Александр Смирнов - Вавилонская башня

— Тогда давай я с тобой пойду, тебе же нужны ещё три автоматчика? — попросился Ферзь. — Всё спокойнее будет.

— Нет, нет, — оборвал его полковник. — Политрук должен быть уверен, что Кузьма ничего не подозревает. Поэтому автоматчики должны быть совершенно посторонние люди.

Оберштурмфюрера СС вызвали к командиру поздно вечером. Он зашёл в кабинет и привычно выкинул вперёд правую руку.

— Хайль Гитлер!

— Хайль! — ответил ему штурмбанфюрер. — Подойдите к карте.

Оберштурмфюрер послушно подошёл к столу.

— Завтра после завтрака возьмёте свою роту и прочешите вот этот квадрат. — Штурмбанфюрер очертил круг на карте. — Пойдёте через болото до вот этой балки, после чего выстроитесь в цепь и приступите к выполнению задания.

— Разрешите вопрос, господин штурмбанфюрер?

— Задавайте.

— Зачем идти через болото по узкой тропе, если можно подойти отсюда, — оберштурмфюрер провёл пальцем по карте.

— А чем вам этот маршрут не нравится?

— Здесь мы можем быть атакованы с флангов. На узкой тропе мне не развернуть роту в боевой порядок. А вот здесь противник не сможет нас атаковать на марше.

— Какой противник? Вы что белены объелись, господин оберштурмфюрер? Противники на фронте, а здесь бандиты. Вы поняли — бандиты, а не противники, и вам выделяется целая рота!

Штурмбанфюрер вопросительно посмотрел на своего подчинённого и спросил:

— Вы что боитесь?

Оберштурмфюрер даже опешил от этого вопроса. Обвинение в трусости грозило куда большими неприятностями, чем встреча с партизанами.

— Как вы могли такое подумать, господин штурмбанфюрер?

— Да? А я уж было начал сомневаться истинный ли вы ариец. Короче, операция носит гриф "совершенно секретно". Все детали согласованы с руководством и пересмотру не подлежат.

Шольц положил перед офицером какие-то бумаги и ткнул пальцем.

— Распишитесь, что вас проинструктировали.

— Офицер, не читая документов, поставил подпись, где показал ему начальник и застыл в ожидании.

— Всё поняли? — строго спросил Шольц.

— Так точно, господин штурмбанфюрер! Разрешите выполнять?

— Выполняйте. И помните о секретности. Никому ни единого звука.

Оберштурмфюрер вытянулся в струнку, опять выкинул вперёд правую руку, крикнул: "Хайль Гитлер", и вышел из кабинета.

Под покровом ночи, когда весь отряд за исключением постов охраны спал, пятеро бойцов покинули расположение лагеря и скрылись в опустившемся тумане. Бойцы, молча, прошли за своим заговорённым разведчиком километра три и остановились. Петр подошёл к Кузьме и спросил:

— Как вам это место? Лучше, кажется, и придумать нельзя.

— Надо рассосредоточится, — ответил Кузьма. — Дистанция двадцать метров.

— Не много? — спросил один из автоматчиков. — Могут обойти с флангов.

— Не обойдут, — Пётр довольно потёр руками. И справа и слева — топь. Единственное, что они могут, так это только ждать, когда их всех расстреляют.

— Начало операции — зелёная ракета, — сказал Кузьма.

Партизаны рассосредаточились и замаскировались. В лесу всё смолкло. Только изредка вдалеке доносился тихий неприятный звук: то болотный газ, вырвавшись наружу, нарушал мёртвую тишину.

Оберштурмфюрер вёл свою роту по заданному маршруту. Его самолюбие было задето. Штурмбанфюрер даже не выслушал его доводов, сославшись, что все детали операции согласованны с руководством. Но доводы молодого офицера СС были не лишены логики. И сейчас, когда рота гуськом шла по узкому перешейку в самом центре непроходимого болота, его точка зрения имела явное преимущество. Если бы начальник не заставил расписаться его в инструкции, оберштурмфюрер несомненно обогнул болото, потеряв на этом часа четыре, зато был бы уверен в безопасности своего манёвра. Сейчас такой уверенности не было. Молодому командиру всё время казалось, что вот-вот из-за кустов раздастся пулемётный треск, и он со своими солдатами бесславно распрощается с жизнью, которая по-существу ещё даже не началась. Опасения усиливались с каждым метром пройденного пути. Офицер уже злился не на начальника, а на себя. Он презирал тот страх, который внезапно овладел им. Презирал, злился, но ничего поделать с собой не мог. И только когда на горизонте появилась заветная балка, страх отпустил его. Оберштурмфюрер остановился и перевёл дух. Рота, следуя примеру своего командира, тоже остановилась. Офицер повернулся к своему помощнику и сказал:

— Слава богу, пришли. У балки устроим привал.

Помощник хотел что-то ответить, но не успел. Откуда-то совсем рядом со свистом взлетела зелёная ракета. Из кустов раздались автоматные очереди и вспышки выстрелов. Солдаты вздрогнули от неожиданности и инстинктивно бросились на землю. Болото подхватывало свою добычу и утаскивало в своё прожорливое чрево. Те, кто лежал на тропе, остались живы, но они не могли даже поднять своих голов, не говоря уже об ответной стрельбе. Пули свистели возле самых ушей и оставалось только лежать и надеяться на милость всевышнего.

Оберштурмфюрер, вероятно потому, что был внутренне готов к такому повороту событий, не сошёл с тропы, он плюхнулся в болотную жижу, где и стоял. Повернувшись лицом вверх, чтобы можно было дышать, он видел, как его рота тонула в болоте. Как офицеру ему не положено было иметь автомат. Единственное оружие, которое он имел, был парабеллум, который против автоматных очередей был также эффективен, как укус комара, против укуса кобры. Офицер потянулся за автоматом, который остался после утонувшего солдата и схватил его за ствол. Этого движения хватило, чтобы потерять то хлипкое равновесие, на котором держалась жизнь. По болотной жиже тело соскользнуло с твёрдой опоры и стало погружаться в смрад преисподни. Туловище ушло под воду и только голова оставалась на поверхности. Оберштурмфюрер уже простился с жизнью, как ноги нащупали опору. Молодой человек начал осторожно ощупывать ногами нечто твёрдое, чтобы спастись и вдруг догадался, что он стоит на утонувших телах своих солдат. Держась руками за болотную траву, не смея пошевелиться, стоя на трупах по-грудь в воде, он беспомощно озирался по сторонам. Оберштурмфюрер видел, как после гибели последнего солдата его роты, из кустов вышел человек и по кочкам перебрался на тропу. Человек осматривал трупы солдат, оставшихся на тропе, и обыскивал их. Что-то знакомое показалось в лице этого человека. Оберштурмфюрер внимательно присмотрелся к нему и узнал незнакомца. Он видел его в штабе ни один раз. Незнакомец общался непосредственно с штурмбанфюрером Вайсом, который никогда не называл его по имени, а всегда употреблял только кличку. Так поступали только с очень засекреченными агентами.

— Политрук! — крикнул оберштурмфюрер и с надеждой посмотрел на агента.

Тот остановился и взглянул на офицера.

— Политрук, помоги, я сейчас утону!

— Политрук!? — послышался ещё один голос.

На тропу вышел ещё один партизан.

— Значит, ты и есть тот самый политрук? — спросил агента партизан.

Автоматная очередь не дала партизану возможности спросить что-нибудь ещё. Тело автоматчика сползло в болото и скрылось под водой.

— Да политрук, но ты зря это услышал, — сказал агент, глядя на пузыри, которые поднимались в том месте, где только что был его боевой товарищ.

— Политрук, помоги, дай руку!

Пётр поднял свой автомат и дал очередь в сторону оберштурмфюрера. Через несколько секунд на тропе появился Кузьма.

— Зачем ты расстрелял его? — спросил лейтенант, подойдя к Петру.

— Он нашего одного убил.

— Ну и что, могли бы допросить.

— Виноват, не сдержался.

Пётр посмотрел на мёртвого офицера, смачно плюнул в его сторону и выругался:

— Падаль фашистская!

На совещание, которое проводил штандартенфюрер, все офицеры стояли навытяжку и боялись вымолвить слово. Громы и молнии поражали каждого, кто смел высказать своё мнение. Гнев штандартенфюрера был объясним: на фоне неудач на фронте, гибель роты солдат, которая должна была прочесать небольшой участок леса, не могла вызвать иной реакции.

— Я вас спрашиваю, господин штурмбанфюрер, как рота могла попасть в засаду?

— Не могу знать, господин штандартенфюрер, — дрожащим голосом отвечал Шольц.

— А кто должен знать? Вы готовили эту операцию? Какого чёрта они оказались в этом болоте?

— Не могу знать.

— Да что вы заладили — не могу знать?!

— Я действительно не могу знать, господин штандартенфюрер. Командиру роты давались совсем иные инструкции, но он пренебрёг ими.

— Что за чушь вы несёте?

— Это не чушь, господин штандартенфюрер. Я лично инструктировал оберштурмфюрера перед операцией. Взгляните, вот его подпись.

Штурмбанфюрер подошёл к штандартенфюреру и подал ему инструкцию с подробным маршрутом следования, под которой красовалась подпись командира роты.