Фредерик Форсайт - Посредник

Автором лежащего перед ним доклада был Диксон, молодой, но весьма прозорливый выпускник Университета штата Техас, взятый им на службу лет десять назад и выросший в недрах компании как специалист. «Даже за те деньги, что я ему плачу, — подумалось Миллеру, — он не счел нужным положить шефу на стол что-нибудь утешительное». Но именно это Миллер и ценил. В пятый раз он принялся перечитывать выводы, сделанные Диксоном.

«Суть дела заключается в том, что в свободном мире запасы нефти заканчиваются. Сейчас широкие массы американцев этого не замечают благодаря упорным стараниям правительства заставить их поверить в выдумку, будто положение с «дешевой нефтью» будет продолжаться до бесконечности.

Доказательство того, что нефть уже на исходе, содержится в приведенной ранее таблице мировых запасов нефти. Сегодня из сорока одной нефтедобывающей страны только у десяти запасы выходят за тридцатилетнюю отметку. И даже такая картина слишком оптимистична. Цифра тридцать лет предполагает, что добыча нефти останется на теперешнем уровне. На самом же деле ее потребление, а следовательно, и добыча непременно будут возрастать, а когда страны с небольшими запасами останутся без нефти, то ее добыча увеличится еще больше. Поэтому вполне возможно предположить, что через двадцать лет все страны, кроме десяти, останутся без нефти.

Другие источники энергии просто не успеют вовремя прийти на помощь. В течение последующих трех десятилетий свободному миру нужна лишь нефть, или его экономическая гибель неизбежна.

В этом отношении Америка быстро катится к катастрофе. В то время, когда страны, контролирующие деятельность ОПЕК{ОПЕК — организация стран — экспортеров нефти, в которую входят Иран, Ирак, Венесуэла, Кувейт, Саудовская Аравия, Катар, Индонезия, Ливия, Объединенные Арабские Эмираты, Алжир, Нигерия, Эквадор и Габон. — Здесь и далее прим. переводчиков.}, взвинчивали цену на сырую нефть с 2 до 40 долларов за баррель, американское правительство всячески стимулировало развитие нефтяной промышленности внутри страны как в части разведки новых месторождений, так и в части их освоения. После развала ОПЕК и увеличения добычи нефти Саудовской Аравией в 1985 году Вашингтон стал купаться в искусственно подешевевшей нефти из стран Ближнего Востока, заставляя собственную нефтяную промышленность чахнуть на корню. Такая недальновидность даст страшные плоды.

Ответом Америки на появление дешевой нефти было повышение спроса, а значит, и импорта как сырой нефти, так и нефтепродуктов, снижение собственной добычи, резкое свертывание разведывательных работ, закрытие всех нефтеперерабатывающих заводов и безработица еще более всеобъемлющая, чем в 1932 году. Даже если мы приступим к ударной программе немедленно — с крупными капиталовложениями и стимулами со стороны федеральной администрации, то нам потребуется десять лет, чтобы снова создать квалифицированные кадры и технику и с их помощью уменьшить нашу теперешнюю полную зависимость от Ближнего Востока. Пока нет никаких сведений, указывающих на то, что Вашингтон намерен заняться возрождением американской нефтяной промышленности.

Наше правительство руководствуется при этом тремя соображениями, и все они неверны.

A. Только разведка новой американской нефти будет стоить 20 долларов за баррель, тогда как добыча барреля саудовско-кувейтской нефти стоит 10–15 долларов, а продается она по 16 долларов за баррель. Правительство полагает, что так будет длиться вечно. Это ошибка.

Б. Считается, что арабы вообще и Саудовская Аравия в частности будут продолжать закупки в США астрономических количеств вооружения, технологий, товаров и услуг для собственной общественной и оборонной инфраструктур, сохраняя таким образом циркуляцию нефтедолларов между ними и нами. Это не так. Инфраструктура у них практически ни в чем уже не нуждается, они не могут придумать, на что бы еще истратить свои доллары, а их недавние (в 1986 и 1988 годах) сделки по приобретению у англичан истребителей «Торнадо» отодвинули нас как поставщиков вооружения на второе место.

B. Считается, что монархи, правящие в ближневосточных королевствах и султанатах, — наши добрые и верные союзники, которые никогда не повернутся к нам спиной и не станут взвинчивать цены. Считается также, что править они будут вечно. Однако явный шантаж, каким они занимались по отношению к Америке с 1973 по 1985 год, говорит об их вероломстве, а в таком нестабильном районе, как Ближний Восток, любой режим может пасть за неделю».

Сайрус Миллер свирепо уставился в бумагу. То, что он прочел, ему не нравилось, но он знал, что это правда. В последние четыре года ему как главе фирмы, занимающейся добычей и переработкой отечественной нефти, пришлось особенно тяжко, и никакие закулисные переговоры в Вашингтоне не смогли убедить конгресс предоставить нефтепромышленникам для разработки арктические заповедные земли на Аляске — самый многообещающий в смысле новых месторождений район. Вашингтон был Миллеру отвратителен.

Миллер взглянул на часы. Половина пятого. Он нажал кнопку настольного пульта, и тиковая стенная панель в противоположном конце кабинета, бесшумно отъехав в сторону, открыла 26-дюймовый экран цветного телевизора. Миллер включил канал новостей Си-эн-эн: передавали главный сюжет дня.

Воздушный лайнер номер один находился как раз над посадочной полосой военно-воздушной базы Эндрюс близ Вашингтона; на какую-то секунду он словно бы завис в воздухе, затем его колеса мягко коснулись гостеприимного бетона, и он снова оказался на американской земле. Пока лайнер замедлял ход, разворачивался и подъезжал к зданию аэропорта, на экране появилась физиономия болтливого ведущего, который повторил рассказ о речи, произнесенной президентом в Москве двенадцать часов назад, перед самым отлетом.

Как будто для того, чтобы подтвердить его сообщение, телережиссер в течение десяти минут, пока «Боинг» останавливался, снова показал говорящего по-русски президента Кормака (его речь сопровождалась английскими субтитрами), восторженные лица служащих аэропорта и милиционеров, а также Михаила Горбачева в обнимку с президентом. Мутновато-серые глазки Сайруса Миллера смотрели не мигая: даже уединившись в кабинете, он скрывал свою ненависть к патрицию из Новой Англии, который год назад неожиданно вырвался в лидеры, а затем и в президенты и теперь делал такие шаги к разрядке между Америкой и Россией, на какие не осмеливался даже Рейган. Когда на экране президент Кормак появился в дверях самолета и зазвучала приветственная мелодия, Миллер с отвращением выключил телевизор.

— Коммунистический подпевала! — буркнул он и снова взялся за доклад Диксона.

«В сущности, даже двадцатилетний срок, в течение которого сорок одна страна (за исключением десяти ведущих) исчерпает запасы нефти, не играет большой роли. В последнем отчете Гарвардского университета утверждается, что к 1999 году цена нефти достигнет 50 долларов за баррель (по курсу 1989 года) вместо сегодняшних 16 долларов. Отчет этот был положен под сукно, несмотря на то что он содержит ошибку в лучшую сторону. Трудно представить, какой кошмар начнется в стране, если население узнает об этих ценах. Что будут делать американцы, если им придется платить 2 доллара за галлон бензина? Как поступят американские фермеры, когда узнают, что они не в состоянии откармливать свиней, собирать урожай и даже обогревать свое жилье в холодные зимы? Мы окажемся перед социальной революцией.

Даже если Вашингтон решит вкладывать деньги в развитие отечественной нефтедобывающей промышленности, то наших запасов при современном уровне потребления нам все равно хватит только на пять лет. Европа находится в худшем положении: только маленькая Норвегия входит в десяток стран с запасами нефти более чем на тридцать лет, и то лишь за счет морской добычи в небольших объемах, а в остальных европейских странах нефти хватит всего на три года. Страны Тихого океана пользуются только импортной нефтью и располагают большими количествами твердой валюты. Результат? Все мы, кроме Мексики, Венесуэлы и Ливии, сможем рассчитывать на один и тот же источник нефти: шесть стран Ближнего Востока.

Нефть есть и в Иране, и в Ираке, и в Абу-Даби, но в двух странах ее больше, чем во всех остальных вместе взятых. Это Саудовская Аравия и Кувейт, причем главенствовать в ОПЕК будет Саудовская Аравия. Сегодня там добывается 170 миллиардов баррелей в год, что составляет 25 % мировой добычи, а когда тридцать одна страна выйдет из игры, эта цифра возрастет до 50 %; имея запасы на сотни лет, Саудовская Аравия будет контролировать мировые цены на нефть, держать таким образом под пятой и Америку.

При подобном росте цен в 1995 году Америка будет ежедневно импортировать нефть на 450 миллионов долларов — и все эти деньги пойдут в Саудовскую Аравию и граничащий с ней Кувейт. Это означает, что ближневосточные поставщики нефти станут владельцами всей американской промышленности, чьи нужды они удовлетворяют. Несмотря на все свои достижения в технологии, несмотря на высокий жизненный уровень и военную мощь, Америка попадет в экономическую, финансовую, стратегическую и, следовательно, политическую зависимость от маленькой, отсталой, полукочевой, продажной и капризной страны, которую никак не сможет контролировать».