Алексей Макеев - Первая пуля – последняя пуля

Гуров протянул ей руку, и она машинально опустила пальчики в его раскрытую ладонь. Он помог ей подняться на ноги. То ли от усталости, то ли от долгого сидения в неудобной позе Оксану шатало, и полковнику ничего не оставалось делать, как галантно придержать ее за талию. Но девушка все еще ожидала от него ответа на свой вопрос, а Гуров не знал, как следует на него ответить. Прежде ему предстояло решить еще ряд более существенных вопросов. И все они так или иначе имели отношение к персоне некоего Белоненко. А Оксана, скорее всего, под именем Альберт подразумевала именно его.

– Я из уголовного розыска, Оксана, – полковник направился вместе с ней к выходу из помещения.

Девушка в нерешительности остановилась.

– Это… Это что-то меняет? Это как-то связано с Альбертом? Он… Господи! – Она закрыла лицо руками, и ее хрупкие плечи вздрогнули. – С ним что-то случилось?

– Нет, – поспешно ответил Гуров. – Насколько мне известно, нет. С господином Белоненко все в полном порядке.

– Тогда… Я не понимаю… – Оксана покачала головой. – Тогда что? Альберт сделал что-то…

– Давайте вернемся к этому вопросу позже.

Гуров вывел ее из кладовки и усадил на табурет возле стола. Макарыч все еще по-турецки сидел на полу и, казалось, потерял всякий интерес ко всему происходящему. Нирвана. Патриотическая нирвана. Гуров презрительно сплюнул себе под ноги.

Допрашивать сейчас Оксану не имело никакого смысла. Девушка в первую очередь нуждалась в успокоительном, но никаких препаратов у полковника, естественно, с собой не было. К тому же и мысли его крутились сейчас совсем в ином направлении.

Теперь он знал, кто были те люди на «шестерке», о которых упоминал в своем рассказе Кулак и трупы которых остались на дороге. Подручные Альберта Белоненко. Наркоторговца с Украины, взятого на прицел бывшим гэрэушником Игорем Черушкиным. Но возникал новый вопрос. Никаких прямых улик против Белоненко у Гурова не было, а достать их можно… Только с помощью очередной провокации.

Полковник улыбнулся, представив, как схватится за волосы Орлов. К тому моменту, когда на служебном авто в Павшино подкатил Крячко, новый план, фактически идентичный старому, полностью созрел у Гурова в голове.

Станислав без стука вошел в загородный дом. Остановился на пороге, оглядываясь.

– Надень наручники на этого деятеля, – Гуров кивнул на Макарыча. – И помоги ему сесть в машину. Передвигаться на своих двоих он сейчас не в состоянии. А я возьму на себя девушку. Возвращаемся в управление, Стас.

– Уже десятый час, Лева, – напомнил Крячко, исполняя указания соратника и закрепляя «браслеты» на запястьях Черушкина. – Может, сегодня сделаем исключение и закончим рабочий день до полуночи?

– Обязательно, – ответил Гуров. – Но только в том случае, если успеем провернуть за оставшиеся пару часов еще одну важную операцию. Надеюсь, ты поужинал?

– Ну, если это можно назвать ужином, – Крячко пожал плечами. – А что за операция? Или это твой личный секрет?

– Прояви терпение, Стас. Я все расскажу.

Вчетвером они покинули дачу на Первой Прокатной. Макарыч шел к машине, опираясь на литое плечо полковника Крячко, Гуров держал под руку Оксану. Девушка, слава богу, больше ни о чем не спрашивала, но полковник мог поспорить, что в ее головке копошился целый рой разнообразных мыслей.

По крышам двух автомобилей все-таки застучал обещанный синоптиками дождик, когда те тронулись в путь, держа курс на центр столицы.

– По-моему, ему все по барабану, – Яша наклонился вперед и одним нажатием пальца утопил кнопку прикуривателя под приборной панелью «девятки». – Бизнес – по барабану, договоры с оптовиками – по барабану, Заболотский – по барабану. И знаешь, что самое поганое? Ему даже по барабану гибель наших пацанов, которых, к слову сказать, по его милости уложили вчера на трассе. Он о них и не вспомнил даже. Только о своей телке…

– Любовь, – лаконично протянул Боткин с французским прононсом в голосе.

Тираду разошедшегося Яши он слушал не очень внимательно. Так, постольку-поскольку. Относился к нему, как к жужжанию назойливой мухи. Сидя рядом с подельником на переднем сиденье, Боткин был полностью сконцентрирован на собственных действиях. Аккуратно утрамбовав дорожку кокаина в ложбинке между большим и указательным пальцем, украинец бережно убрал специальную палочку в нагрудный карман рубашки, а вместо нее извлек заранее свернутую из плотной бумаги трубочку. Примерился и облизал губы, предвкушая удовольствие. Затем склонил голову и быстро втянул полдорожки одной ноздрей, затем остатки другой. Пошмыгал носом, резко откинувшись назад, и закрыл глаза. Приятный замораживающий холодок сковал слизистую оболочку носа. Подняв левую руку на уровень лица, Боткин слизал языком прилипшие к ложбинке белые крохи.

Щелкнул прикуриватель, и Яша вынул его из гнезда. Прикурил сигарету.

– Любовь у него, – процедил он сквозь зубы и затянулся. – А я… Я что, не человек? Почему я не могу спокойно жить, любить женщин, заниматься тем, чем мне нравится…

– А чем тебе нравится заниматься? – Сознание Боткина заволакивалось долгожданным дурманом, и голос его при этом стал плавным и тягучим. – Насиловать пятидесятилетних дамочек в темной подворотне?

Яша злобно сверкнул своими черными цыганскими глазами. Табачный дым вырвался из его ноздрей.

– Это было всего один раз, кретин. И я был пьян, как последний сапожник. У меня и не получилось с ней ничего.

– Только потому, что ты ее вырубил и она была без сознания…

– Нет, потому что меня это не заводит.

– Тогда зачем ты это сделал?

– Я же говорю – был невменяем. И потом… Ну, в качестве эксперимента, что ли… Она мне давно нравилась… – Яша нахмурил свои широкие кустистые брови, припоминая события того вечера уже двухлетней давности, которые впоследствии ему едва не стоили восьми лет тюремного заключения. – Но хрен с ним, Боткин, речь не об этом. Как ни крути, а я – бывший офицер. Моряк Черноморского флота. Я мечтал не о таком будущем, которое есть у меня сейчас и которое вряд ли изменится. Почему я должен прикрывать торговцев дурью? Искать какого-то Кулака, чтобы взять его в оборот. И это ради того, чтобы вернуть Альберту его драгоценную телку… Да чего я распаляюсь?! – Он плюнул в раскрытое окно. – И главное, перед кем! Перед своим напарником – законченным наркоманом.

Желтое иссушенное лицо Боткина расплылось в дебильной улыбке. Наркотик начал уже действовать. Несмотря на внешнюю вялость и заторможенность, Боткин чувствовал, как наливается изнутри мощной энергетикой, несокрушимой силой. Кокаин всегда создавал такое двойственное мироощущение. Боткину было не привыкать. Он уже плотно сидел на «этом деле» три с половиной года, но самое удивительное, что никто, кроме Яши, об этом даже не догадывался.

– А ты бы ее трахнул? – не к теме спросил он.

– Кого?

– Оксану.

– Я как-то об этом не задумывался. – Смуглое лицо заволокло дымом, но Боткин успел заметить, как азартно блеснули Яшины глаза. – Она же вроде как с Альбертом… И ты сам говоришь – любовь и все такое…

– Я в курсе, – Боткин протянул руку и развернул к себе зеркало заднего вида. Ощерил зубы и критически изучил их отражение. – Но сейчас нам такая маза реальная выпадает…

– Какая маза?

– А думаешь, чего я такие активные поиски развернул? Ради службы отечеству, что ли? Все проще, брат. Как найдем эту сучку, отдерем ее по полной программе. А спишем на Кулака… которого пришьем к этому моменту. Я начинаю заводиться от одной только мысли об этом. Я тебе не рассказывал, что однажды видел ее голой?

– Нет. Где ты ее видел?

Яша явно заинтересовался темой. Молоденькая любовница Альберта Белоненко многих из его подручных заставляла пускать слюну.

– А помнишь, мы в позапрошлом месяце вместе ездили на дачу Альберта под Ровно? Вы с Ломом и Кацаем водку пили, а я пошел на улицу… Покурить, типа, на свежем воздухе. Обхожу домик и смотрю – в спальне Альберта ночник горит, шторы не задернуты, а она… Она стоит почти у самого подоконника и раздевается. Прикинь. У меня аж все перевернулось. Я стою, как пенек, смотрю на нее и оторваться не в силах. Она-то меня не видит. На улице темень, а в комнате свет… Снимает кофточку сначала, потом бюстгальтер… Сиськи, короче…

– Хватит!.. – Яшины ладони вспотели от напряжения, и он поспешно вытер их о брюки. – Если бы я там оказался… Черт! Ты меня завел, брат. Идея мне нравится, но… Она же стуканет Альберту. Это ясно как день.

– Если без сознания будет, не стуканет, – деловито заявил Боткин. – Ты же у нас специалист по этой части.

– Иди ты знаешь куда!

Яша ударил напарника кулаком в плечо. Тот привалился к дверце автомобиля и рассмеялся тупым неестественным смехом находящегося под кайфом человека.

– Но ты все-таки подумай над моим предложением, – сквозь смех произнес Боткин.