А. Веста - Звезда волхвов

   – Это как, совсем голые? – изумился Севергин.

   – Ты приходи, мы и тебя научим, – ухмыльнулся Кукер.

   – Да как-то непривычно без порток. Я ж не шотландец и не римский воин, – признался Севергин и продолжил уже серьезно: – Купаться без одежды, конечно, можно, но в специально отведенных для этого местах.

   – Это вам христиане навязали ложный стыд, словно бог сотворил нас в чем-то ущербными, – проворчал Будимир. – Наши тела изначально чисты и свободны от пороков. Человек есть совершенное подобие Бога-Творца. Не внимайте ложным учениям, русичи! – Будимир окинул взором общинников. – Они стращают вас «грехом зачатия» и «вечными муками» за дверью гроба. Они вымазали грязью «первородного греха» женщину, Великую Богиню Вселенной. Они душат уздой смирения прекрасное творение Земли и Неба, но мы, Велесовы внуки, не подкидыши в колыбель цивилизации. Мы дщери и сыны Божии, плоть от плоти нашего великого праотца...

   Похоже, в своей «прошлой жизни» Будимир исполнял обязанности замполита и даже в общине продолжал подпирать идеологию, но вот подразделение ему попалось явно нестроевое. Севергин вежливо огляделся. По поляне бродили костюмированные юноши, одетые то ли Робин Гудами, то ли Лелями: длинногривые, худощавые и ломкие, как жеребята-стригунки. Одни поигрывали длинными деревянными мечами, другие явно не знали, чем себя занять. Судя по их запущенному внешнему виду, они скитались по лесам с первых дней весеннего призыва. Зато девушки все как на подбор: стройные, как сосенки, в ромашковых венках поверх распущенных волос, в белых льняных рубахах до пят, живописно дополняли декорации языческого становища. Две красотки, по виду родные сестры, ластились к Будимиру. Сразу двух гражданских жен мог позволить себе далеко не каждый общинник, и это еще более поднимало статус «замполита» в глазах языческого коллектива и будоражило воображение всех не причастных к языческим радостям.

   – Хорошо тут у вас! – признался Севергин.

   – Это потому, что язычество – свет, а там – тьма! – Кукер указал палицей в сторону Сосенского монастыря. – Капище позлащенное воздвигли, кумиров золотом расписали, а сами дурят народ ложными чудесами. К винишку сызмальства приучают. А холм Велесов у родоверов отторгли, яко тати ночные, яко волки хищные!

   – Вот это новость! На холме когда-то обитали язычники? – удивился Севергин.

   – Конечно. Холм до сих пор зовется Велесовым, – пошел в наступление Будимир. – Даже остров Валаам звался когда-то землей Велеса. Вы почитайте христианские летописи: «Куда же древле погании жряху бесом на горах, туда же ныне церкви стоят златоверхие»! Сколько злобы в этих словах! Христиане даже не потрудились стереть из своих летописей эти неоспоримые свидетельства геноцида язычества!

   – Мы овладеем древнею святыней! – с угрозой подтвердил Кукер. – Поруганное капище вернем и на вершине утвердим Велеса! Громовый ключ Перуну возвратим! Пусть достохвальные языческие боги наполнят ветром наши паруса!

   – Да, ветер действительно переменился. – Севергин вспомнил свою вполне атеистическую юность. – Многие нынче кресты носят, а молятся лишь Мамоне, а то и вовсе ни во что не веруют.

   – Это временно, – заверил милиционера Будимир. – Идет очищение кармы целого народа. Люди ищут Стезю Правды и неизбежно придут по ней к древним богам. Вот сейчас, к примеру, всячески поносят коммунистов: мол, церкви взрывали, священников сотнями гнобили на Соловках. Но еще страшнее, буквально огнем и мечом христиане некогда теснили язычников, изгоняли с родовых намоленных мест, из священных рощ и пещер. Предатели исконной русской веры: киевский князь Владимир и его прихлебатель воевода Добрыня взялись сначала вводить на Руси культ варяжского Перуна, а потом столь же люто насаждать христианство, не веря ни в то, ни в другое. Точно так же народу русскому позднее впарили марксизм.

   – Смело вы впрягаете в одну телегу «коня и трепетную лань».

   – Это кто, по-вашему, «лань»? Христиане? Ох, ничегошеньки-то мы о себе самих не знаем и знать не хотим! Раскройте-ка Библию, и вы убедитесь, что ее заповеди неоднократно использовались в истории, как руководство к действию. Вот, например, такая: «Истребите все места, где народы, которыми вы овладеете, служили богам своим, на высоких горах, и на холмах, и под всяким ветвистым деревом. И разрушьте жертвенники их, и сокрушите столбы их, и сожгите огнем рощи их, и разбейте истуканы богов их, истребите имя их от места того». Вслушайтесь: «Истреби!», «Сожги!», «Уничтожь!». Коммунисты уничтожали прежние «кумиры» с той же ветхозаветной ненавистью и людоедской жестокостью. Но мы выжили в тысячелетних гонениях, мы возродились и вышли духовными победителями. За тысячелетие геноцида нас так и не смогли уничтожить. Язычество – космическая религия, и оно бессмертно! Сегодня мы намерены через суд вернуть себе древнее Велесово капище и восстановить историческую справедливость. А там и до Валаама доберемся!

   Подтверждая слова Будимира, Кукер трижды ударил посохом о сухую, гулкую землю и, покачиваясь, завел воинственный речитатив. Язычники подпевали ему и хлопали в ладоши. Будимир вызвался проводить милиционера до окраины Волыжина леса.

   – Скажите, когда вы последний раз видели Ладу? – спросил Севергин, едва они остались одни.

   Будимир вздрогнул и сдул с плеча впившегося комара, словно не желал обижать даже малую тварь.

   – Может быть, вечером двадцать второго... Не помню... Она часто приходила в наш лагерь.

   – Провести время?

   – Нет, не совсем так... Вернее, совсем не так.

   – Вы дружили?

   – Если бы я мог с ней дружить! Попробуйте-ка подружиться с Солнцем или утренней звездой... Признаюсь вам, я не смог остаться равнодушным к Ладе, но лишь в границах поклонения... Она – совершенство, которое все реже рождается на Земле. Когда встречаешь такую чистоту, невольно возникает уважение. В язычестве дева, девушка – это почти богиня, если она понимает свое назначение и сознательно хранит непорочность.

   – Вот как? Откуда такие благородные установления?

   – Мы, русичи, – прямые наследники ариев, точнее индо-ариев. На санскрите слово «девы» и «магадевы» – общее название для полубогов. Даже утренняя звезда Венера на этом языке зовется Деваяни, и целомудрие для потомков ариев так же священно, как и осознанное материнство. А пресловутый разгул страстей в язычестве – лишь поповские выдумки.

   – Однако древние греки, да и римляне были весьма свободны в вопросах морали, – возразил Егор. – Если не сказать больше...

   – Это так. Для эллинов периода упадка секс приравнивался к занятиям спортом, но существовала и система строгих запретов. Так, языческие жрицы весталки хранили невинность. Оглянитесь вокруг: что сталось с женщиной? Особенно с русской... Она оказалась сломленной веками рабства и унижений. Церковь наложила на женщину несмываемую и неискупимую печать. Самых красивых, умных и гордых женщин столетиями шельмовали как ведьм. Под таким жестоким прессингом наши жрицы не могли сохранить благодать Вед и космических знаний, они вырождались в «баб богомерзких» и деревенских колдуний. Теперь вы представляете, как трудно найти девушку для наших обрядов?

   – Да... Вероятно, вы сталкиваетесь с серьезными трудностями.

   – Трудности, конечно, есть, но только «в подборе кадров». Суть языческой веры проста и практична. Наши предки не расточали в пространство красивые, но пустые слова. Такие понятия, как «добро», «любовь», «тепло», «живот», имели для них лишь одни смысл – изначальный. В язычестве нет путаницы, лукавства или умолчания. Язычнику нет необходимости насиловать свой разум верой в чудеса. Его вера проста: Дыхание Творца разлито в природе, поэтому для язычника нет ничего неживого, а все сущее для него – Бог!

   – А как же смерть, тьма и преступные наклонности человеческой натуры? С ними-то как быть?

   – Сварог – благ и никогда не сотворял ничего плохого, но после он отошел от дел и увлекся другими, не менее творческими задачами. А в нашей вселенной властвуют его дети и внуки: боги помельче, а то и вовсе «божата». Среди них есть две сестры. Их зовут по-разному: Жива и Моргана, Дива и Кикимора, Сева и Крадо, Доля и Недоля, Жизнь и Смерть, Лада и Мара, и вся наша жизнь это танец Жизни и Смерти, двух прекрасных дев.

   – У Лады есть сестра? – внезапно спросил Севергин.

   Он уже давно слушал язычника вполуха, по крохам собирая версию, хотя бы отчасти объясняющую исчезновение девушки.

   – Откуда мне знать? – почти обиделся Будимир. – Меня не интересуют ее семейные связи. С первого взгляда я опознал в ней жрицу Велеса и сразу предложил ей бросить эту суету и пошлое лицедейство и ответить на зов древних богов.