Чингиз Абдуллаев - Сила инерции

– Ты можешь оставаться у меня сколько захочешь, – выдавил он улыбку, – только у меня сегодня встреча. Буквально на полчаса.

– Я все понимаю. Вообще-то ты совсем не обязан был меня принимать.

– Как ты живешь, Маша? – устало спросил он, заставив себя забыть о том, что их подслушивают. – Мы не виделись, кажется, несколько лет.

Он не уточнил, надеясь, что она вспомнит. Этo была уловка с его стороны. Ему хотелось проверить, помнит ли она их последнюю встречу.

– Четыре года, – кивнула Маша, – а до этого мы виделись у Олега. Как будто все было в другой жизни. Мне иногда кажется, что я начинаю забывать лицо Кости. Ты можешь себе представить такое?

– А я его всегда помнил.

– Ага. Так все глупо тогда получилось. Он ведь олимпиады по физике выигрывал. Мы думали, что он пойдет в МВТУ, а он решил пойти к вам.

Пусть они слышат, со злостью подумал Монах, может, не станут трогать сестру погибшего коллеги. Хотя на их совесть рассчитывать не приходилось.

– Твой брат был героем, – громко сказал он, – и погиб, как герой. Сейчас таких людей уже нет. Остались одни подонки.

Она удивленно посмотрела на него, потом, помолчав, заметила:

– А я теперь иностранка. Как странно. В своем родном городе иностранка. У меня теперь казахское гражданство. И у мужа, и у сына.

– Ты не хочешь вернуться в Москву?

– Разумеется, хочу. Но как? Купить квартиру в городе? Ты представляешь, сколько это может сейчас стоить? Муж работает в одной фирме, неплохо зарабатывает. Конечно, по нашим масштабам, получает долларов двести. На жизнь хватает. Мы даже два раза ездили отдыхать. На Кипр и в Грецию. А в Москву я уже, наверно, не попаду. Здесь цены такие зверские, двести долларов нужно только на дорогу потратить.

Во время рассказа она успела достать глубокие тарелки, хлеб, разлить горячий суп. Она еще помнила, где он хранил хлеб.

– Сейчас наша бывшая квартира, – продолжала Маша, – наверно, стоит миллион. Или два миллиона. А нам тогда за нее двадцать тысяч рублей дали. Нам казалось, что это целое состояние. В тех деньгах еще. Ты представляешь, какие это были деньги?

Нет, она все-таки изменилась, подумал Монах. Стала менее чуткой, более наглой, какой бывают провинциалки, попадающие в столицу. Все-таки Алма-Ата – это очень далеко. И хотя она столица довольно большого государства, это, по существу, провинциальный городок по сравнению с Москвой. Он вдруг вспомнил, что Алма-Ата уже не столица. В Казахстане принято решение о переносе столицы в другой город. Где-то он читал об этом.

– А ты сама не работаешь? – спросил он.

Ему хотелось, чтобы слышавшие их агенты поняли, что она действительно совершенно случайный человек, ее не нужно бояться, у него с ней не могло быть никаких общих дел.

– Работаю, конечно, – улыбнулась Маша. – Я заведующая библиотекой. У меня даже восемь человек в штате. Правда, зарплаты у нас маленькие, зато библиотека неплохая. Одна из лучших в городе.

– Это хорошо, – улыбнулся он.

– Ты ничего не ешь, – показала она на его тарелку, – кажется, я тебе все-таки помешала.

– Не говори глупостей, я всегда рад тебя видеть.

– Надеюсь, – засмеялась Маша, он вдруг заметил, как блеснули коронки в глубине ее смеющегося рта.

– И где ты сейчас работаешь? – деловито спросила она.

– В одной коммерческой фирме, – уклонился он от прямого ответа.

– Ты оставил свою службу?

– Давно. Уже много лет назад.

– Странно. Я думала, ты уже генерал. Ты всегда был скрытный и целеустремленный.

– Не дотянул. Наверно, не очень целеустремленный, если тебя тогда не удержал и генерала получить не смог.

– А ты разве пробовал? – вдруг спросила она. – Ты разве хотел меня удержать? По-моему, ты с самого начала знал все. Ты всегда все знаешь, поэтому с тобой спокойно. Ты не суетишься, зная, каким будет твой следующий шаг.

Разговор начинал принимать неприятный оборот. Если они прослушивают разговор, могут обратить внимание на эту фразу. И вспомнить его поездку в аптеку. Он посмотрел на часы.

– Извини, – сказал он, поднимаясь, – кажется, мне пора.

– Ты ничего не поел.

– Не страшно. Приду и доем. Надеюсь, ты меня дождешься?

– А ты скоро?

– Часа через два буду.

– А говорил, у тебя дело всего на полчаса, – напомнила она.

Он действительно так сказал и обязан был помнить эту фразу. Тяжело было разговаривать и следить за каждым своим и ее словом.

– У меня само дело на полчаса, – спокойно подтвердил он, – но я еще должен добраться до нужного мне места. А туда ехать минут сорок, сорок пять. И обратно столько же. Вот и посчитай, сколько получается.

– Ничего. Я успею позвонить к нам и все выяснить. Может, наши сегодня остались дома. И за тарелки не беспокойся, я их помою. А ты правда быстро вернешься?

– Обязательно вернусь.

Он поднялся из-за стола. Она может сказать еще какую-нибудь фразу, которая станет для него роковой.

– Ты не беспокойся, – вдруг заметила Маша, увидев как он стремительно поднялся, – я у тебя на ночь не останусь. У меня еще много знакомых в городе.

– А я не беспокоюсь, – пожал он плечами, – сиди спокойно и занимайся своими делами. Телефон в комнате, звони куда тебе нужно. У нас иногда аппарат барахлит, бывает, что подключают нескольких абонентов, – он представил себе реакцию подслушивающих агентов и улыбнулся, – поэтому ты не очень распространяйся. Но вообще-то можешь звонить кому хочешь.

– Спасибо. – Она поднялась со стула. – У меня такое ощущение, что мы виделись только вчера.

– У меня тоже, – признался он, выходя из комнаты.

Через десять минут он ушел. И, уже спускаясь по лестнице, облегченно подумал, что сам разговор был совсем неплохим. У Маши был шанс остаться в живых. Ей нужно было не делать больше глупостей. Или вообще не разговаривать со своим бывшим знакомым. Бывший знакомый, горько подумал он, поймав себя на этой мысли. Так мне и нужно – бывший знакомый. Зато Николай Николаевич Сушенков на сегодняшний день его самый близкий человек и почти душеприказчик, если Монах не сумеет вырваться из этого адского круга.

Почему он не может приезжать ко мне домой, раздраженно думал Монах, отправляясь на встречу. В конце концов они перекрыли все таким образом, чтобы он не имел ни малейшего шанса вырваться. Тогда почему они оставляют ему относительную свободу действий, рискуя потерять его? И тем не менее Сушенков предпочитал встречаться с ним в другом месте. Правда, на этот раз «Вольво» стоял совсем недалеко от его дома. Сушенков сидел на заднем сиденье.

– Вы могли бы приходить ко мне домой, – недовольным голосом заметил Монах, усаживаясь в машину, – ваши церберы так плотно перекрыли мне воздух, что я даже дышу с их разрешения.

– Вы же знали о наших условиях с самого начала, – тихо возразил Сушенков, – или вы раньше работали в более комфортабельных условиях?

– Раньше меня не сажали в клетку, – грубо ответил Монах, – вот уже столько дней я не могу понять, что вам нужно. Зачем вы на меня вышли? Только для того, чтобы расставить повсюду флажки, как на волка? Это можно было сделать менее дорогим способом. Просто нанять одного специалиста.

– Не горячитесь, – усмехнулся Сушенков, – я хотел с вами встретиться, чтобы мы поехали на место. Вам нужно посмотреть, где вы будете в момент исполнения нашего заказа.

– Когда мы поедем?

– Прямо сейчас.

– И сколько это займет времени?

– Часа три. Туда ехать около часа. Это за городом… У вас проблемы? Или вы заняты?

– У меня сидит гостья.

– Мы знаем.

– Тем более. Я обещал ей вернуться через час.

– Позвоните, что ваши планы поменялись.

– Вы слышали наш разговор?

– А как вы думаете?

– Конечно, слышали. Так вот, я вам должен заявить, что она совершенно ни при чем. Это действительно случайная встреча. Вы меня понимаете? Абсолютно случайная. Мы не виделись много лет.

Вместо ответа Сушенков высунул руку из окна автомобиля. Появившийся сразу же молодой человек, усевшись за руль и не спросив ни слова, мягко тронул машину. Монах оглянулся. Почти впритык к ним двигался тот самый «БМВ».

– Вы понимаете, что я вам говорю? – спросил он.

– Понимаю, – бесцветным голосом ответил Сушенков. – А вы понимаете, что я вам не обязан верить?

– Она случайный человек, – сдерживая гнев, продолжал Монах, – не нужно втягивать ее в свои игры. Она просто заехала ко мне домой и через несколько часов уедет.

– Да, – ровным голосом согласился Сушенков.

– Вы по-прежнему мне не верите. Ее брат погиб в Афганистане, вы ведь можете все проверить.

– Мы это уже делаем.

– Тогда какие проблемы?

– Никаких, – снова очень ровным голосом ответил Сушенков.

Монах замолчал минут на пять, потом предупредил: