Кэти Райх - Могильные секреты

Мы все наблюдали как эти двое аккуратно пробираются через заросли чахлой кукурузы, окруженной посадками других зерновых, стараясь ничего не помять. Бобы, картофель. Для нас это мало, а для хозяев поля это заработок и еда.

Когда мужчины приблизились на двадцать ярдов, Елена крикнула:

— Вы сделали?

Матео поднял вверх палец, показывая что все нормально.

Судебный запрет о приостановке раскопок выдал местный мировой судья. Согласно его интерпретации о порядке эксгумации, никаких работ нельзя проводить в отсутствии представителя судебных властей, гватемальского эквивалента окружного прокурора. Посетив раскопки рано этим утром и не найдя никакого судьи на территории, он остановил работы. Матео ездил в Гватемала-Сити чтобы решить эту проблему.

Он подвел мужчину прямо к двум солдатам Национальной гражданской полиции и показал документы. Коп постарше опустил свой автомат, взял бумаги и, склонив голову, углубился в чтение. Черный ствол его оружия отбрасывал блики при свете дневного солнца. Его напарник стоял, расставив ноги, и явно скучал.

Старший коп, переговорив с человеком в костюме, вернул бумаги Матео и согласно кивнул, пропуская их.

Деревенские стояли молча и с интересом наблюдали как Хуан, Луис и Роза здоровались. У колодца к ним присоединились Матео со своим спутником. Подошла и Елена.

Проходя мимо палатки я взглянула на сеньору Ч'и'п и ее взрослого сына. Мужчина хмурился, ненависть буквально лилась из него. Кого он ненавидел? Тех, кто перебил почти всю его семью? Или тех, кто пришел из другого мира, чтобы побеспокоить их кости? Или же власти, которые даже эту попытку прикрывают? Или себя, за то, что выжил в тот страшный день? Его мать стояла без движения, с застывшим лицом.

Матео представил спутника как Роберто Амадо, представителя окружного прокурора. Городской судья постановил, чтобы Амадо присутствовал при эксгумации. Он останется с нами до конца, будет наблюдать и делать записи, подтверждая качество нашей работы для суда.

Амадо обменялся рукопожатием с каждым из нас, прошел в угол палатки, развернул стул и сел. Матео тут же стал раздавать приказы.

— Луис, Роза, пожалуйста, просеивайте аккуратно. Темпи и я будем рыть. Хуан будет убирать землю.

У Матео был небольшой шрам V-образной формы на верхней губе, который, когда он улыбался, превращался в U. Сегодня этот шрам был узким словно шип.

— Елена, записывай и фотографируй. Опись скелетов, всех предметов, фото-регистрация. Каждая молекула должна быть зафиксирована.

— Где Карлос и Молли? — спросила Елена.

Карлос Мензес был членом аргентинской организации по правам человека, который сотрудничал с Фондом, начиная с его формирования в 1992. Молли Каррауэй, археолог, недавно прибыла из Миннесоты.

— Они перевозят для нас еще один грузовик. Нам потребуется дополнительный транспорт для оборудования и артефактов, когда мы будем уезжать отсюда.

Он посмотрел на небо.

— Через пару часов, или через три часа, если повезет, будет буря. Давайте найдем этих людей, до того как еще случится какая-нибудь законная хрень.

Я собрала совки и сложила их в ведро, привязанное к длинной веревке. Матео спрятал бумаги в сумку и повесил ее на стальной прут. У него были черные глаза и такие же черные волосы, а сам он был похож на пожарный гидрант — низкий и крепкий. Его мускулы напряглись как канаты, когда они с Луисом натягивали тент над ямой, где проводились раскопки.

Матео шагнул на первую ступеньку земляной лесенки, которую мы вырыли, чтобы спускаться на дно ямы. Край ступеньки поехал и ссыпался на два метра ниже, прямо на дно котлована. Спуск Матео вниз сопровождало тихое шуршание осыпающейся земли.

Когда он, наконец, добрался до дна, я спустила ему ведро и плотнее застегнула куртку. Три дня, проведенные здесь не прошли даром. Май прекрасен в горах, но холод из-под земли проникает буквально вам в душу. Каждый вечер, покидая Чупан-Йа, я была промерзшей до костей.

Я стала спускаться вслед за Матео, осторожно, боком ступая на ступени. По мере снижения в котлован, вокруг становилось темнее и мой пульс участился.

Матео подал мне руку. Наконец спустившись на дно, я оказалась в яме не больше шести футов в диаметре. Стены и пол были гладкими, пахло сыростью и гнилью.

Сердце бешено стучало, и по спине скатилась капля холодного пота.

Всегда такие узкие и темные места!

Я отвернулась от Матео, делая вид, будто чищу свою лопатку. Руки сильно дрожали.

Закрыв глаза, я отчаянно боролась с приступом клаустрофобии. Вспомнила свою дочь. Кэти-малышка. Кэти в Университете Вирджинии. Кэти на пляже. Я вспомнила о своем коте, Бёрди. Мой дом в Шарлотте. Моя квартира в Монреале.

Я начала свою игру: первая песня, которая придет на ум. Нейли Янг, «Полная луна». Я стала вспоминать строчки из песни.

Дыхание постепенно восстановилось и сердечный ритм пришел в норму.

Я открыла глаза и взглянула на часы. Пятьдесят семь секунд. Не так хорошо как вчера. Лучше чем во вторник. Гораздо лучше, чем в понедельник.

Матео уже опустился на колени, аккуратно счищая слой земли. Я принялась за работу в противоположном углу ямы. Следующие двадцать минут мы работали молча, перетирая и проверяя каждый дюйм земли, ссыпая проверенную грязь в ведра.

Различные объекты стали попадаться все чаще. Осколок стакана, кусочек металла, обугленная деревяшка. Елена тщательно записывала каждый найденный предмет.

Сверху до нас доносился шум: шутки, просьбы, лай собаки. Время от времени я посматривала туда, наверх, просто чтобы убедится что я живая.

Сверху на нас смотрели лица. Мужчины в шляпах гаучо, женщины в традиционных платках и дети, цепляющиеся за их юбки. Детишки глядели на нас круглыми, черными глазенками, надежно спрятанные в разноцветных нарядах своих матерей. Я видела спектр всех цветов, переливающийся на их щечках, черных волосах и смуглой коже.

В очередной раз взглянув наверх, я заметила маленькую девочку, уцепившуюся маленькими пальчиками за оградительный канат, висевший над ее головой. Типичный ребенок для этих мест: пухлые щечки, грязные босые ноги и волосы, стянутые в хвостик.

Болезненный укол в сердце.

Девчушка была примерно того же возраста что и одна из внучек сеньоры Ч'и'п. У нее в волосах блестели заколки, очень похожие на ту, что мы нашли.

Я улыбнулась ей. Она отвернулась и прижалась лицом к маминой ноге. Женщина погладила ее по голове.

По словам свидетелей, там где мы копали, должна была быть выгребная яма. Ее начали, но не закончили. В ту страшную кровавую ночь солдаты ее превратили в братскую могилу.

Могилу для таких же людей, которые теперь несут здесь бессменную вахту.

Я продолжила копать охваченная яростью.

Сконцентрируйся, Брэннан! Направь свою злость на поиск доказательств! Делай то, что можешь.

Спустя десять минут моя лопатка стукнулась обо что-то твердое. Отложив ее, я принялась разгребать грязь руками.

Предмет оказался тонким, как карандаш, со скошенным концом и поврежденной поверхностью. К кончику прилегала маленькая округлая кость.

Я присела на корточки и стала изучать свою находку. Бедро и обломок таза. Кость ребенка не старше двух лет.

Я взглянула наверх и наткнулась на пристальный взгляд малышки. И снова она спрятала лицо. Однако в этот раз она слабо улыбнулась в ответ, выглядывая из складок маминой юбки.

Господи боже!

Глаза обожгли навернувшиеся слезы.

— Матео, — позвала я тихо.

Я показала ему косточку и он подошел ко мне.

Почти по всей длине этой маленькой косточки виднелись следы сажи. Дистальный конец был практически белым, что свидетельствовало о сильном горении.

Какое-то время мы молчали. Потом Матео пересилил себя и печально сказал:

— Мы нашли их.

Матео поднялся и повторил фразу для всех. У края ямы собралась вся наша команда.

В голове пронеслись мысли: Кого мы нашли, Матео? Мы нашли жертв, но не их убийц. Каковы шансы, что кто-нибудь из этих узаконенных правительством мясников понесет наказание?

Елена кинула нам фотоаппарат и пластиковый маркер с номером 1. Я установила его на земле и сделала несколько снимков.

Мы с Матео вернулись к работе. Через час меня сменили, а еще через час отдыха я опять спустилась в яму.

Буря задерживалась, а земля рассказывала нам свою историю.

Ребенок был из последних зарытых в этой тайной могиле. Под ним и вокруг были найдены остальные. Некоторые сильно обгорелые, других огонь едва коснулся.

К вечеру обнаружилось семь тел и было найдено пять черепов. Трое взрослых, по крайней мере, двое подростков. Номер первый — ребенок. Оценить возраст остальных было просто нереально.

На закате я сделала открытие которое буду помнить всю оставшуюся жизнь. Больше часа я работала над скелетом номер пять. Я сложила череп и нижнюю челюсть, очистила позвоночник, ребра, таз и конечности. Нашла кости ног и ступней среди останков соседнего тела.