Виктор Дан - Уик-энд в деревне

Попытка подозреваемого обеспечить алиби провалилась. Время убийства установлено достаточно точно. По словам Лунева два часа перед встречей с Красавиной (они ходили в кино) он провел в квартире дочери. Дочь с сыном находились в цирке, а зять гостил у приятеля. Время убийства приходится как раз на середину этого двухчасового периода. Получается, даже родственники подозреваемого не могли засвидетельствовать его присутствие в городе в это время.

Расчеты показывали, что при самых неблагоприятных обстоятельствах, Луневу за вычетом дороги оставался целый час, хотя достаточно было семи минут, чтобы убить и скрыться с места преступления. Такой запас времени позволял выбрать самый удобный момент.

Михаил перечитывал документы и свидетельские показания о некоторых эпизодах по несколько раз. Постепенно накапливались вопросы. Когда список непроверенных следствием деталей заполнил целую страницу, Михаил воспрянул духом опять. По крайней мере, он обеспечит себе участие в этом деле.

Теперь можно расслабиться. Михаил открыл прокурорский холодильник, соорудил себе толстый бутерброд с сыром и колбасой, включил телевизор и развалился довольный на диване. Заваренный секретаршей чай давно остыл, что было даже приятно. Кондиционер явно не справлялся с июльской жарой.

Довольный собой, он даже слегка задремал под телевизором.

Михаила разбудил шум в кабинете. Манюня вернулся не один.

– Подожди еще немного, скоро освобожусь совсем. Согрей, если не трудно, воду и завари чай!

– Нет проблем! – Михаил включил автоматический кипятильник.

Манюня вернулся в комнату отдыха через четверть часа, налил себе и Михаилу чай и сел на диван рядом.

– Рассказывай, что ты раскопал?

– Достаточно, по моему мнению!

– Давай, по порядку!

– Начну с конкретных вопросов, потом перейду к общим. Первое, не установлено, откуда появилась пачка патронов. Лунев утверждает, что он никогда не покупал такие и не знает, откуда они появились в его шкафу. На коробке нет никаких отпечатков пальцев. Завод изготовитель и дата производства отличается от остальных пачек. Те куплены, по словам Лунева, на Севере два года назад. На этих дата производства – январь текущего года.

– Он мог купить эту пачку с рук на барахолке.

– Но с заводом можно было связаться и проследить хотя бы, как они попали в наш город. Можно было по объявлению поискать продавца с барахолки…

– Согласен! Один пункт принимается.

– Второе, мобильный телефон оказался на полу рядом с трупом. Значит, убитый выронил его из руки. Из чехла на поясе он не выпал бы. Возможно, в момент, когда были произведены выстрелы, Ситник разговаривал по телефону. Запись аппаратуры регистрирующей разговоры у оператора связи не проверена. Если разговор был, то мы бы знали с кем. Мы бы знали с точностью до минуты время убийства. Сейчас разброс четверть часа. Тот человек, с которым разговаривал Ситник, мог дать ценные показания. Ведь Ситник был убит прямо у открытого окна, затянутого только сеткой от насекомых. Он мог перед выстрелом что-то увидеть и сказать в трубку. Собеседнику это могло показаться бессмысленным, и он не придал значения…

– Принимается и этот пункт. Он потянет, пожалуй, больше всех.

– Если разговор по телефону был! Третье. Не пойму, зачем убийца переобувался в другие ботинки, а потом оставил их в прихожей. Чистая потеря времени и лишняя улика. Разве только, чтобы подставить хозяина ботинок!

– Интересно! Что еще?

– Четвертое, следствие слишком много поставило на тот факт, что другой, кроме хозяина, не мог взять ружье и патроны в доме из-за собаки. Если даже не был использован какой-нибудь хитроумный способ нейтрализации собаки на время, то есть еще, по крайней мере, три человека, которых собака не тронет: Красавина, зять и дочь. У Красавиной могли быть серьезные мотивы убить Ситника, например, угроза разоблачения с его стороны. Она подстроила улики, в надежде на алиби Лунева, ведь он был в городе. Алиби случайно сорвалось. Зять и дочь тоже могут иметь мотивы. Молодая жена Лунева могла смешать их карты в части наследства. Известно, что дочь со своим сыном была в момент убийства в цирке. Так ли это? Мальчик в тринадцать лет мог смотреть представление и без матери. А та могла уйти под каким-либо предлогом и возвратиться к концу представления. Значит, и у нее было почти два часа. Зять был у приятеля. У какого? Я не нашел протокола допроса этого свидетеля. Если убил кто-то из этих троих, то все становится на свои места. Понятно, почему использованы ботинки хозяина, оставлена пачка патронов, не почищены стволы. Применены ведь разрывные пули, поэтому для доказательства того факта, что стреляли из данного ружья, как раз нужны гильзы и нечищеные стволы. Начатая пачка патронов уже перебор…

– Миша! – прервал монолог Михаила Манюня, – Тебе бы в защитники! Ты прямо на глазах развалил это дело. Фесенко и его ребята люди опытные. За плечами у них десятки убийств. Их трудно убедить хитроумными версиями. По статистике все гораздо проще…

– В данном деле их губит груз опыта. Доказанные факты делают статистику, а не статистика определяет доказательность фактов! Расчеты по теории вероятности здесь не годятся. Другое дело, что сначала нужно проверять самую вероятную версию, потом остальные. А они остановились на том, что лежит на поверхности…

– Ладно, не заводись! Я специально тебя подзадорил. Тебе предстоит выдержать натиск Фесенко и его команды. Подведем итоги. Все, что ты сказал здесь, заслуживает самого серьезного внимания. Я включаю тебя в следственную бригаду. Оставь письменное заключение.

– Вот оно! Но я еще не все сказал. Чрезвычайно сложен механизм преступления. Убийца не мог бы уйти с места преступления незамеченным, если бы охранник оставался в доме. Охранник отсутствовал полчаса. Именно в этот период и прозвучали выстрелы. Представляете! Нужно вырваться на час из города и именно в этот час охранник должен уйти из дома. Невероятное везение преступника и невезение жертвы!

– Возможно, в другом случае он застрелил бы и охранника. Или сделал несколько попыток и одна из них оказалась удачной.

– Согласен! Где тогда расследование этих попыток. Как в каждом случае Лунев собирался обеспечить себе алиби? Или не собирался?! Тогда он просто самоубийца. И это перед женитьбой на редкой красавице. Он должен быть законченным психом, но не похож, судя по рассказам Красавиной и протоколам допросов…

– Все, все! Убедил! Представляю реакцию Фесенко. Он всегда ревновал меня к тебе. Теперь он получит новый повод. Только не вступай с ним в дискуссии! Ссылайся на меня.

– Обещаю!

– Где ты остановился? Поедем ко мне. Елена будет рада.

– Спасибо! Но я хочу домой. Еще успею на вечерний полив. Буду ждать вашего решения.

– За этим дело не станет!

Дома Анастасия встретила Михаила словами:

– Ну, как успехи?! Есть у тебя возможность отличиться перед очередной красавицей?

– Кажется, есть! Меня включают в следственную бригаду.

– Тогда пора задуматься над наградой, которой она тебя отметит…

– Уже придумал! Только награждать будешь ты как полномочный представитель всемирной лиги красавиц.

– Не помню, чтобы мне кто-то выдавал членский билет в эту лигу…

– Мать-природа!

– Шутки шутками, а отпуск твой пропал!

– Не волнуйся! Еще не кончится лето, как я раскручу это дело!

– Давненько не помню тебя таким самоуверенным. Не к добру это!

– Моя самоуверенность преходяща, а сомнение вечно!

– Ну, ну! Посмотрим!

– Солнце садится, нужно успеть полить огород.

В пятницу Михаила вызвали в районную прокуратуру. Сафонов прислал за ним машину. В приемной Лера, секретарь Сафонова, перегородила дорогу:

– Дмитрий Иванович занят!

– Он машину за мной посылал!

– Не важно! Просил не беспокоить.

– Тогда, будьте добры, доложите, что я приехал!

– Вы не указывайте, что мне делать!

– Я не указываю, а прошу о том, что входит в ваши обязанности…

– Знаю без вас, что мне делать! Ждите на своем рабочем месте! Вас пригласят!

– Подожду в приемной. Уж это вы мне не можете запретить, а если и запретите, то некому здесь ваш приговор привести в исполнение, – Михаил попытался все свести к шутке.

Однако шутка не была принята:

– Я буду жаловаться на вас.

Приемная была пуста. Михаил сел на стул и приготовился к ее новой атаке. Последнее время стычки по пустякам между Лерой, Валерией, и Михаилом участились.

Михаил объяснял их причину просто. Валерия перешла на третий курс заочного факультета юридической академии в Харькове и почему-то решила к своим секретарским полномочиям добавить дополнительные. Стала смело распоряжаться персоналом прокуратуры от имени Сафонова, часто без его ведома. Если учесть, что Михаил считал вообще дурным тоном отдавать распоряжения через секретаря, а Сафонов грешил этим постоянно, хотя под рукой всегда были пейджер и мобильный телефон, то поводов для конфликтов было предостаточно. Хуже было то, что прочий персонал прокуратуры не сопротивлялся такой узурпации власти и подчинялся безропотно.