Фридрих Незнанский - Объявляется посадка на рейс...

— Либо?

— Либо у вас проблемы со здоровьем. Слишком частый пульс, к тому же аритмия. Откуда это, вы ведь молодой человек.

Андрей криво усмехнулся. Сможет ли понять его эта иностранка, живущая в совершенно ином измерении, нежели он? Неизвестно, какие у нее духовные приоритеты, да и существуют ли они вообще. Хотя тут он, пожалуй, несправедлив. Ему приходилось сталкиваться за границей и с содержательными людьми, и с отзывчивыми.

Он поднял правую руку и постучал по груди:

— «Пепел Клааса стучит в мое сердце».

— Я вас прекрасно понимаю, — кивнула Хартвуд. Она сняла с его пальцев кольца датчиков, сделав это ыстро и нежно, словно боялась причинить ему боль. Оба почувствовали доверие друг к другу. Андрей одобрительно отозвался про Интеллидженс Сервис, сказал, что слышал от настоящих профессионалов много хорошего об этой организации, о методах ее работы. В ответ он тоже получил набор комплиментов, касающихся его личных качеств.

— Мисс Хартвуд, я охотно оказал бы вам помощь в расследовании. Сейчас как раз тот редкий случай, когда у меня есть свободное время, правда, придется потратить часть отпуска, если не весь. Поскольку я знаком со многими российскими реалиями, которые способны поставить любого иностранца в тупик, то могу быть вам полезен.

Она засмеялась:

— В первую очередь меня интересует одна реалия — где в Москве можно перекусить. Я прилетела утром и сегодня еще почти ничего не ела.

Если бы Андрей знал, что не далее как полтора часа назад Изабеллу накормили в посольстве обедом, то реагировал бы на ее слова иначе. А сейчас он охотно откликнулся:

— Как ни странно, но такие места мне известны. Если вы продержитесь еще минут пятнадцать, то я продемонстрирую вам некий так называемый клуб, где можно питаться без малейшего риска для здоровья. Кстати, я тоже еще почти не ел.

— Согласна.

Говоря так, Корешков имел в виду находившийся неподалеку от его дома сравнительно скромный клуб «Левиафан» (владельцы Левин и Афанасьев, название отсюда), где он время от времени столовался. Правда, появлялся обычно там поздно, ужинал, однако знал, что днем клуб тоже функционирует и там можно хорошо пообедать. Туда не стыдно привезти английскую подданную.

Пока они покинули пронизанное бесконечными коридорами здание ФСБ, пока договаривались с посольским шофером, что тот неотступно будет следовать за корешковским «ранглером», прошло достаточно много времени, и в «Левиафане» они появились в «пересменок» — дневных посетителей уже не было, они разошлись, а вечерних — еще не было. В уютном зале, освещаемом утопленными в стенах и потолке неяркими лампочками, Изабелла и Андрей заняли угловой столик. Корешков на правах радушного хозяина заказал много еды, хотя прекрасно знал, что англичанка, как всякая женщина, следящая за фигурой, слегка поклюет, а многое останется нетронутым. Вся надежда была на виски, которое способно поддерживать нормальный аппетит.

Выпив пару рюмок и поев бульона, Изабелла расслабилась, пришла в хорошее настроение, закурила. Чувствовалось, в «Левиафане» ей нравится. Однако о делах разведчица не забывала. Сказала Андрею:

— Я ценю ваше предложение объединить усилия. Однако не вижу, как это можно сделать на практике. Я — офицер спецслужб. Вы сейчас — человек сугубо штатский, не задействованы в каких-либо силовых структурах. Для меня вы не более чем частное лицо.

— В этом-то и будет плодотворность нашего альянса. Я очень нуждаюсь в вашей помощи. У вас есть право арестовывать преступников или ликвидировать их в случае необходимости. У меня как у частного лица подобного права нет.

— Ваш резон я прекрасно понимаю. Но я-то могу действовать и без вас.

— Ну, как знаете, мисс Хартвуд. Я навязываться не стану. Вам придется рассчитывать на вашу интуицию — брать меня в оруженосцы или нет. Судьба не случайно свела нас.

— Вы, оказывается, фаталист. Ну, знаете ли… Ваши слова звучат как предложение руки и сердца.

— Обычно женщинам это приятно? — кокетливо спросил Андрей.

— Смотря кто предлагает, — не менее кокетливо ответила она. — Во всяком случае я ничье предложение пока не принимала.

— Все же, мисс Хартвуд, я считаю, — вновь посерьезнел Корешков, — вы должны использовать мой потенциал на все сто процентов.

— Даже так? Объясните, что вы имеете в виду.

— Пожалуйста. Как вы прекрасно понимаете, я должен был погибнуть с этим самолетом. Тем не менее я остался в живых.

— Вам невероятно повезло.

Андрей помотал головой:

— Мне кажется, на свете не бывает ничего случайного. Самолет был обречен, значит, и я тоже. Однако приговор по неведомым причинам вдруг отменили. Или всего лишь отсрочили, — добавил он.

— Какой приговор, мистер Корешков? Я вас не понимаю.

— Я остался в живых, чтобы отомстить убийцам. И до тех пор, пока это не будет сделано, я буду мучиться. Эта задача будет постоянно преследовать меня. Тогда, в аэропорту, я видел этих детей, девочку и мальчика. Отныне у меня перед глазами все время их лица. Счастливые и беззаботные.

Изабелла предложила выпить, Андрей налил виски ей и себе. Выпив, она сказала:

— Мистер Корешков, по-моему, вы воспринимаете счастливую для вас случайность как миссию, ниспосланную свыше. Мне кажется, это неверно и даже опасно.

— Для кого?

— Для вас, разумеется.

— Все решено не здесь и не нами, — усмехнулся он.

Закурив сигарету, Хартвуд сказала:

— Ну, хорошо. Если я соглашусь на ваше предложение о сотрудничестве, то нужно подумать, как это сделать официально.

— Не понимаю, какие у нас могут быть трудности. Нужно элементарное доверие, иначе ничего не получится.

— Этого мало. Я должна действовать в рамках правил оперативной деятельности.

— И как вы это себе представляете? — спросил Андрей, еще не понимая, куда клонит собеседница.

— Ну, например, мне разрешено использовать осведомителей.

Корешков встал и протянул англичанке руку:

— Вашу лапку, коллега.

Изабелла, не поняв его странного поведения, машинально протянула руку. Нагнувшись, Андрей подставил под ее ладонь свою и поднес к губам:

— Спасибо за приятный вечер.

Он повернулся, чтобы уйти. Изабелла сидела с ошеломленным видом.

— В чем дело? — после паузы спросила она. — Что с вами случилось?

— Вырастешь, Белла, узнаешь, — криво усмехнувшись, ответил Андрей. — Посольский шофер знает отсюда дорогу до гостиницы.

Он вразвалочку подошел к барной стойке, расплатился, затем, даже не оглянувшись на Хартвуд, покинул помещение.

Изабелла с удивлением и досадой смотрела ему вслед. Да, видимо, не случайно Достоевский и Чехов писали про загадочную русскую душу.

На следующее утро у Корешкова было убийственное настроение. Он последними словами корил себя за то, что вчера так по-хамски обошелся с англичанкой. В самом деле — симпатичная женщина, иностранка, пригласил ее поужинать, а потом взял и ушел без объяснения причин. Бросил в чужом городе, хорошенькое гостеприимство. «Послать бы тебя за это, братец, на конюшню, — говорил он сам себе, — чтобы всыпали там тебе изрядную порцию плетей. Иной судьбы совсем ты не достоин».

Помимо всего прочего, скверно было еще и то, что он не мог сейчас позвонить ей, извиниться, договориться о встрече. Познакомился с ней в кабинете майора ФСБ, номер телефона которого тоже не знал. Короче говоря, концы обрублены. Была англичанка — и нет англичанки. Исчезла, как сон, как утренний туман.

В довершение ко всему вчера поздно вечером ему позвонила Мирдза, которая ждет не дождется Корешкова в Анталии. Он честно признался, что ему в первую очередь хочется разобраться с катастрофой самолета, чем довел обычно сдержанную Мирдзу до слез. Так что вчера для него выдался не самый удачный день.

Однако дело сделано, его не исправить. Теперь нужно взять себя в руки, сосредоточиться и продумать план действий, чтобы не шарахаться из стороны в сторону. Есть два возможных варианта: или он отправляется отдыхать, или пытается разобраться с погибшим «Боингом». Только с чего начать?

Для начала Андрей решил поехать к себе в агентство. Дома у него Интернета нет, обстановка расхолаживающая: сидит в халате и занимается самобичеванием. А в рабочей обстановке, на людях, сосредоточится, залезет во Всемирную паутину и, возможно, за что-то ухватится.

Сказано — сделано. Уже через полчаса пребывания в «Атланте» Корешков хвалил себя за редкостную предусмотрительность. Молодец, не зря он покинул любимое кресло и приехал сюда. Порывшись в Интернете, Андрей посмотрел сайты турецких газет и обнаружил, что один из летевших трагическим рейсом рабочий Мустафа Кемаль был застрахован на рекордно крупную сумму. Это сделанное мимоходом сообщение напоминало какую-то зацепку.