Свобода выбора фатальна - Александр Николаевич Бубенников

липку ободрали, визг, слёзы, истерики, потери сознания малолеток женского пола. А пацаны с нами крутят у виска и жалуются на девок мне и Лере: «Визжат, хоть выноси святых, спятили, как всегда наши девки, менструалки хреновы». Вот и убедил я Леру, что юные девки, недавно увидевшие свою кровь каждый месяц, более эмоциональны, распахнуты новизне и страстям гораздо больше, чем пацаны их возраста переходного… К чему клоню, что эмоциональность и чувствительность, драйв особ женского пола переходного возраста можно не только в массовом искусстве лицезреть и деньги с малолеток драть, но и в исследовательской работе использовать, как показывает пример с тобой, заинтересовать, гореть на работе, а не просто потреблять попсу эмоционально и чувствительно. У меня же в исследовательской группе никогда девиц не было, так что ты мой первый любимый девичий образец для машинных экспериментов с кровью. Живая кровь, жизнь – дева-сестра…

– Ты, оказывается, отличный психолог, папа… Так легко и естественно обучил многим наукам на примере исследования и моделирования крови…

– Мне всегда импонировало, что ты легко импровизируешь на рояле, моментально схватываешь на слух любую мелодию. И это удивительно, потому что ты никогда не училась в музыкальной школе. Всему тебя Наташа обучила, нотной грамоте, азам музыки, а до импровизации ты сама дошла, как Лера… Наташа с трудом на слух подбирала мелодии, а ты и Лера мгновенно, из-за особой чувствительности слуха, дара ритма. У тебя внутренний дар, нутро джазового импровизатора и тонкого речевого слуха. К чему это я? А вот к чему, тебе надо буквально за несколько недель врубиться в музыку немецкого языка. Французскому языку тебя мама обучила, английскому – школа и папа… А дальше тебе надо быстро освоить немецкий… Я тебе помогу советом: начинай поначалу проговаривать мысленно текст, с которым обращаешься к собеседнику и думать по-немецки, запоминая множество немецких пословиц и поговорок. Начнём с этой: «вас бицальт, мус гегессен верден», в переводе это звучит, как «что оплачено, должно быть съедено».

– Я понимаю это так, что ты хочешь спровадить меня в Америку на стажировку с моим научным руководителем в их Центр медицинских исследований? А там необходимо будет контачить с немцами, твоими знакомыми, плохо говорящими по-английски? Я попросила у шефа время на раздумье, принятие решения… А шеф по-немецки не говорит… Так?..

– В точку. Ты же сама мне рассказывала, что твой шеф, точнее, «шефиня» сделала тебе предложение поехать вместе с ней за бугор. Всё совпадает, шеф-доцент только что защитила докторскую диссертацию, её подшефной аспирантке требуется полгода, чтобы выйти на свою защиту кандидатской…

– Да, но мне хочется всё сделать вовремя, уложиться в срок, в рамках семейной традиции: папа и мама в срок защитились, брат тоже, стал кандидатом экономических наук в 24 года… Но с годовой стажировкой всё может сдвинуться, да и о брате и тебе, папа, некому будет беспокоиться…

– Брат с пробитой головой влюбился… И порвал свою карьеру старшего научного сотрудника в академическом институте одновременно… Он сейчас с непутёвой аспиранткой Ларкой живёт?

– Да, с ней… У них бизнес… Типа семейного подряда…

– Когда-то я мечтал, что на моих миниабах и спейсфабах расцветёт наукоёмкий бизнес с микрочипами и биочипами… Раньше были надежды на себя и на сына, а теперь только на одну дочку-биологиню, между прочим, хорошо звучит: надежды только на Надежду… У меня уже музыка не звучит в голове, внутри, как раньше, только стихи звучат и просятся бумагу и на компьютер… Я во всех командировках их писал, для поднятия тонуса исследовательской мысли, для драйва и куража… Вот и тебя призываю, пиши, не бросай стихотворчества, знай, пишешь, творишь не для денег, тщеславия или славы, денежных публикаций… Только для прорыва в своих «кровавых» исследованиях, в надежде на чудный прорыв приближения к истине, самореализации. Если задуматься, воистину, цель ничто, движение к цели, истине – всё… Диссертация – ничто, а движение, драйв исследования тайн природы, жизни, любви – это всё… А тебе и лермонтовский ключ к тайне фатума и предопределения, Демона пригодится… К тайне гибели Наташи, Леры… Задумайся о смысле последних двух строф Пастернака из «Памяти Демона»: Но сверканье рвалось в волосах и, как фосфор, трещали. И не слышал колосс, как седеет Кавказ за печалью. От окна на аршин, пробирая шерстинки бурнуса, клялся льдами вершин – спи подруга, лавиной вернуся… Забудь, про неловкость Нобеля Бориса Леонидовича, что тот ради рифмы «бурнуса-вернуся» пошел на нарушение грамматики языка «вернуся». Смысл найди судьбы, фатума и предопределения и пропусти через нутро своё…

– Такой смысл, папа?

– Смысл глубинной, с ключом-подсказкой последней строки: «Спи, подруга, лавиной вернуся». Я тоже, всё потеряв на свете, самое дорогое для меня, и Наташу, и Леру, хочу вернуться к своей потерянной надежде самореализации… Восстать из праха, через воспитание крутого азартного исследователя в лице дочки Надежды, тайн жизни и смерти, через прорыв в моделировании систем эритроцитов крови, новых подходов в лечение головного мозга, сердца, позвоночника со спинным мозгом, лёгких, всего организма при отражении атак вирусов и бактерий, проникающих в кровь… Ты же видишь, еле-еле оклемался после подстроенной мафией автокатастрофы… Но это не полноценное существование бывшего спортсмена, не хватает элементарно здоровья для свершения своих грандиозных планов и надежд… Творение стихов как настроев только поддерживают эмоционально и вообще дают опору… И ещё есть надежда на Надежду-дочку… – Брагин дернул щекой и отвернул голову, чтобы не показать ей набежавшие на оба глаза слезинки, мысленно добавил: «тебя поддержу в Америке раз боюсь за тебя здесь в родном Отечестве, моя нежная беззащитная девочка-деточка», но оттерев слезинки, повернулся и спокойно, бесстрастно добавил. – Ты должна опереться на мои изобретения и стихи мои… Наташа не понимала моих стихов, можно сказать, не любила…

– …Нет, любила…

– Это вряд ли, меня, конечно, в молодости, любила… А к стихам относилась скептически, хотела в зрелости из меня сделать механического робота, работающего на семью и зарабатывающего деньги, помогающего ей только в её повседневных суетных хлопотах, потому и пыталась сделать из меня на пороге защиты моей второй диссертации «кэколда», так что после этого у меня был единственный в мире читатель моих стихов, одна Лера… Ведь я, с аспирантских лет, врубившись в свои исследования, писал только в стол, не было свободного времени, чтобы бегать по редакциям и предлагать свои стихотворения… Не нужны мне были ни деньги, ни слава стихотворца, признание поэта… Писал по вдохновению души и только для исследовательского вдохновения, драйва в работе… Помнишь, не продаётся вдохновенье, но можно рукопись продать… Не для денег