Ксения Рождественская - Мистическая Москва. Тайна дома на набережной

– Допустим, актриса оказалась более чувствительной к аномальной энергетике. Возможно, призрак пытался показаться и другим жителям дома, но увидела его только Марго. Тебя не удивляет, что в роли привидения выступает молодая девушка? Если я правильно запомнила, медиум сообщила Маргарите именно так.

– Какая разница, девушка, парень…

– Не скажи… – задумчиво протянула Люда. – Тебе что-нибудь говорят слова «дочь командарма»?

– Я точно их слышал. И даже хотел посмотреть в Интернете, с чем это имя, вернее прозвище, связано. Но как-то вылетело из головы, – вздохнул Саша.

– А моя голова способна держать множество разной информации, – не удержалась от язвительного замечания его возлюбленная. – Так что я, в отличие от тебя, поинтересовалась, кто такая дочь командарма.

– Она как-то связна с этим домом, – вдруг сказал Саша.

– Именно так.

– Она… – Александр задумался. – Подожди, сейчас вспомню…

– Есть легенда, что некая девушка покончила с собой после того, как арестовали ее родителей, а саму ее заживо замуровали в собственной квартире, – сообщила Люда, не дожидаясь, пока на Громова снизойдет озарение.

– Точно! – Александр щелкнул пальцами. – Я об этом читал, только сразу не связал ту историю с домом на Берсеневской набережной. Значит, ты считаешь, что именно ее призрак докучает Маргарите?

– Вполне вероятно.

– Но из дома исчезло множество людей, в том числе и молодых женщин. Это может быть абсолютно любой призрак, который бродит по улицам и пугает людей.

– Возможно, – согласилась Люда. – Но я думаю иначе.

– И на чем основана твоя уверенность?

– На романтике.

– На романтике? Ты с ума сошла! – Саша не удержался и покрутил пальцем у виска.

– А что тебе не нравится? Если «наш» призрак и впрямь связан с дочерью командарма, то в этом есть налет романтики. Что может быть романтичней, чем призрак, восстающий из могилы, чтобы донести до людей правду?

– Какую правду, Люда?

– Какую? – Она задумалась. – Допустим, девушка знала, кто ее убийца, и теперь в виде привидения пытается ему отомстить.

– Но ведь и так известно, кто причастен к ее смерти.

– Вот как? И кто же?

– Нарком Ежов. Именно он отдал приказ замуровать ее в квартире.

– Откуда такие подробности? Ты же с трудом вспомнил, кто такая дочь командарма.

– Зато сейчас моя память разложила все по своим полочкам и даже услужливо выкатила на первый план информацию о девушке, – язвительно ответил Громов.

– Какая хорошая память! – в том же духе откликнулась Люда.

– В общем, так. Я не уверен, что призрак, мучающий Маргариту, именно дух дочери командарма, но готов принять твою версию за исходную.

– Нахватался умных словечек, – широко улыбнулась она. – А все благодаря кому?

– Тебе, мое золотце, – ответил Саша и звонко поцеловал Людмилу. – Итак, у нас появилась версия. Дело за малым – узнать, чего добивается призрак.

– Что может быть проще? – хмыкнула подруга и потрепала любимого по голове.

Вместо того чтобы отправиться, как было задумано, осматривать квартиру Ангелины Семеновны, Люда снова поднялась на этаж выше. На сей раз дверь открылась почти сразу же. На пороге стоял подтянутый старичок с явно военной выправкой. Он с удовольствием оглядел Людмилу с головы до ног, даже причмокнув от удовольствия, и сладко спросил, не обратив совершенно никакого внимания на ее спутника:

– Чем обязан появлению феи в моем доме?

Саша горько вздохнул, а Люда улыбнулась:

– К сожалению, до феи мне далеко, я слишком приземленная, чтобы порхать.

– Вы на себя наговариваете! – не согласился старичок. – Уверен, вы поднялись сюда на прекрасных прозрачных крылышках, не иначе.

– Вообще-то мы к вам по делу, – не выдержал Александр, хмуро глядя на дедулю. А Люда озорно тряхнула волосами.

– Даже у фей иногда возникают дела, – опять возразил хозяин квартиры. И торопливо добавил: – Что же мы топчемся на пороге? Проходите, пожалуйста, в мое холостяцкое жилище.

Саша обратил внимание, что слово «холостяцкое» дедок выделил интонацией, и разозлился на мужскую половину человечества, которую хлебом не корми, а дай покрасоваться перед симпатичной девушкой.

– Итак, я вас слушаю, – расплывшись в улыбке, объявил старикан.

Он уже удобно устроился в кресле, гостье предложил стул рядом с собой, а про ее сопровождающего, казалось, снова забыл.

Люда полезла в сумочку, а Саша со злорадством подумал, что, как только дедушка увидит ее «корочки», с него сразу спадет вся спесь. Однако реакция оказалась противоположной. Узнав, что «фея» имеет отношение к полиции, он расцеловал ей ручки и со значением произнес:

– Я всегда знал, что лучшие девушки страны служат именно в органах.

– Совершенно с этим согласна, – хмыкнула Людмила и кокетливо повела грудью.

– Так что за дело ко мне у прекрасной нимфы? – галантно поинтересовался старичок.

– Мне кажется, нимфа очень отличается от феи, – фыркнул, не удержавшись, Саша. – Вы уж определитесь, кто она.

Но дед снова не обратил на Александра ни малейшего внимания.

– Простите, как вас зовут? – поинтересовалась Люда, тоже проигнорировав Сашины слова.

– Вячеслав Олегович.

– А меня Людмила.

– Очень, просто очень приятно!

– Собственно, мы к вам вот по какому вопросу… – начала девушка, и дед сразу стал серьезным. – Вы были знакомы с Ангелиной Семеновной, вашей соседкой снизу?

– Почему был? Мы и сейчас поддерживаем знакомство.

– Значит, вы ничего не знаете о ее смерти?

У дедули удивленно приоткрылся рот:

– Она умерла?!

– А разве вы ничего не слышали вчера во второй половине дня?

– Меня неделю не было в городе, я только утром вернулся. Ну и новость вы мне сообщили… – Старик тоскливо осмотрелся по сторонам. – Кто бы мог ожидать… А что случилось? Сердце?

– Нет. Ваша соседка покончила с собой.

С лица Вячеслава Олеговича разом сошли все краски.

– Что вы имеете в виду? – с трудом произнес он. – Выпила слишком много снотворного?

– Ангелина Семеновна повесилась.

Если у Саши и возникла какая-то неприязнь к соседу покойной, то в этот момент она тут же прошла. На пожилого мужчину было жалко смотреть. Куда делись его выправка и задор, дедуля ссутулился, обхватил себя за плечи и замолчал.

– Значит, вы не ожидали такого поворота событий? – осторожно спросила Люда.

Однако собеседник не сразу ее услышал. Людмиле даже пришлось повторить вопрос несколько раз.

– Конечно, нет! – горько ответил он. – Лина всегда была бойцом. Сложно представить, что по какой-то причине она решилась наложить на себя руки.

– Так вы считаете, что ее могли убить?

– В обычной жизни убийства случаются гораздо реже, чем вы можете себе представить, – рассеянно обронил Вячеслав Олегович. А потом махнул рукой: – Ах да, я совсем забыл, что вы имеете ко всему этому непосредственное отношение.

– Так вы не считаете, что ее могли убить?

– Кому она нужна!

– Например, Ангелина Семеновна поссорилась с сыном.

– Вы не поверите, но отношения у них очень теплые.

– Почему же не поверю?

– Потому что в наши дни семейные ценности стремительно теряют свои позиции. Дети уже не так уважают родителей, как было раньше. Да и родители во многом пренебрегают своими обязанностями. В итоге многие родные люди становятся друг другу совсем чужими.

– Но со Шварцами было по-другому?

– Ангелина боготворила своего сына, даже несмотря на его неудачную женитьбу. А тот нежно любил мать. Нет, если Лину и убили, это сделал точно не Женя.

– А кто?

– Я же сказал: «Если». Лично я не верю, что кто-то мог покушаться на ее жизнь. Драгоценности нашли? – вдруг спросил он.

– Нашли, – кивнула Люда.

– Вот видите. А больше брать у нее нечего.

– Но тогда получается, что ваша соседка действительно покончила с собой.

– Получается, так, – согласился старик.

– Подождите, я ничего не понимаю, – растерялась Люда. – Вы же только что сказали, что у нее был не тот характер, чтобы накладывать на себя руки.

– Сказал. Но характер характером, а ведь еще есть и старые грехи.

– Что вы имеете в виду? – насторожилась Людмила.

– Да так, ничего. Не обращайте внимания, – еще больше сник пожилой мужчина.

– Нет уж, договаривайте, если начали. Умерла ваша старая приятельница, соседка, а вы умалчиваете информацию.

– Да ничего я не умалчиваю! Сейчас говорю о совести, а не о ком-то конкретном.

– А что, у Ангелины Семеновны были проблемы с совестью? – приподняла брови Люда.

– Мне сложно объяснить… На самом деле Лина ни в чем не виновата. Но у любого думающего человека существует совесть.

– Это я понимаю. А вот насчет всего остального пока не очень.

– Вы знаете историю нашего дома? – вдруг поинтересовался дедуля.

– В общих чертах.

– Тогда должны знать, что в тысяча девятьсот тридцать седьмом году прямо из своих квартир исчезло много народа. Об их судьбе родным и близким так и не удалось ничего узнать. На их место поселили новых людей. Некоторых из них постигла та же участь, что и предшественников. Но все последующие обитатели квартир жили тихо и мирно, работая на благо родины. Думаю, не нужно лишний раз говорить, что на совести у многих из них были грешки. А у некоторых даже грешищи! Ведь получить жилье в этом доме было очень сложно. Линин муж работал на правительство. Я не знаю точно, чем он занимался, но Ангелина пару раз обмолвилась, что лучше бы ей вообще не выходить за него замуж и прозябать в каком-нибудь бараке, лишь бы не бояться и не прислушиваться к шагам за дверью. Правда, говорила она так только до начала пятидесятых. А когда Сталин умер, заметно повеселела. Так что, я думаю, на совести ее покойного супруга немало человеческих жизней. Возможно, некоторые неупокоившиеся души навещали мою соседку.