Николай Леонов - Беги, если успеешь

Обследовав свои карманы, Гуров понял, что их выпотрошили начисто. Изъяли даже мелочь, даже носовой платок, словно Гуров был одним из тех легендарных ниндзя, в руках которых самые безобидные предметы становятся страшным оружием.

Гуров не был ниндзя, но сидеть и тупо ждать своей участи ему не хотелось, и он принялся что есть силы колотить в дверь. Удары эти глохли в железном чреве корабля как в вате, но Гуров не прекращал своих попыток.

Наконец его активность принесла плоды. Минут через пятнадцать, когда он уже сбил в кровь кулаки, снаружи загрохотали каблуки, заскрипел хитрый замок, и люк его темницы распахнулся. Гуров ожидал увидеть кого-нибудь из рядовых бандитов, исполнявших при нем роль часовых, эдаких толстошеих стриженых хлопцев с маленькими глазками, но вышло совсем иначе.

То есть хлопцы тоже присутствовали. Их было двое, весьма свирепого вида, с игрушечного вида автоматами в руках. Гуров догадался, что оружие только кажется игрушечным, поэтому с самого начала не стал дергаться. Он хотел понять, что конкретно замышляется в отношении него и Крячко и есть ли какой-нибудь выход из сложившейся ситуации. Он хотел поговорить, и эта возможность ему, кажется, была предоставлена в самом выигрышном варианте.

Потому что, кроме парней с автоматами, его навестили еще двое – сам Даниил и брюнет в красной рубашке, показавшийся Гурову смутно знакомым. Ему Гуров явно тоже был знаком – это читалось по его насмешливому, снисходительному взгляду.

Даниил был на этот раз без шляпы, в выцветших до белизны джинсах и потрепанной ветровке, надетой поверх полосатой тельняшки. Морской волк, да и только.

Держался он по-прежнему барином и неприязни к Гурову не выказывал. Он мог себе это позволить.

– Доброе утро, полковник! – сказал он. – Рад вас видеть. Нет, в самом деле рад, хотя, не скрою, радость эта весьма специфическая. Вы не разочарованы тем, что я больше не зову вас доктором? Наверное, сейчас в этом уже нет никакого смысла…

– Я разочарован вами, Даниил, – сказал Гуров. – Вы совершаете большую глупость. Вам это даром не пройдет.

Даниил сделал знак сопровождавшим его людям остаться в коридоре и переступил порог каюты.

– Эх, полковник! – сказал он с оттенком философской грусти. – В жизни ничто не проходит даром. Мы платим за каждую мелочь. С этим просто нужно смириться. Вы вот сейчас тоже расплачиваетесь за свое неуемное желание вторгнуться в мою личную жизнь.

– Кто первым в чью жизнь вторгся, это еще вопрос! – сердито буркнул Гуров.

Даниил задумчиво покачал головой.

– Ну что ж, в этом тоже есть свой резон, – сказал он. – Но не стоит швыряться взаимными упреками. Просто нет смысла. Ваша игра закончилась. Переоценили свои силы, это бывает. Вас здорово приободрил успех на Трех Скалах, верно? Вам показалось, что теперь вам все по плечу. А ведь то была просто улыбка судьбы.

– Ничего себе улыбка, – сказал Гуров. – Может быть, вы и улыбаетесь, когда натыкаетесь под водой на трупы…

– Ну что вы! Патология мне не свойственна, – с упреком сказал Даниил. – Если бы была возможность обойтись без этого, я никого бы никогда не убивал. Даже вас. Но, увы, такая возможность предоставляется не всегда.

– Где Крячко? – неожиданно спросил Гуров.

– Не беспокойтесь, его каюта не хуже вашей, – улыбнулся Даниил. – Просто я подумал, что держать вас вместе нерационально. Вы можете попробовать реабилитироваться за прокол этой ночью… А в самом деле, как же вы так опростоволосились, полковник? Загоруйко связался со мной сразу же, как только заметил, что за мной от его дома направилась машина. Остальное было делом техники.

– И на старуху бывает проруха, – сказал Гуров.

В душе он был ужасно зол на себя. Допустимая погрешность оказалась непоправимой ошибкой. Вот так бывает, когда пренебрегаешь правилами игры.

– Так чего вы тянете? – грубо спросил он. – Везете нас куда-то… Почему не прикончите сразу?

– Ну зачем же спешить? Вот вы поспешили, и каков результат? Зачем нам шум, пятна крови, мертвые тела? Мы поступим рационально. Ведь, насколько я понимаю, раз вы видели наше кладбище и вернулись оттуда, значит, с ним все в порядке? Мы просто еще раз используем его по назначению – и раз и навсегда закроем его для посещений.

– Закрывать будет опять Валерия Алексеевна?

Даниил посмотрел на него с удивлением.

– Не понял вас, – сказал он. – А вы разве не в курсе? Гм! Видите ли, женщина, о которой вы говорите… Дело в том, что ее больше нет. Так было задумано, полковник. Она не знала, что взрыватель срабатывает сразу после включения. Она полагала, что у нее есть две минуты, а их не было.

– Ах вот оно в чем дело! – протянул Гуров. – Ну да, вы же привыкли действовать рационально. Однако хочу вас предупредить – в пещеру вы вряд ли сумеете попасть. Взрывом обвалило большой камень, и в оставшуюся щель с аквалангом не проникнешь.

– Думаете, мы не найдем для вас места? – усмехнулся Даниил. – Что-нибудь придумаем. Назад не повезем.

Несколько секунд они молча рассматривали друг друга. Потом Гуров категорически заявил:

– Я не бессловесная скотина. Требую, чтобы мне были предоставлены хотя бы минимальные условия содержания. Туалет, питьевая вода, горбушка хлеба, наконец. У нас с Крячко за прошедшие сутки крошки во рту не было.

– Ничего, скоро все земные заботы для вас закончатся, полковник, – сказал Даниил. – Впрочем, насчет воды и туалета я распоряжусь. Только, пожалуйста, не пытайтесь прыгнуть выше головы. Из этого отсека путь только один, и он надежно охраняется вот этими ребятами. В крайнем случае придется смириться с тем, что потребуется небольшая уборка. Потерпите, осталось совсем немного. Просто мы вышли с рейда в направлении на восток, чтобы обмануть бдительность случайных наблюдателей. Скоро мы развернемся и пойдем к Трем Скалам. В принципе это совсем близко. У вас просто нет времени что-то сделать. Поэтому прошу вас не будоражить моих людей, не колотить в стены и не проситься через каждую минуту в туалет. Это вам не поможет.

Заявив так, он посчитал разговор оконченным и решительно вышел из каюты. Люк захлопнулся с оглушительным грохотом.

Однако свое обещание Даниил сдержал. Через пять минут люк заскрипел снова, и на пороге появилось новое лицо. Лицо это, круглое, загорелое и довольное даже сейчас, было Гурову хорошо знакомо. Вазалевский, смущенно потоптавшись у входа, вошел и с каким-то нелепым поклоном протянул Гурову большую пластиковую бутыль с минеральной водой.

– Юрий Леопольдович! Так, значит, вы все-таки с ними! – едва ли не с радостью произнес Гуров. – Черт возьми, а мы были убеждены, что вы просто жертва обстоятельств. Еще одна ошибка…

Он взял протянутую бутылку, сорвал пробку и жадно припал к горлышку – пить ему действительно хотелось неимоверно.

– Никакой ошибки, Лев Иванович! – торопливым извиняющимся тоном проговорил Вазалевский. – Именно жертва обстоятельств! Вы можете мне не поверить и будете правы, но для меня все происходящее такой же шок, как и для вас. Я не понимаю, что происходит. Меня выдернули рано утром из постели и заставили ехать на базу. Там меня посадили в катер, и вот я здесь. Правда, в отличие от вас, я пользуюсь относительной свободой, но мне от этого не легче. Ведь больше всего страшит неизвестность. А мне никто ничего не объясняет.

– Так я вам объясню, – напившись, сказал Гуров. – Нас с Крячко везут убивать. А если вы не кривите душой и действительно ничего не знаете, то я посмею сделать жестокое, но очень вероятное предположение, что вас тоже собираются убить.

Вазалевский побледнел как полотно и беззвучно открыл рот.

– Только без паники! – тихо предупредил его Гуров. – Они не должны догадаться, что вы напуганы. Кто еще из «Барракуды» на борту?

– Только Дудник, – выдавил Вазалевский. – Знаете, этот знаменитый Даниил ни с кем из наших не поддерживал никаких контактов. Только с Дудником. Со мной он даже не здоровался. А сегодня так любезен, расспрашивает обо всем… Теперь я понимаю…

– Нет, вы не понимаете, – перебил его Гуров. – Если не придумаем чего-нибудь, то через несколько часов мы наверняка погибнем. Вы знаете, что с Крячко?

– Он в другом отсеке, – сказал Вазалевский. – Там тоже охрана. Кстати, за мной в коридоре стоит мордоворот с автоматом. Как это ужасно, Лев Иванович! Это просто какое-то Средневековье!..

– Это всего лишь преступление, Юрий Леопольдович, – сказал Гуров. – И преступников надо остановить. Мы с вами в этом, можно сказать, кровно заинтересованы.

– Но что мы можем сделать?

– Вы говорите, здесь рядом один охранник?

– Второй остался у трапа.

– Где здесь туалет?

– В двух шагах. Но это такая замкнутая кабина, в которой даже двери нет.

– Тогда сделаем так. Соберите в кулак всю свою волю. От этого жизнь ваша зависит. Сейчас вы скажете охраннику, что мне нужно в туалет. Наверняка он будет в этот момент за мной присматривать. От вас требуется только одно. Едва его внимание сосредоточится на мне, падайте ему под ноги, хватайте за щиколотки, кусайте – делайте что угодно, свяжите его активность.