Король Теней (ЛП) - МакКаммон Роберт Рик

Мэтью последовал за ним. После завтрака и до возвращения в зеленые объятия гостиницы «Эмералд-Инн» он намеревался найти книготорговца и потратить еще больше денег Профессора на несколько достойных томов, чтобы скрасить горе расставания с Берри хоть немного. Но когда они вошли в «Золотую звезду», у него мелькнула ужасающая мысль. И нет, она была не о предстоящих опасностях, не о каталоге демонов и не о том, как вызвать сущность из ада с помощью зеркала… она была о том, что на борту «Тритона» ему придется делить ночной горшок с Хадсоном Грейтхаузом.

Вот уж, что было по-настоящему кошмарно.

Через три недели и три дня после того, как «Эссекский Тритон» снялся с якоря и отправился в Венецию, недалеко от валлийской деревушки, укрытой недавно выпавшим мокрым снегом, вспыхнули огни в темноте.

Холод пробирал до костей. Ветер, казалось, дул отовсюду, то и дело нанося хлесткие удары со всех сторон.

Дезмонд Сталкер, одетый в теплую коричневую куртку и низко надвинутую на лоб шерстяную шапку, проклинал погоду, глядя в подзорную трубу, установленную на треноге.

— Что видно? — спросил стоявший рядом с ним МакБрей, выдохнув облачко пара.

— Фонари движутся. Кажется, их шесть. Думаю, до них ярдов четыреста.

— Что-нибудь меняется? Кольев стало больше?

— Нет, все как раньше. — Сталкер выпрямился. Все это было чертовски загадочно. Он стоял на вершине смотровой стены над новыми воротами, охраняя Прекрасный Бедд. С ним и МакБреем находились и другие люди Фэлла: Грейвлинг, Уикетт и Джаггерс. Все они были обеспокоены происходящим после дневного патрулирования.

— Что они, по-твоему, там делают? — Уикетт, шантажист по профессии и наклонностям, подался вперед, чтобы посмотреть в подзорную трубу, но Сталкер отстранил его рукой в черной перчатке.

— Не лезь, — приказал он. — Если б я знал, я бы сказал.

Оставленный за старшего после отъезда Фэлла, Сталкер имел право отдавать приказы даже самым неуравновешенным и опасным приспешникам Профессора. Внешне Эдгар Джаггерс вовсе не казался таковым, однако его внешность — худое сложение, внешняя молчаливость и очки, — была обманчивой. Эдгар Джаггерс, поступивший на службу к Профессору Фэллу после многочисленных совершенных убийств, был известен не только тем, что после содеянного обкрадывал своих жертв, но и тем, что любил исписывать стены их кровью.

— Мне это не нравится, — стуча зубами от холода, сказал Грейвлинг. — Мы должны что-то предпринять.

— Возможно. — Сталкер вновь посмотрел в трубу на блуждающие огоньки. — Меня напрягает этот парень на лошади. Он мушкет вообще из рук не выпускает!

Ветер свистел и завывал. Позади пятерых мужчин Прекрасный Бедд был погружен в сон и тьму, не считая нескольких масляных ламп, горящих в окнах. Со стороны моря еще трое людей Фэлла охраняли противоположные стены. Их фонари тоже казались блуждающими огоньками, когда перемещались туда-сюда вдоль деревни.

Сталкер поднял глаза кверху и увидел, что меж мчащимися по небу облаками начинают проступать звезды. По его прикидкам, время приближалось к трем часам. Он пошевелил языком и коснулся дыры на том месте, где треклятый Хадсон Грейтхауз выбил ему два зуба. Будь его воля, Сталкер отрубил бы этому ублюдку руки и бросил его в комнату с Джаггерсом и острым топором. Но нет, у Профессора были планы на этого человека. И сейчас сам Профессор был чертовски далеко, чтобы управлять деревней…

Во второй половине дня Грейвлинг позвал Сталкера на смотровую площадку, чтобы тот посмотрел на странную активность, развернувшуюся на зимней равнине. В подзорную трубу Сталкер увидел, как двое мужчин, вылезших из укрытой холстиной повозки, устанавливают что-то вроде нивелира[7] примерно в четырехстах ярдах от ворот деревни. Пока эти двое возились с нивелиром, подъехал третий человек с мушкетом верхом на лошади. Судя по всему, он наблюдал за теми двумя, что делали какие-то пометки в книге. Всадник курил трубку и пристально разглядывал ворота. По его виду можно было легко сказать, что он находится в полной боевой готовности.

Это было, по меньшей мере, любопытно. Слух об этом распространился среди охранников деревни в мгновение ока, и на стену высыпали люди Фэлла, настороженно глядящие, как двое мужчин под требовательным взглядом своего надзирателя вбивают в землю красные колья с треугольными навершиями, направленными на деревню. Закончив, незнакомцы вытащили из повозки палатку и установили ее рядом с кольями. Два землемера укрылись от холода, а тот, что курил трубку и держал мушкет, вытащил из повозки кресло-качалку, установил его прямо в снег и начал неспешно раскачиваться в нем, продолжая покуривать. Мушкет он положил на колени. Вид у него был такой, будто февральский холод был для него не менее комфортным, чем майское тепло. Суровый тип. Должно быть, он был привычен к такой погоде. Он был одет в черную треуголку с малиновой лентой и серое пальто с черным меховым воротником. Сталкер видел в подзорную трубу его сероватое лицо, похожее на кусок камня, и строгие глаза, глядящие на деревню сквозь спирали дыма.

Говоря по чести, этот джентльмен пугал Сталкера до мозга костей. Но, как лидер, он не мог выказать своего опасения, поэтому сказал собравшимся вокруг него людям:

— Всем успокоиться и заняться своим делом!

Это было произнесено твердо, но в голосе все равно сквозили предательские напряженные нотки страха. Внимательное ухо могло уловить их столь четко, что восприняло бы это сигналом к бегству. Благо, рядом со Сталкером не было таких чутких ушей.

Теперь, в объятиях завывающей темноты после трех часов ночи, ветер донес до бдительных охранников хрипы и лязги, которые то появлялись, то исчезали, как и голоса людей, делавшиеся призрачными посреди этой беспокойной ночи. Подзорная труба Сталкера помогла разглядеть огонь, разожженный под большим железном котлом. В свете костра он сумел рассмотреть фигуры, двигающиеся вокруг с фонарями — очевидно, выполняя какое-то поручение. Лошадь недовольно заржала, словно высказывая недовольство: наверняка ей хотелось найти себе комфортное стойло в конюшне вместо того, чтобы прозябать на таком лютом морозе.

— Что происходит? — спросил Грейвлинг.

— Заткнись, — буркнул Сталкер. — Скажу, как только выясню.

Однако у него не было ни одной догадки о том, что там творилось. У него заканчивалось терпение. Мало того, что нужно было руководить этим треклятым местом, так теперь еще и у ворот происходило Бог весть что! Что это за чертов карнавал? И что бы на его месте сделал Профессор? Будь воля Сталкера, он бы покинул это место. После того, как Джулиан Девейн до своего побега убил нового химика и сжег книгу ядов, помогавшую держать местных узников в наркотическом дурмане, Прекрасный Бедд превратился в бедлам, наполненный воплями и жалобами. Особенно во время ужинов. Люди заливались слезами и кричали прямо на улицах, и это касалось не только узников, но и самых слабовольных охранников. Дело доходило до того, что нельзя было зайти в «Знак вопроса?» за кружечкой эля, не выслушав пару обличительных реплик или даже не подвергнувшись нападению со стороны очередного дурня, вышедшего из себя. Это сильно омрачало жизнь. А теперь еще и эти чертовы землемеры. Чего они, дьявол их забери, хотят?

— Эй, посмотри туда! — сказал МакБрей. — Кто-то идет.

Сталкеру не нужна была труба, чтобы разглядеть, что к воротам приближается факел. Однако он все же посмотрел в трубу и разглядел этого сурового парня верхом на лошади. Он держал факел высоко и выглядел так, будто торжественно шествует по Парк-лейн. Мушкета видно не было, но Сталкер заметил какой-то непонятный предмет, свисающий с седла на кожаном шнуре, который толком не смог рассмотреть.

Человек в черной треуголке и пальто с меховым воротником остановился футах в тридцати от ворот, и все охранники на стене, кроме Джаггерса, который опасался огнестрельного оружия, прицелились в него из пистолетов.