Александр Афанасьев - Сожженные мосты часть 1

– А как быть с режимом секретности?

– Проще простого. Система аттестации – пусть твое же министерство его и проводит. Аттестация зданий, систем шифрования, систем связи, сотрудников.

– А персонал?

– Наберем из того же СРС, из ФБР из военной полиции. Возьмем лучших, на хорошее жалование они пойдут. Так я и сделал у себя. Сейчас я увольняю целые отделы в Пентагоне, там впервые за все время его существования всем хватает места. Единственно что – оставил нетронутым кольцо Е****. У нас с генералами негласная договоренность – я даю им доработать до пенсии, они не противятся моим нововведениям.

– Все так просто? – Уайт чуял подвох

– Все проще, чем ты думаешь – оптимистично заявил Нолан – когда я даю работу той же Блэкуотер, мои проблемы становятся их проблемами. А деньги бюджета в немалой части становятся моими деньгами. Ты не поверишь, сколько в реальности можно сэкономить.

Судя по слухам – немало.

– А как быть с существующими структурами.

– Потихоньку присматривайся. Кого толкового – бери к себе, предлагай жалование. Кто просиживает кресло – того гони, только аккуратно. По выслуге лет или еще как. Не допускай того, чтобы против тебя настроилось большинство. Давай надежду каждому – даже если надежды у него нет.

Высшая вашингтонская политическая мудрость. Давай надежду каждому, даже если надежды у него нет.

– А ты то тут причем?

Нолан доел очередную сосиску – он вообще ел много и с удовольствием, и оставалось только гадать, как он поддерживает свою форму, пусть относительно – но поддерживает. Возможно, та дама наверху ему в этом помогает…

– Есть две причины. Обе равноценные. Первая – разведка не может быть без силового компонента, равно и силовой компонент не может быть без разведки. У нас очень большие проблемы на уровне принятия решений и их реализации. Принятие решений – с этим мы уже разобрались что делать. Сложнее с реализацией. Нужны профессионалы высшего класса. В СРС их не осталось уже давно, с тех пор как один из предшествующих президентов своим декретом запретил участвовать в убийствах*****. Они есть в армии, потому что в армии учат убивать и делать это профессионально, это их бизнес. Но военные при проведении операций сравнимы со слоном в посудной лавке – и это еще мягко сказано. Лично я склоняюсь к военным полицейским. Они выходцы из армии и значит умеют убивать. И в то же время они обладают навыками расследований и выживания в предельно опасной среде.

– Ты похоже все заранее продумал…

– На этом живем.

– Но ты не упомянул вторую причину.

– Вторую… Я хочу войти в этот бизнес в качестве компаньона. И не спорь. Если начнешь делать в одиночку – завалишься. А у меня уже немалый опыт, есть подготовленные люди. Поверь – лучше съесть половину сосиски, чем остаться голодным.

И с этими словами министр обороны Нолан вцепился зубами в очередную, поджаренную и политую табаско сосиску.

– Сколько же ты хочешь?

Нолан очаровательно улыбнулся

– Половину. Да брось, не скупись. Все равно отобьется – ты же знаешь, сколько сейчас выделяют на разведку после 9/10. Эти деньги пойдут впустую – а так, по крайней мере часть из них упадет нам в карман. Не согласен?

– Треть.

– Не торгуйся. Ты же сам не сможешь сделать.

Будущий министр безопасности Родины усилием воли подавил нахлынувшее раздражение. И впрямь – не сможет.

– Половина. По рукам.

Министр вышел проводить его к машине, они пожали друг другу руки и даже обнялись – со стороны это выглядело комично, Уайт был больше Нолана как минимум в полтора раза. Это символизировало организацию единого фронта Нолан-Уайт на поле бюрократических битв…

– А насчет Порше…

– Да?

Нолан хитро подмигнул

– Не болтай никому. Просто я защищаю честь дамы. Она работает на Капитолийском холме и помогает мне в улаживании кое-каких разногласий с конгрессменами. Видишь, на что приходится идти, чтобы защитить свое министерство?

*Blackberry – чрезвычайно популярный в САСШ коммуникатор, что-то вроде мобильного компьютера. Именно он является одним из атрибутов принадлежности к власти в Вашингтоне, хотя и продается свободно. Джон Уайт видимо пользовался специальной моделью, способной принимать и передавать шифрованные сообщения.

** Принятая в САСШ градация уровней террористической угрозы. Желтое состояние – опасность среднего уровня.

*** короткие рукава позволяют быстрее выхватить спрятанное оружие.

**** Кольцо Е – здание Пентагона состоит из нескольких колец, соединенных переходами. Внешнее кольцо, кольцо Е – там находятся кабинеты министра, председателя ОКНШ и высшего генералитета.

***** Это был Джеральд Форд в нашем мире

08 июня 2002 года

Виленский военный округ, сектор "Ченстохов"

ПВД

Хлесткий удар разорвал мутную пелену сна – и сотник, не открывая глаз, повалился с походной кровати на пол, как его учила армия и те шесть командировок, которые он отпахал до этого – честно отпахал! Изнасилованное усталостью и тридцатью часами без сна тело властно требовало своего – но новый удар окончательно выбил из Велехова блаженную истому – и он открыл глаза, по памяти протягивая руку к висящему на тумбочке автомату…

Твою мать, что происходит?!

Новый удар – уже чуть дальше – и почти сразу же глухой хлопок взрыва. Минометный обстрел!

Послышались крики…

Проклиная про себя все на свете, проклиная себя за то что позволил себе расслабиться, сотник напялил шаровары, сапоги, прямо на исподнее накинул лежащую рядом с автоматом разгрузку – и выскочил на улицу…

Горело…

Один из модулей был разрушен прямым попаданием минометной мины в хлам, еще два – повреждены. Горела штабная палатка – кто-то дьявольски точно положил мину по ее разлапистому серому, едва видному в ночи силуэту. Сейчас обстреливали мехпарк – и зловещее зарево на том месте где стояла техника показывало, что обстрел уже дал результаты…

– Всем залечь! Залечь!

– Дым давайте! Хорунжий, давайте дым!

Вдруг прямо на глазах у сотника один из казаков, выскочивший из своего модуля прямо в исподнем и без сапог – но тоже с автоматом, переломился, харкая кровью, и повалился там, где стоял, в разбаламученную казацкими сапогами после вчерашнего дождя грязь. Еще через секунду до Велехова донесся звук, которого он больше всего опасался услышать – звук выстрела из крупнокалиберного – не меньше пяти линий*! – ружья.

– Ложись! Всем залечь, так вашу мать! – истошно заорал сотник, богатырским голосом перекрывая шум обстрела, и сам повалился в жирную грязь – всем залечь за укрытия!

Как ни странно – помогло, многие, привыкшие с армейских времен подчиняться командами беспрекословно, повалились на землю.

– К мехпарку! За мной! Певец, Соболь, Чебак! Ко мне! К мехпарку!

Очередная мина вздыбила султаном грязь, визгнули осколки – и снова точно, поразительно точно бьют. А у них нет вообще никакой артиллерии, только броневики, пулеметы да РПГ – все их тяжелое вооружение.

Но и этого немало. Если завести пару броневиков, выехать с расположения, засечь огневые точки да, маневрируя, врезать по ним из пулеметов – тут-то запал у этих гавриков, что их сейчас обстреливают, пропадет окончательно.

Фонтан земли вздыбился прямо у руки сотника, земля плюнула ему в лицо – и только через несколько минут до него дошло, что бьют по нему, бьют прицельно, из тяжелой снайперской винтовки. Но откуда?! До ближайшей горы, с которой можно сюда стрелять – два с лишним километра. Неужели оттуда?!

Невозможно!

Перекатился – наткнулся на кого-то, навалился спиной…

– Атаман, не задави…

Соболь. Голос спокойный – как чай пьет.

– Ты цел?

– Цел. Снайпер бьет, с горы Я примерно засек – но не дотянусь.

– Давай за мной. Где Певец?

– К мехпарку рванул.

– Чебак?!

– Бес его знает…

– Перепорю! Давай за мной!

Выругавшись, сотник поднялся с земли и пригибаясь, петляя как заяц побежал вперед, отчетливо понимая, что как цель он стал на порядок уязвимее. Но если не загасить этих – тогда они будут как в тире лупить пока мины есть. И один Господь знает – сколько так казаков ляжет.

Выскочили к дороге, ведущей из мехпарка к выезду из ПВД, сзади громыхнуло – и тут вспыхнули фары, совсем близко и ослепительно ярко, глухо взревел двигатель…

– В машину!

Певец…

– Соболь! За пулемет!

– Есть!

– Давай к КП и налево сразу выворачивай!

– Есть!

– Чебак где?!

Сидевший за баранкой броневика Певец обернулся, белозубо улыбнулся

– Дело молодое, атаман…

– Перепорю сучье племя! Гони!