Питер Джеймс - Пусть ты умрешь

— Войдите!

Это был один из надзирателей, дородный мужчина по имени Джек Уиллис, со связкой ключей на цепочке, закрепленной на поясном ремне.

— Доброе утро шеф, — поприветствовал он начальника. — Извините, что беспокою вас так рано, но у меня один заключенный из блока предварительного заключения просит разрешения поговорить с вами. Говорит, дело очень срочное.

— Он сказал, в чем дело?

— Не говорит, сэр. Но очень нервничает.

Заключенные, дающие сведения о других заключенных, своих сокамерниках, высоко ценились администрацией тюрем. В то же самое время такие лица очень опасались прослыть доносчиками в глазах других заключенных. Расправа над подозреваемыми в доносительстве, как правило, была жестокой, порой зверски жестокой. Во избежание подобных инцидентов была разработана хитроумная процедура: нужного человека не приводили в административный блок, но конвоировали в комнату для допросов. Любой контакт заключенного с тюремным начальством фиксировался другими заключенными, которые требовали от своего товарища подробного отчета.

— Ну хорошо, отведите его в комнату для допросов.

Через десять минут Сеттерингтон сидел за небольшим столом в комнате, располагавшейся вдали от любопытных глаз других заключенных. Надзиратель ввел внутрь долговязого, сутулого и гибкого мужчину с бритой головой, одного из старожилов учреждения.

Даррену Спайсеру было сорок с небольшим, но выглядел он лет на двадцать старше, главным образом потому, что большую часть своей жизни провел за решеткой. От него постоянно пахло сигаретным дымом. Профессиональный взломщик-домушник, он был настоящим рецидивистом, или, как говорили в этих стенах, коренным обитателем тюрьмы. У него был богатый «букет» предыдущих судимостей за торговлю наркотиками и кражи со взломом. Кроме того, его регулярно арестовывали именно в это время года, и Рождество он, как правило, встречал за решеткой.

Хотя Сеттерингтон никогда эмоционально не привязывался ни к кому из заключенных, он находил время для этого человека. При всех прегрешениях жизнь обошлась с ним не по справедливости. Спайсер был образцовым заключенным. Выросший в неполной семье третьего поколения живущих на пособие социальных паразитов и мелких жуликов, он просто не знал ничего другого. Кражи со взломом были его единственной профессией и призванием. На что-то иное рассчитывать ему уже вряд ли стоило.

И тем не менее Спайсер руководствовался некими моральными принципами, пусть даже и искаженными. Он был заядлым читателем и по этой причине не слишком протестовал против тюремного заключения. В данный момент Спайсер находился в камере временного содержания после ареста при попытке совершить кражу в Королевском павильоне, где ему приглянулась одна из самых ценных картин.

Сеттерингтон жестом предложил ему сесть.

— Рад снова вас видеть, сэр, — застенчиво улыбнулся заключенный.

— Мне было бы приятнее не видеть вас здесь, Даррен. Но, похоже, такому уже не бывать, верно?

Спайсер сгорбился, опустил голову и как-то по-детски исподлобья посмотрел на начальника тюрьмы:

— Верно, сэр. Знаете, сэр, у меня есть мечта. Снова жениться, завести детишек, жить в красивом доме, иметь хорошую машину, но ведь такому никогда не сбыться, как вы считаете?

— Вы мне и раньше говорили такое. Но почему же нет?

— Я уже сто семьдесят раз пытался. Кто же даст мне шанс?

— Но разве вы в прошлом году не получили изрядную сумму денег, Даррен? Пятьдесят тысяч фунтов награды от фонда «Криминальный дозор». Разве это не пошло вам на пользу?

Спайсер пожал плечами, шмыгнул носом и приложил палец к ноздре:

— Вот куда это, по правде сказать, ушло. На кокс. Я предпочитаю оставаться здесь. Мне тут нравится.

Начальник тюрьмы кивнул:

— Я помню, вы уже излагали мне свои причины. Вам нравится здешняя еда, тут за все платят, здесь ваши друзья. Верно?

— Угу. Мне особенно нравятся рождественские обеды.

— На пятьдесят тысяч вы на воле могли бы долго устраивать шикарные рождественские обеды.

— Точно, сэр. Вы все правильно говорите, сэр, — кивнул Спайсер, и начальник тюрьмы на мгновение уловил мечтательное выражение в его глазах.

— Так вы хотели сказать мне что-то очень срочное?

Спайсер украдкой огляделся по сторонам, как будто опасаясь, что кто-то может подслушивать, и посмотрел на потолок. Потом подался вперед и понизил голос до шепота.

— Понимаете, я тут болтал с одним типом в блоке предварительного содержания.

— Кто такой?

— Звать Брайс Лорен.

Слова заключенного вызвали у Сеттерингтона живейший интерес.

— И что с ним такого?

— Тут… это… дело в том… я не хочу быть стукачом, понимаете?

— У нас с вами частный разговор, Даррен. Здесь нет микрофона, не ведется видеозапись. Можете говорить спокойно.

— Такое дело… он пытается нанять киллера.

— Киллера? Зачем?

— Хочет грохнуть свою бывшую. Поквитаться. Имя ее Рэд. Рэд Уэствуд, он вроде так сказал. Дело в том, что у него припрятана заначка. Очень большая заначка.

— Какая?

— Более полумиллиона фунтов. Бумажками.

— Наличными?

— Ну да, наличными. За это дело он предлагает пятьдесят штук.

— И что, нашел он киллера?

— Он сказал мне, что несколько человек заинтересовались. Я не удивлен. Деньги-то большие.

— Что же вы, Даррен, не согласились на его предложение?

— А я согласился, — ухмыльнулся Спайсер. — Сказал, что знаю подходящего парня. Но хочу сначала узнать, настоящие ли хрусты.

— Он сказал, где их держит?

— Обещал сказать, где находится часть. Эти пятьдесят штук лежат в двух разных банковских ячейках. Он заплатит половину, чтобы показать, что дело серьезное. Остальное — после выполнения заказа.

— Он сказал, где находятся эти банковские ячейки?

— Нет. Обещал назвать первую после того, как я дам подтверждение, что нашел нужного человека.

— Насколько я понимаю, вы хотите получить свою долю, если все расскажете полиции, верно?

— Угу. Точно так. Долю. — Спайсер пожал плечами. — Кто-то сделает это за деньги, мистер Сеттерингтон. Это большие деньги.

Понедельник, 11 ноября

В понедельник утром Рою Грейсу, прежде чем отправиться в свадебное путешествие, предстояло сделать одно дело. Хотя они должны были выехать в аэропорт через целых три часа, он оставил повседневную одежду, ту, что надевал накануне вечером, на стуле в спальне. Затем надел рубашку, галстук и пиджак. Быстро проглотил тарелку овсянки, выпил чашку чая, поцеловал в щеку Клио, кормившую грудью Ноя, и сообщил, что вернется не скоро. Чмокнул в лобик сына.

— Когда приезжают твои родители? — спросил он.

— Сказали, что заедут в девять, чтобы забрать Ноя.

— Ты уверена, что не будешь скучать по нему? — спросил Грейс, подавляя зевок, и посмотрел на часы. Двадцать минут восьмого. Если он хочет успеть на встречу, назначенную ровно на восемь, надо выходить. Опаздывать нельзя.

Клио устало улыбнулась:

— После того как ему удалось разбудить нас и не давать спать всю ночь? Конечно, буду. Но мне так хочется, хотя бы недолго, побыть с тобой вдвоем. Так что потерплю.

Рой улыбнулся и снова поцеловал малыша.

— Пока, мой маленький принц-проказник! — сказал он сыну. — Папочка тоже будет по тебе скучать. Но ты, избалованный шалунишка, точно по нам с мамой скучать не будешь!

С этим словами он взял ключи и торопливо вышел на улицу, к машине.

Через двадцать пять минут суперинтендент подъехал к штаб-квартире полиции Мэллинг-Хаусу, на окраине Льюиса. Припарковав машину на стоянке для посетителей, Грейс зашагал к зданию Королевы Анны, которое занимало начальство. Каждый раз — сегодняшний день не был исключением, — входя в это здание, он вспоминал, как когда-то в школе его вызывали в кабинет директора.

Помощник Тома Мартинсона провел Грейса в кабинет шефа. Главный констебль, в темных форменных брюках, белой рубашке с короткими рукавами и черным галстуком, стоял рядом с одетым по полной форме Кэссианом Пью.

Оба поздоровались с Грейсом за руку.

— Рой, — начал Мартинсон. — Прекрасно, что вы нашли время и приехали сюда к нам. Знаю, что вы спешите. Когда у вас самолет?

— Вылетаю в два часа из Гатуика, сэр, — ответил Рой и улыбнулся, чтобы скрыть нервозность. После того как шеф лично позвонил ему накануне вечером, он долго ломал голову над причиной предстоящей встречи.

Вообще-то он отлично представлял себе эту самую причину. В расследовании, которым он руководил, погибли двое полицейских.

За это кто-то должен ответить.

Неужели он?

— Наш разговор не займет много времени, Рой, — сказал Мартинсон и посмотрел на Кэссиана Пью, который одобрительно кивнул. — Чай или кофе?