Владимир Листов - У каждого свой долг (Сборник)

Варпа помедлил. Видно, предложение Крылова было ему не по душе, но отступать было нельзя. И он, пересиливая себя, ответил:

— Хорошо. Хоть это и опасно, но я сделаю так, как вы просите.

— Вот и отлично. Мы сделаем все, чтобы не подвергать вас излишнему риску…

Уже через час мы знали, что Варпа спустился в кабачок. Сидел там несколько дольше обычного, так как долго не подавали абсент. Потом залпом выпил и сразу удалился.

Следом за Варпой из кабачка вышел невысокий молодой парень в пальто нараспашку. За яркий галстук его назвали «пижоном». Он проводил Варпу до самого дома. При попытках Варпы обернуться и посмотреть назад «пижон» старался спрятаться.

Получив эти сведения, Крылов тут же ушел к Дуйтису, предупредив меня, чтобы я никуда не отлучался. Я сидел у окна, смотрел на площадь, на одиноких пешеходов, которые, согнувшись, преодолевали резкие порывы ветра, спешили домой, и словно ощущал этот ветер на себе. В здании управления было тихо и тревожно, все замерло в ожидании каких-то событий. Потом зазвонил телефон, кто-то спрашивал Николая Федоровича. В коридорах послышались шаги, хлопанье дверей. Сгущались сумерки.

Крылов вошел неожиданно.

— Ты чего сидишь в темноте? Отправляйся к Варпе домой. Теперь пора. Передай ему приказание: никуда не выходить. Сейчас это опасно. И ты никуда не отлучайся, сиди там. Оружие при тебе?

Вместо ответа, я похлопал рукой по кобуре, висевшей под пиджаком.

— Хорошо. Я тоже скоро буду. Скажи ему и об этом. Позвоню четыре раза. Когда меня будут впускать, свет зажигать не нужно. Все ясно?

Хотя мне еще ничего не было ясно, я четко отрапортовал:

— Понятно, Николай Федорович.

Одно мне действительно было понятно: сидеть в квартире Варпы и никуда не выходить. Что там должно произойти? Сказал же Николай Федорович, что скоро тоже придет. Так чего ж еще?

Я вышел в коридор, и уже вдогонку Крылов предупредил:

— В дом постарайся войти незаметно. С самого начала будь осторожен!

Было совсем темно, когда передо мной возникла узорная решетка парадной двери домика с башенками. То и дело на нее падал свет от уличного фонаря, раскачивающегося под порывами ветра. Фонарь висел в стороне и освещал забор, в который я ударял ногой в ту памятную ночь, и форточку, в которую стучался неизвестный. Тогда свет не горел, хотя мог бы мне помочь, а сейчас он вовсе не нужен.

Я нажал кнопку звонка. В прихожей вспыхнула лампочка, и хозяйка спросила, кто там. Меня она узнала по голосу и сразу впустила. Я попросил погасить свет. Но все же успел рассмотреть прихожую: большая комната с окном во двор, несколько закоулков, выступы стен, подобие какого-то чулана под лестницей, которая уходила круто вверх. Возле стены — тахта и небольшой столик. Время от времени на тахту падал свет от уличного фонаря.

Вслед за хозяйкой я поднялся на второй этаж. Она открыла дверь и, пропуская меня вперед, сказала:

— Входите. Это наша спальня. Приходится принимать гостей здесь, но что поделаешь? Муж не встает с постели, ему плохо.

Теперь я рассмотрел ее как следует. Это была невысокая пожилая женщина. Вид у нее был озабоченный.

— Когда же это кончится? — проговорила она чуть не плача.

В комнате горела настольная лампа с большим шелковым абажуром голубого цвета, отчего все кругом выглядело таинственно и мрачно. Свет от лампы падал на широкую деревянную кровать старинного фасона, выхватывая из тьмы половину большой картины над кроватью: гавань, галеры, море — скорее всего итальянский пейзаж.

Варпа тихо стонал.

— Проходите поближе, садитесь, — сказала женщина и показала на стул у изголовья. Я сел и, наклонившись к больному, спросил:

— Как вы себя чувствуете?

— Плохо, — ответил адвокат, не поднимая головы. Провел языком по запекшимся губам. — Все болит…

— Я разговаривал с врачом. Он сказал, что серьезных повреждений нет. Потерпите, все пройдет.

Больной и его жена смотрели на меня, ожидая объяснений, зачем я пришел. Поэтому я приступил к делу:

— Скоро придет Николай Федорович, и он вам все расскажет… Он позвонит четыре раза. Просил вас пока из дому не выходить…

Женщина молча кивнула и поправила одеяло, сползавшее на пол. По-видимому, их удовлетворили мои объяснения, и они больше ни о чем не спрашивали. Было тихо. Время от времени где-то под порывами ветра стучала доска.

— В этом доме еще кто-нибудь живет?

— В другой половине живут Гракенис, к ним вход со двора… Мы с ними почти не общаемся. Так уж повелось…

В половине двенадцатого тихо прозвенел звонок у парадного. Все насторожились. Варпа даже приподнял голову с подушки. «Четыре раза!» Женщина побежала открывать, я пошел вслед за ней.

Вместе с Крыловым вошли еще три сотрудника.

— Посидите здесь, — приказал он вошедшим. — Я осмотрю дом и скажу, что делать. Показывайте, Володя…

Следом за хозяйкой, мы прошли наверх. Крылов подошел к больному и попробовал пошутить:

— Ждете гостей? — и хотя голос его прозвучал ободряюще, глаза были тревожны.

— Какие там гости…

— Из вашей квартиры нет другого выхода?

— Нет. А что? — женщина насторожилась.

— Ничего, вы не беспокойтесь. Если вы не возражаете, мы сегодня побудем вместе с вами. Можно я осмотрю квартиру?

— Пожалуйста…

Крылов прошел в кабинет Варпы. Не зажигая света, выглянул в окно, потрогал оконную раму. Потом мы спустились на первый этаж. Так же, в полной темноте, он осмотрел, а вернее, ощупал все окна в прихожей и в комнате. Закончив свои наблюдения, Крылов созвал сотрудников и тихо стал инструктировать:

— Двое будут находиться в комнате внизу, трое — здесь, в прихожей. Не спускать глаз с окон и входной двери. Располагайтесь поудобней, чтоб никакого движения, даже шороха. Брать будем без стрельбы. Я подам сигнал. Понятно?

Мы остались в прихожей. Крылов рассадил нас по углам, а мне сказал:

— Будь внимателен и осторожен. Без сигнала не трогайся с места.

Я сижу под лестницей на старом табурете, прислонившись спиной к деревянной стене. В окно падает свет фонаря, то ярче, то темнее. Наверху все сильнее стучит доска, видно, ветер крепчает, даже негромко посвистывает в щелях.

Из спальни Варпы не доносится никаких звуков. «Спят, что ли, хозяева?.. Хотя разве можно уснуть в такое время?»

Глаза привыкли к полумраку, и теперь я хорошо вижу все: лестница надо мной круто идет вверх, на диване, опершись локтем на столик, сидит Крылов. Я смотрю то на дверь, то на окно, то на Крылова. Начинает клонить в сон: без десяти час. Теперь уже не верится, что кто-то должен прийти. «Без стука не войдет. Хорошо бы хоть немного вздремнуть…»

Сколько времени я сидел неподвижно — не знаю. Вдруг стукнула калитка, это я хорошо услышал. Это не была доска, к ударам которой я привык. И по телу словно прошел электрический ток. Сон как рукой сняло, и все внутри напружинилось.

Через несколько секунд стук в форточку: «Тук-тук! Тук-тук!» Совсем рядом. На окно легла тень.

В доме никто не отозвался. Тень исчезла, но я не отрывал глаз от окна. Вот опять тень. Рука потянулась вверх, к форточке. Я расстегнул кобуру, но Крылов подал знак, оружие не трогать.

Неизвестный пытался открыть форточку, но усилия его были тщетны. Тень опять исчезла. «Ушел?» Я хотел было встать, но Крылов показал, чтобы не двигался с места.

Неожиданно затемнилась нижняя четвертушка окна, словно ее чем-то прикрыли. Послышался слабый хруст, тихонько звякнуло — упал осколок стекла, и я почувствовал, как подул ветер. «Наклеил бумагу и выдавил стекло!» В отверстие просунулась рука и стала шарить по оконной раме. Окно раскрылось.

«Все сразу, по моему сигналу!» — я помнил наказ Крылова и смотрел то на него, то на бандита. Крылов стоял в своем закоулке, подавшись вперед. Мужчина сел на подоконник и осмотрел прихожую. Глаза его еще не привыкли к полумраку. Потом он легко спрыгнул на пол и направился к лестнице. В его руке сверкнул нож. Было видно, что дорогу он знает. Вот он совсем рядом со мной. Увидит и… Больше ждать нельзя! В этот миг Крылов опустил руку вниз и шагнул к бандиту. Я — с другой стороны. Крылов ухватил за руку, в которой был нож. Подоспели остальные сотрудники, повалили «гостя» на пол…

Задержанному связали руки, посадили на диван и зажгли свет.

— Фамилия? — спросил Крылов.

Бандит щурился от яркого света и молчал.

— Вы говорите по-русски?

— Ничего не скажу, — с сильным акцентом выдавил из себя задержанный. Его сиплый голос показался мне знакомым.

— Приведите сюда Варпу! — приказал Крылов. Когда Варпа, кряхтя и охая, спустился вниз, Крылов, указывая на бандита, сказал:

— Вот он, ваш гость. Не ждали?

— Опять ты? Чего тебе надо, Урманис?

Бандит заскрипел зубами и что-то сказал. Один из сотрудников перевел Крылову: