Ли Чайлд - Джек Ричер, или Без права на ошибку

– Несчастный парень.

– Мне хочется, чтобы его дело тоже было доведено до конца. Ну, мы должны хотя бы отыскать ее тело, что ли.

– Но я не планирую арестовывать их здесь.

Стивесант ничего не ответил Ричеру.

– Ну хорошо, – наконец согласился он. – Как бы там ни было, мы вряд ли еще когда-нибудь увидимся, а потому позвольте пожелать вам удачи.

– И вам также, – отозвался Ричер.

Он положил трубку на рычаг и аккуратно свернул провод в кольцо на столе, после чего снова посмотрел в окно. Оно выходило на северо-восток в бескрайние просторы пастбищ. Затем Ричер отвернулся и увидел, что мистер Фролих внимательно наблюдает за ним от двери.

– Они приедут к нам, верно? – заговорил старик. – Те люди, которые убили мою дочь? Ведь неспроста сюда хочет прилететь Армстронг.

– Возможно, они уже находятся в городе, – подтвердил Ричер.

Но мистер Фролих отрицательно мотнул головой.

– Нет, тогда об этом уже заговорили бы все в округе.

– Вы видели золотистый фургон сегодня утром?

Старик кивнул:

– Он проехал как раз мимо нашего дома на очень небольшой скорости.

– Кто там был за рулем?

– Я не заметил. Окна оказались затемненными, а пялиться на чужих я не привык.

– Ну хорошо, – вздохнул Ричер. – Только если вы узнаете о том, что в городе появились чужаки, пожалуйста, немедленно сообщите об этом мне.

Старик снова кивнул:

– Конечно, но только вы узнаете об этом одновременно со мной. И если кто-то появится здесь на машине с вашей стороны, меня тоже сразу же поставят в известность. Новости распространяются здесь моментально.

– Мы будем прятаться на церковной колокольне.

– Вы приехали сюда по просьбе Армстронга? – спросил мистер Фролих.

Ричер не стал отвечать ему.

– Нет, – догадался старик. – Вы явились сюда, чтобы отомстить. Око за око.

– И зуб за зуб.

– И жизнь за жизнь.

– Ну, если быть точным, две жизни за пять, – поправил Фролиха Ричер. – Они все равно успели очень многое.

– И как вы к этому относитесь?

– А вы?

Глаза старика заблестели от слез в полумраке комнаты и остановились на фотографии его тогда еще восемнадцатилетней дочери.

– У вас есть дети? – поинтересовался он.

– Нет, – покачал головой Ричер.

– И у меня тоже, – вздохнул старик. – У меня больше нет детей, и потому я отношусь к такой мести весьма одобрительно.

Ричер вернулся к машине и забрал с заднего сиденья туристическую карту. Затем взобрался на колокольню церкви и увидел, как Нигли методично перемещается с южной стороны на северную и обратно.

– Все чисто, – сообщила она, голосом заглушая тиканье часового механизма.

– Сюда, в Грейс, звонил Стивесант, – сказал Ричер. – В доме Фролих есть телефон. Босс начал паниковать. Нендик вышел из коматозного состояния, но почти ничего не рассказывает. Совсем как в случае с Андретти.

Ричер развернул карту прямо на полу колокольни и указал пальцем на Грейс. Городок находился в самом центре квадрата, образованного четырьмя трассами. Каждая сторона квадрата равнялась примерно восьмидесяти милям. С правой стороны проходило шоссе 59 от Дугласа на юге, через город Билл к населенному пункту Райт на севере. Верхней стороной квадрата являлась дорога 387, пробегающая на запад от Райта до Эджертона. Оба шоссе на карте были обозначены как второстепенные. Ричер и Нигли уже путешествовали по шоссе 387 и по опыту знали, что эту трассу можно было назвать вполне приличной. Левая сторона квадрата представляла собой часть шоссе I‑25, идущего от Монтаны на севере, минующего Эджертон и далее до Каспера. Нижнюю часть квадрата также составлял кусок I‑25, на участке между Каспером и левым отростком дороги до того места, где она сворачивала на юг в сторону Шайенна. Этот квадрат со стороной в восемьдесят миль разделялся на два более или менее равных прямоугольника вертикалью грунтовой дороги, проходящей через Грейс с севера на юг. Дорога указывалась на карте тоненькой серой пунктирной линией. В легенде карты говорилось, что это немощеная проселочная дорога местного значения.

– Ну и что ты обо всем этом думаешь? – спросила Нигли.

Ричер провел пальцем по периметру квадрата, затем расширил область исследований, продлив каждую сторону квадрата миль на сто во всех направлениях.

– Я полагаю, что за всю историю западной части Соединенных Штатов ни один человек еще просто так не проезжал через городок Грейс, поскольку это было бы невозможно. Да и зачем? Любое серьезное путешествие с севера на юг или с востока на запад оставляет этот городишко в стороне. Даже если вам понадобится, скажем, проехать от Каспера до Райта, то есть с нижнего левого угла нашего квадрата до верхнего правого, вы сначала направитесь по ай – двадцать пять на восток до Дугласа, а потом по трассе пятьдесят девять на север – из Дугласа до Райта. И вам незачем проезжать при этом через Грейс. Ведь в данном случае если вы попытаетесь немного сократить путь, то здорово снизите скорость, тем самым теряя время, поскольку путешествовать придется по грунтовой дороге. Тут, кстати, встает еще один вопрос: вы вообще-то заметите поворот на эту грунтовую дорогу? Лично мне показалось, что она затеряется в траве уже через первые сто ярдов.

– Учти еще, что мы взяли карту для туристов и любителей пеших походов, – заметила Нигли. – На обычной карте для автомобилиста этот городок вообще вряд ли отмечен.

– Значит, тот самый золотистый фургон явился сюда вовсе не случайно, – задумчиво произнес Ричер. – У пассажиров имеется для этого своя причина. И явились они сюда не для развлечений.

– Это и есть преступники, – кивнула Нигли.

– Они производили разведку местности, – согласился Ричер.

– Безусловно. Но вот только понравилось ли им то, что они увидели?

Ричер закрыл глаза. «А что они могли увидеть?» Крошечный городишко. Тут и спрятаться как следует будет невозможно. Место, где может приземлиться вертолет, находится в пятидесяти ярдах от церкви. Да еще и внушительный черный внедорожник, припаркованный рядом с церковью, наверняка принадлежит Секретной службе и прислан сюда для предварительной проверки обстановки в городе. К тому же они, скорее всего, обратили внимание на номерные знаки Колорадо, а ближайший филиал Секретной службы должен был находиться в Денвере.

– Я полагаю, что они не просто прогуливались, а потому учли все, что увидели по дороге.

– Так они вернутся или нет? – не отступала Нигли.

– У нас есть только один способ выяснить это, – вздохнул Ричер. – Будем ждать.

И они стали ждать. Наступила вторая половина дня, и температура воздуха резко понизилась. Часы продолжали тикать, издавая три тысячи шестьсот аккордов каждый час. Нигли вышла прогуляться и вернулась назад с полным пакетом продуктов, после чего они с Ричером устроили импровизированный ланч на колокольне. Затем они разработали новую схему наблюдения. Так как было выяснено, что ни одна машина не сможет появиться и остаться незамеченной менее чем за период в восемь минут, Ричер и Нигли могли позволить себе присесть на пол и немного передохнуть. Но через каждые пять минут (время проверялось по ручным часам Нигли) они с Ричером поднимались и уходили каждый к своему посту, где тщательно просматривали участки дороги, всякий раз при этом испытывая волнение и всякий раз возвращаясь разочарованными. Правда, такие регулярные физические упражнения шли им на пользу и не позволяли замерзнуть окончательно. Кроме того, друзья регулярно потягивались, разминали конечности, выполняя нехитрые упражнения. Когда начинались прыжки, в карманах Ричера и Нигли весело позвякивали запасные патроны. «Боевые погремушки», как шутливо называла их Нигли. Изредка Ричер прижимался лицом к раме слухового окна и вглядывался в снегопад на западе. Тучи оставались черными и мрачными, но их словно удерживала некая невидимая стена на расстоянии в пятьдесят миль от Грейса.

– Они не вернутся, – наконец махнула рукой Нигли. – Надо быть сумасшедшим, чтобы осмелиться на отчаянный поступок в таких местах.

– А мне почему-то кажется, что они и есть ненормальные, – отозвался Ричер.

Он внимательно следил за дорогой, ждал и прислушивался к звуку работающего часового механизма. Однако к четырем часам дня Ричер понял, что терпение его иссякло. Просунув лезвие ножа под старый слой белой краски, он аккуратно приподнял и вынул из рамы перегородку слухового окна. Она представляла собой простую деревяшку длиной в три фута, шириной в четыре дюйма, дюйм в толщину. Держа ее перед собой как копье, Ричер пополз вперед и засунул перегородку в часовой механизм. Шестерни заело, и часы остановились. Так же осторожно Ричер вынул деревяшку, отполз назад и аккуратно вставил ее на прежнее место. Неожиданно наступившая тишина показалась ему оглушающей.