Александра Маринина - Бой тигров в долине. Том 2

– От скуки все это, – повторил историк-таролог. – От пресыщенности. Когда человек не знает, чем занять душу, он начинает делать невероятные глупости. И я не исключаю, что здесь мы имеем дело именно с этим.

Виталию такие слова показались странными и неправдоподобными. Ну какая же может быть пресыщенность у мужчины, которому еще нет сорока и у которого есть далеко не все, о чем можно мечтать? Ведь понятно, что доходы у личного помощника Забродина не сравнятся с многомиллионными доходами иных бизнесменов. Да, он получает немало, но явно не столько, чтобы пресытиться и больше уже ничего не хотеть. Если бы речь шла о самом Забродине – тогда другое дело, а Суханов… Нет, не того полета эта птица.

Кирган помертвел. Какой же он идиот! Как же он сразу не догадался! Ведь не в Суханове все дело, а именно в Забродине! Именно Забродин в свои шестьдесят с лишком и при своих миллиардах мог почувствовать пресыщение и скуку. А это значит, что во главе всей преступной группы стоит именно он. И именно к нему сейчас поехала Надежда Игоревна. Поехала одна, даже никого из оперов с собой не взяла. А вдруг… Господи, что там происходит?

Он достал мобильник из кармана и нашел телефон Рыженко. Искать долго не пришлось, он названивал ей постоянно, начиная с девяти вечера, чтобы узнать, чем закончилась ее встреча с Забродиным, но аппарат ее «был выключен или находился вне зоны действия сети». И если до этого момента невозможность узнать о результатах беседы с Забродиным просто раздражала Киргана, то теперь он был не на шутку испуган. Почему она не отвечает? Уже полночь, сколько же можно разговаривать? Если по-хорошему, то допрашивать свидетелей, когда ситуация не экстренная, нельзя в такое время, и странно, что Забродин соглашается на столь поздние встречи. Может, ему нечего скрывать, и он искренне хочет помочь следствию? Но в такие удачи адвокат Кирган не верил. Вероятнее всего другое: Забродин понял, что следователь на правильном пути, и предпринял меры для ее ликвидации.

Виталий снова позвонил, и снова с тем же результатом. Он уже успел проделать изрядную часть пути к своему дому, но тут резко развернул машину и рванул в сторону проспекта, на котором находилось здание головного офиса холдинга. Припарковав машину, не доезжая одного квартала до здания, он вышел и отправился пешком. Парковка перед зданием холдинга была почти пустой, с краю притулились две машины, вероятнее всего, принадлежащие ночным охранникам, и прямо перед главным входом красовался «Майбах», возле которого прогуливались, попыхивая сигаретами, два дюжих молодца. О том, что Забродин ездит на «Майбахе», Виталий знал с тех самых пор, когда, только услышав о Суханове, перелопатил весь Интернет в поисках информации о его месте работы. Значит, хозяин еще здесь. А где же Надежда? Почему ее телефон не отвечает? Неужели она до сих пор там, внутри? Хорошо бы, чтобы оказалось так, а то ведь может статься, ее уже увезли куда-нибудь и заперли. Или еще что похуже.

Он вернулся к машине, проехал вперед, поставил ее так, чтобы видеть главный вход, и снова позвонил следователю. Аппарат по-прежнему был выключен. Он звонил каждые пять минут и нервничал все больше и больше. От выкуренных подряд сигарет горчило во рту.

Наконец двери открылись, дюжие молодцы, которые, накурившись всласть, грелись в салоне, выскочили из «Майбаха» и кинулись к хозяину, вышедшему в сопровождении еще одного охранника. Машина Забродина отъехала, и Кирган снова схватился за телефон. Почему Забродин вышел один? Где Надежда? Куда она подевалась? Почему у нее выключен аппарат? Его охватила паника, с которой он уже с трудом справлялся.

И в этот момент раздался звонок.

– Господин адвокат, у меня сообщение, что вы звонили мне двадцать четыре раза. Это так? – послышался спокойный голос Рыженко.

– Да, – только и смог выдавить Виталий. – Я звонил. А вы где?

– Я только что вышла из здания холдинга.

– Но я вас не вижу.

– А вы здесь? – удивилась Надежда Игоревна. – Меня вывели через служебный вход. Что вы тут делаете?

– Я приехал за вами. Просто подумал, что поздно уже, и незачем вам в такое время одной возвращаться. Ну и любопытство, конечно, гложет. Хочу узнать, что вам сказал Забродин.

– Где вы? – коротко спросила она.

Кирган объяснил, где стоит его машина.

Рыженко появилась совсем не с той стороны, с какой он ее ждал. Она шла быстро, несмотря на гололедицу, и очень уверенно. Виталий заметил ее слишком поздно, чтобы пойти навстречу, и успел только выйти из машины и открыть ей дверь.

– Ну что? – спросил он. – Расскажите же, не томите.

– Расскажу, – она улыбнулась краешком губ, – если вы заведете двигатель и поедете, а то нам тут придется еще долго стоять, если вы будете ждать окончания рассказа. А я хочу домой, спать, есть и вообще помолчать.

По дороге она рассказывала то, о чем поведал ей Забродин, а Кирган слушал и удивлялся, до чего может довести человека жажда денег. Да, он много повидал на своем веку преступников, которые из-за денег творили бог весть что, но чтобы такое… Конечно, пять миллионов евро – это не кот начхал, на преступление идут и за куда меньшие суммы, но все-таки это не по-человечески: убить одну сестру, подбросить улики против второй, чтобы заработать лишние сто баллов в споре и выиграть приз ценой в пять миллионов. И до какой же степени пресыщенности и скуки надо было дойти, чтобы, не раздумывая и не сожалея, выкинуть на собственное развлечение восемьдесят четыре миллиона рублей, отданных в качестве наследства Чернецова, и быть готовым отдать еще примерно двести миллионов призовых выигравшему. А затраты на детективное агентство? О «президентском» люксе отеля можно уже и не вспоминать, а ведь номер арендован на год. Уму непостижимо! Прочитал бы где-нибудь – не поверил.

Кирган остановил машину возле дома, где жила Рыженко.

– Спасибо, что подвезли, – сказала она устало и потянулась к ручке двери.

– Надежда Игоревна, я вас обманул, – внезапно выпалил Виталий.

Она опустила руку, повернулась всем корпусом, строго и удивленно посмотрела на него:

– В чем обманули? Опять ваши адвокатские штучки?

– Я сказал вам, что звонил двадцать четыре раза, потому что очень хотел узнать о результатах вашей встречи с Забродиным.

– А что, разве не хотели?

– Хотел, но во вторую очередь. На самом деле я просто волновался за вас, как только понял, что к Суханову пресыщенность не подходит, а вот к Забродину – вполне. Испугался, что вы там одна в логове льва. Мало ли что могло с вами случиться.

– А как вы догадались насчет пресыщенности? – Она с любопытством заглянула ему в лицо.

– Это не я, – признался Виталий, – это один умный человек подсказал. Я сначала не понял и пропустил мимо ушей, а когда до меня дошло, я здорово перепугался. Не сердитесь на меня.

– За что?

– За обман.

– Не буду, – широко и одновременно мягко улыбнулась Рыженко. – Спокойной ночи, Виталий Николаевич. И еще раз спасибо.

Дочери стало намного лучше, она уже довольно резво носилась по квартире и постоянно просила то фруктов, то конфет. Однако врач велел еще несколько дней не выпускать ребенка на холод. Оставив Лику с няней, Алена Суханова отправилась туда, куда собиралась наведаться все последние дни: в паспорте, найденном в пиджаке мужа, она нашла сведения о временной регистрации соперницы с указанием адреса. Вот туда она и поедет, посмотрит в ее бесстыжие глаза и устроит такое, что мама-не-горюй, после чего у девочки должна напрочь пропасть охота умыкать чужих мужей.

Дорога заняла много времени, но Алене спешить некуда. Найдя нужный дом, она поднялась на третий этаж и принялась настойчиво давить на кнопку звонка. Даже если ей никто не откроет, она зайдет к соседям, познакомится, объяснит, что к чему, заручится их поддержкой, которая поможет прижать девицу к ногтю. Постоянная регистрация у нее где-то в Пермском крае, она приезжая, из провинции, москвичи таких не любят и всегда готовы объединить усилия в борьбе против «понаехавших», в этом Алена, коренная москвичка, была твердо убеждена. Ей казалось, что по-иному просто быть не может.

Ей действительно никто не открыл, и она без колебаний позвонила в соседнюю квартиру.

– Лариса? – открывшая дверь женщина была, казалось, поражена. – Ой, это как раз…

Алена не успела понять, что имелось в виду под «как раз», когда из комнаты вышел красивый молодой парень с ранней сединой.

– Старший лейтенант Колосенцев, уголовный розыск, – представился он. – Вы ищете Ларису Скляр?

– Ну да, – кивнула Алена, еще не понимая толком, возмущаться ей или удивляться.

– Ваши документы можно посмотреть?

Она вынула из сумочки права и паспорт, старший лейтенант внимательно прочитал все, что там было написано, и почему-то покачал головой.

– Значит, вы супруга Вячеслава Константиновича Суханова?

Алена быстро сообразила, что что-то пошло не так. Оперативник перелистал все страницы ее паспорта и, конечно же, видел штамп о регистрации брака, где указано, с кем именно этот брак зарегистрирован, но ведь там только фамилия и инициалы. Откуда он мог знать, что В.К. расшифровывается именно как Вячеслав Константинович, а не как-нибудь иначе?