.

«Наверное, их послал Йокель! – пронеслось у него в голове. – В худшем случае этих бандитов там целая армия!»

Из таверны донеслись крики и звон разбитых кружек. В следующее мгновение на улицу выскочили мнимый трактирщик и один из его пособников. Главарь схватил девочку и приставил к ее горлу нож. Он осторожно огляделся по сторонам. На его плече плясало маленькое, покрытое шерстью чудище. Матису еще не доводилось видеть таких зверей.

Бородатый неожиданно развернулся к таверне. В дверях показался Мельхиор фон Таннинген с занесенной для новой атаки шпагой.

– Стоять! – прошипел главарь. – Или эта милочка захлебнется собственной кровью.

Вскинув руки, менестрель застыл на пороге. Матис между тем осторожно пополз к пристани. Темнота и несколько бочек и ящиков на берегу позволяли хоть как-то укрыться. Стрела в ноге причиняла неимоверную боль, штанина пропиталась кровью. Матис судорожно вцепился в дубинку и стал подбираться к лодке, к которой уволокли Агнес.

– Довольно прятаться за девочкой, сражайтесь как мужчина! – донесся со стороны трактира голос Мельхиора. – Предлагаю вам честный поединок.

Главарь разбойников зычно рассмеялся.

– Ты откуда такой взялся? С какой стати мне с тобой сражаться, если обе девчонки и так у меня? Мне довольно резни, что ты учинил над моими людьми в трактире.

Девочка всхлипывала. Разбойник привлек ее к себе, приставил нож точно к сонной артерии и вместе с товарищем стал продвигаться к лодке спиной вперед.

– Ни шагу, – предупредил он стоявшего в нерешительности Мельхиора. – Я и не таких юных девиц убивал.

– Неужели вы посмеете погубить слабую девушку? – изумился менестрель. – Это же недостойно рыцаря!

Бородатый хихикнул.

– Ты вообще кто такой? Переодетый священник? Или дурак, что сбежал от своего господина? Эта девка – всего-то дочка местного трактирщика, сойдет для дешевого борделя у Рейна. Ее папаше я брюхо вспорол, он и глазом моргнуть не успел. Так с чего бы мне колебаться? На малютке все равно много не заработаешь.

– Осталась ли в вас хоть капля чести?

– Ни на грош. На честь ничего не купишь. А вот на выручку за милую графиню – пожалуй. Турки у Черного моря хорошо заплатят за высокорожденную милочку с белоснежной кожей.

Зверек у него на плече дважды одобрительно взвизгнул, как если бы понимал слова хозяина.

Пока они разговаривали, Матис все ближе подбирался к лодке. Поначалу его изумила безграничная наивность менестреля, который, точно герой собственной баллады, стоял в дверях. Но потом он заметил бегающий взгляд Мельхиора. Своими средневековыми дурачествами бард задерживал разбойников! Если Матису удастся обезвредить лучников у пристани, то Мельхиор, возможно, сумеет неожиданной атакой освободить Агнес.

– Эта графиня хранит великую тайну! – торжественно заявил менестрель. – Отпустите ее, и я поведаю вам о ней.

– Тайна, значит… Когда мы останемся с ней наедине, она мне на ушко все свои секреты нашепчет, ты уж не сомневайся… Ну, прикончите уже эту шавку!

Последние слова были обращены к лучникам. Две стрелы со свистом рассекли воздух. Мельхиор метнулся в трактир, и стрелы угодили куда-то за стойку. Матис понял, что стрелкам потребуется какое-то время, чтобы вновь натянуть тетиву. Он вскочил и, прихрамывая, с криком устремился к пристани. Точно темный ангел возмездия, кузнец бросился на одного из лучников. Хилый мужчина отшвырнул лук и с проклятием потянулся за кинжалом, но Матис уже налетел на него. Размахивая руками, разбойник с воплем полетел в реку и при этом увлек за собой Матиса. Над ними с плеском сомкнулись темные воды Квайха.

Юношу обдало холодом, все вокруг почернело. Спустя целую вечность Матис наконец вынырнул на поверхность. Краем глаза он заметил, как барахтался, захлебываясь, противник – видимо, не умел плавать. В конце концов течение поглотило утопающего и понесло прочь.

В несколько мощных гребков Матис вернулся к пристани, но лодка уже отчалила.

– Нет, нет! Агнес! Агнес!

В отчаянии он схватился за борт, но бородатый пнул его в лицо. Матис отлетел и снова погрузился под воду. Сквозь темноту до него приглушенно донесся пронзительный визг, похожий на крик злобного ребенка:

– Авак… айзру! Авак… айзеру!

Смысл слов оставался для Матиса загадкой, но и раздумывать над ними не было времени. Вода наполнила рот. Юноша яростно загребал руками, но в этот раз выплыть не получилось.

Прости меня, Агнес… Прости, что не смог тебе помочь…

Внезапно кто-то схватил его за воротник и выдернул на поверхность. Это Мельхиор свесился с пристани и с неожиданной силой вытянул Матиса из воды. В следующий миг юноша уже лежал на досках, точно выброшенная на берег рыба, отплевываясь и хватая ртом воздух.

Вместе с бардом он провожал взглядом удаляющийся во тьме силуэт. В последний раз, словно прощальной насмешкой, до них донесся визг необычного зверька.

Затем лодка растворилась во мраке, а вместе с ней и Агнес.

В течение долгого времени тишину нарушали только журчание реки и хриплое дыхание Матиса. Он был еще слишком слаб, чтобы подняться. Наконец Мельхиор отвернулся от него и наклонился за шпагой, лежавшей на мокрых досках. Клинок с шелестом скрылся в ножнах.