Марина Серова - Грех чревоугодия

Баландян взглянул на меня как на сумасшедшую:

- Вас-то это с какого боку интересует?

- Я вообще любопытная. По природе. - Артем Георгиевич зловеще хмыкнул.

- Я не спрашиваю вас, откуда вы взялись на мою голову, - начал он, расхаживая по периметру кабинета, заложив руки за спину. - Я не спрашиваю вас, откуда вы знаете Магду. Заметьте, я даже не спрашиваю вас, как вам удалось выиграть в рулетку такую сумасшедшую сумму.

Он поднял вверх указательный палец:

- Но есть вопрос, на который вы просто обязаны мне ответить.

Театральная пауза.

- Что же вы замолчали, Артем Георгиевич? Я в нетерпении жду вашего вопроса.

Баландян укоризненно посмотрел на меня и продолжил свой монолог:

- На самом деле меня интересует только одно: что вы передали Магде?

- А! - дошло до меня. - Видеокамера! Такой маленький глазок над входом, не так ли?

- Совершенно верно, - сухо подтвердил Баландян. - Итак, я жду ответа.

- Я передала ей целлофановый пакет, - вздохнула я. - Устраивает?

- А что было внутри? - нагнулся надо мной Баландян. - Напрягите свою память.

- Что бы там ни было, все сгорело, - ответила я. - Какая вам разница? Деньги, наркотики, счета, письма, фотографии... Все, все сгорело. Вас ничего не должно волновать. И, кстати, вам не очень-то идет роль следователя на допросе. Расхаживая вдоль по стеночкам вашего кабинета с руками за спиной, вы смотритесь гораздо адекватнее.

Баландян отшатнулся. Его смуглое лицо исказила гримаса ненависти.

Но он пересилил себя и улыбнулся:

- Хорошо. Пока вы свободны. Мне еще предстоит разговор с милицией.

И заметьте, я не собираюсь информировать легавых о вашей беседе с покойницей.

- Спасибо за одолжение, - отозвалась я.

- Не спасибо, а пятьдесят тысяч долларов, - немедленно парировал Артем Георгиевич. - Так что мы в расчете, сударыня. И запомните, наше знакомство будет иметь продолжение.

- Я в этом ни секунды не сомневаюсь, - сказала я, поднимаясь со стула.

Домой я добралась к шести часам утра.

Решив, что позднее утро мудренее утра раннего и что моему телесному составу необходим небольшой отдых, я поставила будильник на полдень и завалилась в постель.

...Услышав звонок, мой организм возмущенно просигнализировал мозгу:

"Не верь! Еще не прошло и часа с тех пор, как ты заснула! Биологические часы никогда не врут!"

Однако звонок повторялся с настойчивостью, достойной лучшего применения.

Похоже, что это не будильник.

Так и есть.

Кто-то звонил в мою дверь, не желая прерывать это садистское занятие.

Накинув халат, я добрела до прихожей.

Визитером оказался не кто иной, как участковый Лютиков. Он строго козырнул и потребовал немедленно ответить на его вопросы.

- Который час? - зевнула я.

- Час расплаты, - грозно ответил милиционер.

- А поточнее?

- Половина восьмого, если вам угодно.

- Мне угодно спать, но раз уж вы пришли, давайте побеседуем.

Я впустила участкового и пригласила его пройти, - Только предупреждаю, что спросонья я могу наговорить чего угодно, так что потом вполне буду вправе отказаться от своих показаний, ссылаясь на невменяемое состояние, добавила я.

Лютиков тяжело вздохнул.

- Ну, рассказывайте, - начал он, присаживаясь на кухонный табурет.

И почему это милиционеры всегда проходят на кухню? Думают, что я стану угощать их кофе?

- Наша Таня громко плачет. Уронила в речку мячик... - начала я, массируя висок.

- Вы что, издеваетесь? - вскочил участковый.

- Вы сами сказали - рассказывайте. Так?

- Так.

- А что рассказывать - не уточнили. Если хотите продолжать беседу, давайте поконкретнее.

- Как вы провели вчерашний день?

- Сначала я беседовала с вами. Потом любовалась на фонтаны.

Потом... дайте припомнить... Потом я выиграла в рулетку двести... нет, двести пятьдесят тысяч долларов. Потом легла спать, а вы меня разбудили.

- Опять издеваетесь? - злобно посмотрел на меня милиционер. - А между прочим, на вас уже можно заводить уголовное дело.

- От сумы да от тюрьмы не зарекаются. Русская народная мудрость.

Лютиков отложил в сторону свою папку и с участием посмотрел на меня.

- А вы, часом, не сумасшедшая? На учете у психиатра не состоите?

- Пока нет, - осторожно ответила я. - Хотя главный врач здешней психушки, Коля Габсбург, - мой хороший знакомый. Недавно мы с ним проводили эксперименты, по исследованию речевого потока под действием мескалина. Это такое наркотическое средство, добываемое из особого сорта мексиканских кактусов. Коля принял на грудь хорошую дозу, а я за ним записывала. Потрясающие результаты. Вы представляете, оказывается, что...

- Не представляю, - категорически заявил милиционер. - Не желаю слушать вашу белиберду. А за мошенничество, между прочим, срок полагается.

- Не спорю, - согласилась я. - Но какое это имеет отношение ко мне?

Лютиков злорадно улыбнулся и выудил из своей папки соединенные скрепкой листочки:

- А вот послушайте. Вчера, в четырнадцать двадцать пять, в местное отделение милиции поступила жалоба от гражданки Никаноровой А. Я., которая воспользовалась услугами гадалки, остановившей ее на улице. Гадалка потребовала от гражданки Никаноровой двести тысяч рублей в качестве предоплаты, обещая рассказать ей о ее прошлом и будущем. После получения денег гадалка, глядя в глаза гражданке Никаноровой, объявила потерпевшей, что у нее была тяжелая жизнь и что впереди у нее казенный дом и дальняя дорога. Вслед за этим гадалка исчезла с места происшествия в неизвестном направлении.

- Ну и что? - спросила я.

- А то, что аналогичные жалобы были получены еще от шести потерпевших! - захлопнул папку Лютиков. - И все женщины были одурачены, именно в нашем районе!

- Как странно, - проговорила я. - Почему-то мужчинам почти неинтересно знать про свое будущее. Не говоря уже о прошлом. Или нет? Вот вы, например...

- Бросьте дурака валять! - закричал Лютиков. - Я прекрасно знаю, что у вас сдвиг по фазе на всякой мистической почве. Но до сих пор вы не отваживались на прямой обман честных трудящихся!

- Так вы решили, что это была я? Ну уж нет, я зарабатываю себе на жизнь совсем другим способом. И, кстати, честно плачу налоги. Хотя в налоговой инспекции мне почему-то не верят, когда я приношу им декларацию.

- Вы что, хотите сказать, что у вас появился двойник? - сорвался на визг Лютиков.

- А что? - повела я бровями. - Запросто. Раз - и материализовался.

Такое бывает. Вот в прошлом тысячелетии была похожая история, так там...

- Я прекрасно знаю, что у вас есть лицензия частного детектива, оборвал меня Лютиков, пытаясь говорить медленно и спокойно. У него это, кстати, очень плохо получалось. - И до сих пор вы держались в рамках закона. Во всяком случае, мне вас почти не в чем упрекнуть. Но сейчас мне кажется, что вы просто решили немного подзаработать. Ведь в моем районе, кроме вас, нет ни одного человека, который бы столь бурно интересовался разной чертовщиной.

- Не буду вдаваться в долгие дискуссии, хотя это вовсе не чертовщина. Лучше я пойду досыпать, а вы полюбуйтесь пока...

И я кинула ему через стол два скомканных авиабилета, которые так и оставались лежать у меня в сумочке со вчерашнего дня.

Через минуту смущенный Лютиков заглянул ко мне в спальню.

- Ошибочка вышла, - извиняющимся тоном пробормотал он. - Прошу принять мои извинения.

- Будем считать, что все это мне приснилось, - ответила я. - Не забудьте захлопнуть дверь.

Через час раздался новый звонок, на этот раз - телефонный.

- Доброе утро, - проговорила я. - И кто же у нас такая ранняя пташка?

В трубке слышалось только чье-то частое дыхание.

- По-моему, у вас в легких хрипы, - отметила я. - Вы, наверное, много курите? - Молчание.

- Ольга, это вы? - спросила я напрямик. - Что, вам снова кто-то не дает спокойно жить?

На том конце провода послышались сдавленные рыдания.

Трубку бросили на рычаг.

Я пожала плечами.

Как бы то ни было, нехорошо использовать телефон не по назначению.

Равно как все остальное.

Поспать, очевидно, уже не удастся. Потерев слипающиеся глаза, я направилась в ванную. После холодного душа моя душа несколько прояснилась. А после двух чашек кофе и четырех сигарет я окончательно пришла в нормальное состояние.

Я хлопнула себя по лбу. Как я могла забыть про тысячелистник!

Где там наши стебельки? Займемся гаданием. По научному ахиллеомантикой.

Сосредоточившись, я отсчитала пятьдесят стеблей и аккуратно положила их на стол, покрытый желтой шелковой скатертью.

Закрыв глаза, правой рукой я взяла один стебель и сразу же отложила его далеко в сторону. Больше он мне не понадобится Оставшиеся сорок девять обеими руками разделила по центру на два пучка.