Нина Васина - Приданое для Царевны-лягушки

Опустившись на сиденье, Платон с благодарностью посмотрел на Аврору, уже полностью владеющую собой.

- Странное сватовство, да?

Аврора наклонилась, шепча ему в лицо:

- Сватовство? Вы можете как-то прекратить это смертоубийство?

Платон нашел глазами Федора. Тот стоял в дверях с чемоданом. И Платон честно ответил:

- Не могу.

- Вы бесхарактерный идиот, - в отчаянии прошептала Аврора.

- "Мне не нужно победы, - прокряхтел Платон, усаживаясь поудобней, - мне не нужно венца. Мне не нужно... даже - чего? Не знаешь? - губ ведьмы, чтоб дойти до конца!" (Б.Г.)1 Как смеешь ты, женщина! - называть меня бесхарактерным. Мне ничего не нужно от жизни, кроме покоя. Если это желание идиота, тогда я - идиот. Вези! Кошелка...

1 Цитирует Бориса Гребенщикова "Кострома mon Amour".

Из офиса Царицы все выбрались, почти переругавшись. На улице стояла ночь серенькая и прозрачная, с остатками в небе красного расплавленного заката где-то за Крестовским. И Платон знал, что закат до конца не успеет раствориться - небо скоро начнет розоветь опять. Раскрутившись на коляске, чтобы было удобно осмотреть здание, Платон заметил, как Царица прикрепляет за стеклом двери табличку. Он подъехал и прочитал:

"Царица огня и воды выходит замуж".

Хмыкнув, Платон посмотрел на нее. Она показала ему язык. Аврора на это только тяжко вздохнула.

- Илиса, - сказала она жалобно, - оставь их в покое.

- Ах, так вы еще и знакомы! - злорадно поздравил сам себя Платон: зловещее чувство подчинения чужой воле, абсурду последних дней хоть как-то оправдывалось. - Что это за имя такое - Илиса? - уставился он на Федора. Тот пожал плечами:

- Не знаю. Я не спрашивал, как ее зовут.

- Отлично, - продолжал кипеть Платон. - Ты как-то забыл познакомиться с невестой, да? И правильно! Зачем загромождать мозги всякой мелочовкой?!

- Тони, чего ты завелся? Она тебе не нравится, да? Или слишком нравится?

- Нравится? Сколько весит твоя невеста? - понимая, что будет жалеть обо всем, не мог остановиться Платон.

- Я вешу девяносто пять килограммов, - с готовностью ответила Царица.

Платон закатил глаза, да так и застыл. Он рассмотрел в неоновой рекламе над офисом ясные очертания какого-то земноводного.

- Постойте-ка... - приподнявшись, Платон кивнул. - Лягушка! - злорадно поздравил он сам себя.

- Царевна-лягушка! - поправила его девчонка.

- Где? - задрал голову Федор.

- Ты женишься на Царевне-лягушке, поздравляю, - прошептал Платон.

- А мне по фигу! - набычился Федор.

- Мы едем или нет? - топнула ножкой Илиса.

И примерно просидела у его коляски всю дорогу.

Фургон предназначался для перевозки как минимум двух лежачих - вдоль его стен были установлены узкие лежанки. На одной из них, совсем близко, сидела, болтая ножками, девочка-Царица. На другой улеглась, свесив ноги вниз, Аврора. Глаза ее были прикрыты тыльной стороной расслабленной ладони, при вздохах она страдальчески втягивала в себя воздух, а при выдохах иногда постанывала. Платон злорадно подумал, что эта женщина опять потеряла всю свою невозмутимость и отстраненную загадочность. Потом он сразу же вспомнил, что так и не знает, что именно привело ее к нему в дом. Что там говорил Птах?.. Она не его агент. Она подошла к Платону в аэропорту, напросилась в домработницы... Какие все-таки странные вещи происходят с ним последнее время! Разве еще две недели назад он бы позволил незнакомой женщине вторгнуться в его дом? Платон закрыл глаза и постарался вспомнить, что с ним произошло за эти две недели, но от ужаса крепко сжал веки и помотал головой. Тут Аврора застонала особенно громко, Платон вздохнул и открыл глаза.

- Вам плохо? - Он решил поучаствовать в ее переживаниях.

- Ничего страшного, - ответила вместо нее девочка. - Просто она перепила.

- Перепила?..

- Ну да, перебрала чуток, а что?

- Да когда же?..

- Встала с пола, пошла в кухню и выпила там приблизительно полбутылки водки.

- В кухню? - ничего не понимал Платон.

- Я живу в своем офисе. Самая большая комната - для приема страждущих, а остальные приспособлены для жилья. И кухня есть. А в кухне - бар. Ничего особенного, но кое-какой набор крепких напитков в нем имеется.

- Ты... выпиваешь? - кое-как подобрал слово Платон.

- Иногда, - кивнула Царица, - но обычно это употребляется моими гостями. У меня часто живут особо неприкаянные. Лечатся... - добавила она задумчиво.

- Аврора у тебя лечилась? - вдруг осенило Платона.

- Случалось пару раз, - пожала плечами Илиса. - Не здесь. В другом городе. Все знают, что у меня в кухне обязательно есть бар и пара раскладушек.

Эта информация не помогла Платону. Он запутался еще больше.

- А ты... Ты встречалась с моим племянником раньше? До того, как он пришел в твой офис?

- С которым? - осторожно поинтересовалась Царица.

У Платона перехватило дыхание. От волнения он повысил голос:

- Со своим женихом, с Федором!

- Тони, не кричи на нее, - попросил Федор. Он вел фургон и маячил впереди своим коротко остриженным затылком. - Один раз тебя прошу не кричать на нее. Больше просить не буду.

- Извини... те, - смущенно попросил Платон.

- Может, и встречались, я не помню, - не обиделась Царица. - Хочешь конфетку? - на протянутой пухлой ладошке - барбариска.

Платон взял ладошку и внимательно рассмотрел ее линии. Потом перевернул, разглядывая ногти.

- Что? - наклонилась к нему девочка. - Что там?

- Ничего, - сглотнул Платон страх, подступивший к горлу удушьем.

- Но я же вижу - ты испугался! Что ты увидел? - Она цепко схватила указательный палец Платона, не давая тому убрать руку.

- "Долгая память хуже, чем сифилис, - выму-ченно улыбнулся Платон, осторожно освобождая палец, и добавил многозначительно: - Особенно - в узком кругу".

- Любишь БэГэ? - улыбнулась Царица, обнажив мелкие зубки, и тут же нахмурилась. - Как мне тебя называть? Знаешь что? Я буду называть тебя Папиком. Да, Папик, я грызу ногти. Не очень эстетично, да? Я же видела - ты чуть в обморок не упал. Но это исправимо. К бракосочетанию я наклею ногти любой длины и расцветки.

- Нет, не надо Папиком, - слабо воспротивился Платон. - Меня зовут Платон Матвеевич...

- Папик!.. - захихикала Аврора. - Отлично придумано.

Вениамин ожидал их во дворе. Еще там стояли две милицейские машины, у которых прогуливались целых три овчарки, таская за собой на поводках трех молоденьких служивых в пятнистой форме.

Когда Платон все это увидел, он схватился руками за раскрытые створки фургона - смешная попытка приостановить ситуацию, застыть во времени.

- Что?.. Что случилось?

- Ничего не случилось, Тони, - Вениамин спокойно подошел поближе. - Я не знаю кода твоей сигнализации, вот и все дела. А меня сразу - мордой в пол и в наручники. А всего-то вышел на три минуты в киоск за цветами. Вернулся, и вот...

- Давай, спускайся, - Аврора толкнула Платона сзади. - Хватит притворяться, я видела, как ты скакал козлом по спальне!

- Аврора, не бузи! - повысил голос Веня.

- Я - ничего, просто хочу выйти - он загораживает, а меня запросто может стошнить, - виновато забормотала Аврора.

Подошел Федор, спустил трап и помог Платону съехать. Потом подставил руки девочке, она обхватила его за шею, болтая ногами. Авроре помог сойти вниз кто-то из милиционеров.

- Что ты здесь делаешь? - вдруг услышал Платон.

Он удивленно посмотрел на Веню.

- Не твое дело, - огрызнулась Царица. - Помалкивай, а то наживешь неприятности.

- Веня, - позвал Платон, - помоги...

- Не могу, - племянник повернулся спиной, демонстрируя скованные сзади наручниками руки. - Это она - невеста? - спросил он, не поворачиваясь.

- Что происходит? - прошептал Платон.

- Дома поговорим, - тихо ответил Веня.

Платона завезли в квартиру. Он сначала не узнал новую дверь, и все порывался подняться на другой этаж.

- Тони, это твоя квартира. Помнишь - пластид и взрыв? - успокаивал дядюшку Федор.

- Как он может это помнить, он же лежал в больнице! - скептично заметил Веня, все еще в наручниках.

- Зато я все помню! - вышла вперед Аврора. - Я стояла вот тут, а вы - вон там, а потом я бацнула тебя сумкой по голове, и вы оба свалились вниз по ступенькам. Кто-нибудь откроет, наконец, дверь?

- Я бы открыл... - намекнул Веня.

Ему сняли наручники.

В квартире Платон подписал много бумажек и удостоверил личность своего племянника Вениамина Богуславовича Омолова. Изучив внимательно паспорт, старший из группы отвел Платона в сторону и поинтересовался, знает ли он, что его племянник трижды был под следствием.

- Нет, - честно ответил Платон, жалея, что встал из коляски, как только его завезли в квартиру: ноги подкосились.

- Мы навели справки, пока вас ждали. Очень безответственно подходите к вопросу собственной безопасности, очень! Я мог бы прямо сейчас задержать его на двое суток до выяснения обстоятельств.

- Каких обстоятельств? - прошептал Платон.

- В городе не раскрыто два разбойных нападения. Из зоопарка похищено пять среднеазиатских варанов. Пожар на заводе...