Смерть шахматиста - Андрей Гордеев

без всякой скромности во всех социальных сетях называет себя сильнейшим шахматистом Москвы!.. Постойте, Вадим есть у моей дочери в друзьях… Сейчас найду его страницу, – на некоторое время уткнулась в сотовый телефон Дынина, – Вот, смотрите, Курносов выложил новый пост, где пишет, что в этом году он непременно станет чемпионом города по классическим шахматам! Как вам это? А ведь хорошо знает, что находится даже не на лидирующих позициях.

– Ещё один шахматный маньяк объявился, – улыбнулся до сего момента молчаливо сидящий на стуле Шихов, – Как же много желающих вознести над собой чемпионский кубок…

– Вообще-то Курносов перед последним туром на пол-очка отстаёт от Бендара, Косицкого и Коровина, – перелистывая страницы сайтов в сотовом телефоне, проинформировал коллег Волков, – Так что у него не всё ещё потеряно.

– Погодите… А Курносов не может таким каверзным способом как физическое устранение своих соперников воплощать в жизнь свою мечту? – задалась вопросом Снежина, – Ведь кто знает, что у двадцатиоднолетнего парня в голове… Может, став чемпионом, он решил таким образом прославиться или получить какую-то другую выгоду от своего положения…

– Я об этом же подумала! – закивала головой Дынина, – Курносов вполне мог найти адрес Зайцева в бумагах своего деда, подобрать ключ к его квартире и выждать когда Александр выйдет из дома, чтобы подкинуть ему в термос с морковным соком яд. И Бендара он убил. Ничто не помешало ему после окончания вчерашнего шахматного тура отправиться следом за Матвеем, нагнать его в тёмном местечке около заброшенной стройки и напасть.

– Зайцев и Бендар мертвы, Косицкий сидит в СИЗО и не сможет принять участие в последнем туре шахматного турнира, – стала развивать дальше мысль патологоанатома Снежина, – Помешать Курносову стать чемпионом города по классическим шахматам может только Коровин…

– А он ещё жив? – широко раскрыв глаза, захлопала ресницами Дынина.

– Алёна, не шути так, – пробежал холодок по спине полковника.

– Департамент культуры и спорта города принял решение о переносе последнего тура шахматного турнира на завтра в связи с тем, что не утверждена новая кандидатура на должность главного судьи соревнований вместо Рубина, – оповестил собравшихся Волков, продолжая копаться в сотовом телефоне.

– А шахматистам это известно? – поинтересовалась Снежина.

– Возможно, кто-то из них по своим каналам об этом знает, – предположил Волков, – Но официально о переносе тура будет объявлено сегодня перед его началом.

– Значит, шахматисты как обычно соберутся в семнадцать часов в помещении городской шахматной федерации, – сделала нехитрый вывод Дынина, – Даже те, кто знает, придут, чтобы получить информацию из первых уст.

– А ведь это шанс для Курносова. После объявления о переносе последнего тура он может сработать по такой же схеме, как с Бендаром: выдвинуться следом за Коровиным и расправиться с ним в каком-нибудь укромном месте, – проскользнула в голосе Снежиной нотка обеспокоенности за судьбу Коровина, – Нужно остановить Курносова, пока он не натворил дел.

– Наталья Александровна, задача ясна, выдвигаемся с Шиховым в сторону городской шахматной федерации, – спрятав в кармане сотовый телефон, поднялся со своего места Волков, – До начала собрания шахматистов осталось двадцать минут. Попробуем успеть…

Московские улицы видали и не таких скоростей, но для Волкова было сущим адом выныривать из-за спин впереди себя идущих автомобилей, перескакивать на смежные дорожные полосы и пролетать мимо жонглирующих огнями светофоров. Не привыкший к таким дорожным кульбитам и всегда опасавшийся быстрой езды на магистралях большого города, капитан второй раз за последние дни гнал машину к зданию городской шахматной федерации.

Был субботний вечер. Это время, когда многие москвичи пребывают на своих дачных участках, в загородных домах, отчего заметно снижается количество машин на дорогах. Именно это обстоятельство и позволило Волкову быстро преодолеть всегда загруженные транспортом участки центральных улиц и избежать больших пробок на дорогах.

Вот и тот долгожданный поворот, ведущий к зданию из красного кирпича, на втором этаже которого располагалась городская шахматная федерация. Сбавив скорость, Волков свернул вглубь квартала и всеми четырьмя колёсами въехал в огромную лужу, которая, казалось, никогда не высыхала. Преодолев ещё несколько метров, по пути разминувшись на узкой асфальтовой дорожке с двумя иномарками, капитан стал приближаться к гостевой стоянке.

– Уже шестой час, все разъезжаются, – обеспокоенным голосом произнёс сидящий рядом с Волковым в салоне машины Шихов, завидев очередную иномарку, покидающую стоянку, – Похоже, мы опоздали.

Свободных мест на гостевой стоянке на этот раз оказалось, действительно, предостаточно, что было плохим знаком, показателем того, что собрание уже закончилось и участники шахматного турнира покинули городскую шахматную федерацию.

Припарковавшись, Волков хлопнул дверцей машины и быстрым шагом направился к главному входу здания. Перед ним из дверей здания вышла мило щебечущая между собой парочка, а затем появился молодой парень с потрёпанным кожаным портфелем в руке, то ли участник шахматного турнира, то ли представитель какого-то СМИ, пришедшего осветить последний тур чемпионата.

– Вы не видели шахматистов Курносова и Коровина? – поравнявшись с парнем, поинтересовался Волков, в надежде, что тот знает участников шахматного турнира.

– Наверное, они уже ушли, – пожал плечами парень, – Последний тур чемпионата перенесли. Приходите завтра…

Дойдя до главного входа в здание, желая убедиться, что Курносов и Коровин действительно покинули помещение городской шахматной федерации, Волков схватился за ручку входной двери и потянул её на себя, как вдруг услышал громкий окликающий женский голос:

– Мужчина!

– Вы меня? – повернувшись, в нескольких метрах от себя Волков увидел идущую в его сторону маленькими шашками по узкой тропинке, протоптанной рядом с фасадом здания, полноватую женщину преклонных лет с небольшой чёрной собачкой на руках.

– Да, вас, – ускорившись, закивала головой женщина, – Я, конечно, не знаю, что делается в таких случаях, но мне кажется, нужно вызвать полицию.

– Я полицейский, – отпустил дверную ручку входных дверей здания Волков, – Что случилось?

– Там какие-то два парня сцепились, – развернувшись, женщина указала правой рукой в сторону примыкавшей к зданию зелёной зоны из разросшихся кустарников, – Оба довольно опрятно одеты. В костюмчиках… Я боюсь, они изуродуют друг друга…

Подав одиноко стоящему у машины Шихову знак рукой, чтобы тот следовал за ним, не теряя ни секунды, Волков метнулся в сторону, где по славам женщины сцепились два парня.

Ветки высаженных в несколько линий невысоких, но густо разросшихся кустарников, хлестали оперативников по рукам, когда они пробирались сквозь них. И вот, наконец, раздвинув листву, полицейские увидали в нескольких шагах от себя двух кряхтевших на земле в борьбе друг с другом парней.

– Что тут происходит? – при виде их громко крикнул Волков.

Заслышав незнакомый голос, парни тотчас прекратили борьбу, уставившись круглыми глазами на капитана.

– Он на меня напал! – выдержав небольшую паузу, первым