Сюзанна ГРЕГОРИ - Нечестивый союз

– А что заставило вас убить Фрэнсис де Белем?

– Фрэнсис? – пробормотал де Белем, и его бледное лицо приобрело сероватый оттенок.

– Она слишком много знала, – пожал плечами Гилберт. – Был один лишь способ заставить ее замолчать. И я им воспользовался.

– Ты убил Фрэнсис? – взревел де Белем. – Убил мою дочь?

– Да! – во всеуслышание заявил Гилберт. – Я убил ее. Я сделал это в ваших же интересах, Реджинальд. Она собирался рассказать о ваших темных делах своему дружку, монаху с лисьей мордой. А уж он не стал бы держать ее слова в тайне. Ваша дочь хотела подставить нас под удар.

– Как ты мог убить ее? – процедил де Белем. – Почему ты не рассказал об этом мне? Я поговорил бы с ней, убедил держать язык за зубами. Я сумел бы ее уговорить, ведь она меня любила!

– Исобель тоже любила вас, не так ли? – вставил Майкл.

– Так ты убил и Исобель? – сверкнул глазами де Белем.

– Ее я не трогал, – воспротивился Гилберт. – И других потаскух тоже. Хотя, без сомнения, на меня теперь повесят все убийства, произошедшие в городе.

– Но вы же сами признались, что убили Джанетту и Фрэнсис! – воскликнул Стэнмор. – А у остальных женщин тоже были перерезаны глотки.

– Однако я тут ни при чем, – вскинув связанные руки, заявил Гилберт. – Может статься, с потаскухами расправился де Белем. Вы сами слышали, как во время сатанинского ритуала он предрек очередное убийство. Не будь он убийцей, он не говорил бы так уверенно о новом кровопролитии.

– Я никого не убивал, – пробормотал де Белем, потупив взор.

– Ваши ухищрения напрасны, Гилберт! – заявил Майкл, повернувшись к маленькому клерку. – Вы распустили молву о том, что городских потаскух убивал Фруассар, дабы отвести подозрения от себя. К тому же, убив Фрэнсис, вы оставили на ее пятке знак в виде кровавого круга. В точности таким знаком были помечены и тела всех прочих жертв.

– Да, я видел этот знак и воспроизвел его, – кивнул Гилберт. – Я не сомневался, что убийства совершает глава сатанинской секты.

Де Белем вперил в Гилберта взгляд, полыхавший ледяной яростью.

– Как говорится, нет худа без добра, – с кривой усмешкой изрек он. – По крайней мере, теперь я точно знаю, что убийца моей дочери отправится на виселицу. Подумать только, я обвинял во всем общину Святой Троицы! Думал, святоши убили мою дочь, чтоб наказать меня за шашни с дьяволом! От собственного сообщника я никак не ожидал подобной подлости. Предсказание, на основании которого этот мерзавец пытается меня оговорить, я сделал, исходя из простого расчета. Каждые десять дней кто-то убивает одну городскую потаскуху. После смерти Исобель срок этот истекает до наступления новой луны.

– Не важно, кто из вас двоих убивал несчастных женщин, – раздраженно бросил Талейт. – В любом случае вы вместе пойдете на виселицу.

Шериф сделал своим людям знак собираться в путь. День был уже в разгаре, и не следовало тратить время на разговоры.

Бартоломью и Майкл проводили глазами повозку с арестантами.

– Ты веришь, что де Белем никого не убивал? – спросил доктор у друга.

– Нет, – покачал головой Майкл. – Этот человек опять пытается ввести нас в заблуждение. Он беззастенчиво лгал нам в саду у таверны, лжет он и сейчас. Так или иначе, Гилберт признался, что убил Джанетту и Фрэнсис. Мы выяснили, как и почему умер бродячий монах. Нам известно, кто убил Николаса и Фруассара. И, наконец, нам удалось отыскать живого и невредимого Эдварда Бакли. Так что мы с честью выполнили поручение де Ветерсета, – добавил толстый монах с торжеством в голосе. – Дознание окончено, Мэтт.

– Боюсь, брат, ты ошибаешься, – устало возразил Бартоломью. – Конец еще впереди.

По настоянию Стэнмора Майкл и Бартоломью заехали в Трампингтон позавтракать. Талейт получил в подмогу от Стэнмора нескольких работников и отправился прямиком в Кембридж. Шерифу предстоял хлопотливый день. Он должен был допросить арестованных, а также свидетелей злодеяний и записать их показания. Прежде чем расстаться с Майклом и Бартоломью, Талейт пообещал вечером заглянуть в Майкл-хауз и обсудить все подробности событий. Кинрику не терпелось поскорее увидеть Рэйчел Аткин и дать ей возможность убедиться, что он жив и здоров. К тому же валлиец намеревался сообщить о случившемся де Ветерсету.

– Как вы думаете, не слишком ли расстроится канцлер, когда узнает, что его доверенный клерк в свободное от службы время разгуливал по городу в женском обличье? – с наигранным простодушием осведомился Кинрик.

– Думаю, тебе стоит преподнести это известие крайне осторожно, – усмехнулся Бартоломью. – В противном случае ты рискуешь провести остаток дня на попечении университетских педелей.

Кинрик расхохотался и поскакал вслед за людьми шерифа.

Оказавшись в гостиной Стэнмора, Майкл рухнул в самое удобное кресло и протянул ноги к камину, предусмотрительно разожженному Эдит. Стэнмор устроился напротив, прихлебывая вино. На Майкле по-прежнему была сутана, которую Бартоломью минувшим вечером намеренно запачкал краской. Любопытно, кто же покрасит ее теперь, когда единственный в городе красильщик лишился возможности заниматься своим ремеслом?

Друзья оживленно обменивались соображениями о случившемся. Услыхав, что Гилберт творил злодеяния в женском обличье, Эдит пренебрежительно фыркнула. Она заявила, что женщина сразу вывела бы обманщика на чистую воду.

– Думаю, ты права, – кивнул Бартоломью. – Теперь я сам удивляюсь, как я не сумел его раскусить. Ведь походка выдавала в нем мужчину, а щеки всегда покрывал подозрительно толстый слой пудры.

– Так он скрывал щетину, – заметила Эдит. – Наверное, он часто брился, но щетина у него пробивалась слишком быстро.

– Неудивительно, что Джанетта была столь загадочной и неуловимой особой, – усмехнулся Майкл. – Пройдохе Гилберту удалось обвести вокруг пальца не только нас, но и шерифа. Когда Фруассар попросил убежища в церкви, шериф явился на улицу Примроуз, дабы побеседовать с мнимой Джанеттой. Та сообщила ему, что стала свидетельницей убийства. Талейту и в голову не пришло, что убийство Джанетта совершила сама.

– А встретившись со мной во дворе церкви, Джанетта заявила, что никогда и словом не перемолвилась с Талейтом, – подхватил Бартоломью. – Такими уловками Гилберт рассчитывал усугубить наши подозрения относительно шерифа.

Несколько мгновений доктор молчал, задумчиво разглядывая вино в своем стакане.

– Я думаю о том, кто же убил трех гулящих женщин – Хильду, Исобель и Фриту, – произнес он, наконец. – И Гилберт, и де Белем клянутся, что не делали этого.

– Неужели ты веришь их клятвам! – возмутился Стэнмор. – Они оба привыкли лгать и изворачиваться. Гилберт признал, что убил Джанетту и Фрэнсис. Значит, и другие женщины на его совести. Против него говорят все свидетельства. Описание Сибиллы, последние слова Фрэнсис, наконец, кровавые знаки на ногах жертв.

– Описание Сибиллы никоим образом не подкрепляет обвинение против Гилберта, – нетерпеливо перебил зятя Бартоломью. – Оно подходит почти любому. К тому же подумай сам, зачем теперь преступникам лгать и изворачиваться? Убивали они проституток или нет, их уже ожидает виселица.

– Пойми, наконец, что обман вошел у негодяев в привычку! – заявил Стэнмор. – Последние месяцы они только тем и занимались, что дурачили людей, нагоняли на них страх и изощрялись в фальшивом колдовстве. А теперь они лгут без надобности, потому что не могут иначе.

Стэнмор протянул руку к кувшину и налил всем еще вина.

– Слава богу, мы положили конец их произволу. Теперь надо заботиться о будущем. Я подумываю нанять красильщика. Довольно я натерпелся от происков де Белема. Больше не хочу зависеть от того, кто придет на его место.

– Да, свой собственный красильщик вам просто необходим, – со смехом заявил Майкл. – Кстати, вы не забыли, что прошлой ночью наняли небольшую армию? Как вы намерены с ней поступить?

– Не вижу никаких причин для насмешек, – процедил Стэнмор, вперив в тучного монаха укоризненный взгляд. – Уверен, что бывшие солдаты, служившие де Белему, принесут мне немало пользы. Если бы минувшей ночью они были на нашей стороне, мы не оказались бы на грани гибели. Времена сейчас опасные, брат, и забывать об этом не стоит! Опытные солдаты будут охранять мои склады и сопровождать обозы в другие города. Например, в Или. Насколько мне известно, добротные ткани там нарасхват, – добавил он, потирая руки.

– Боюсь, после этих приключений меня еще долго будут преследовать ночные кошмары, – зевнув, произнес Майкл. – Откровенно говоря, Мэтт, увидав на стене рогатую тень и услыхав душераздирающий вопль, я изрядно испугался. Решил, что на помощь де Белему и в самом деле прибыл посланец преисподней. Таинственная мрачная обстановка, церковь, едва освещенная факелами, сатанинские заклятия – все это сводит человека с ума. Воображение невольно рисует самые жуткие картины. Теперь я понимаю, как де Белему удавалось держать в страхе стольких людей.