Наталья Корнилова - Пантера: время делать ставки

— Балашиха, Зеленоград… Я понимаю, что Альберту Эдуардовичу было бы предпочтительнее отправиться в командировку куда-нибудь в Брюссель или Базель, — сказала я. — Но, к сожалению, в упомянутых городах прекрасно обходятся и без господина Сванидзе.

— Это точно, — согласился босс, широко улыбаясь. В этот вечер он просто лучился довольством и прекраснодушием. — Обойдутся и без него.

— Ты, Родион, что-то уж больно довольный, — подозрительно зыркнула на мужа Валентина. — Что, удачный день?

— Вот именно, — кивнул он. — Удачный. А тебя, Валя, и не поймешь. Когда я хмур, тебе не нравится, когда весел — опять недовольна.

— Потому что и в том и в другом случае тебе до меня нет дела! — неожиданно вспылила та и, вскочив с кресла, бросилась к лестнице. Босс поднял было руку, чтобы ее задержать, но где там!..

— Что это с ней? — недоуменно спросил Родион Потапович, несколько мрачнея. — Опять чем-то не угодил?

— Может, это несколько и не мое дело, но мне кажется, босс, что вы уделяете ей мало времени. Все-таки она ваша жена, у вас семья, ребенок. Когда у нас идет расследование, тут дело понятное — занятость по самое «не могу». Но сейчас, когда мы три недели ничего не делаем… не знаю, — пожала я плечами. — Эти ваши бумажки, распечатки…

— Понятно, — сказал Родион, — достаточно. Эпитет «удачный» применительно к нынешнему дню отменяется. А мне сегодня, между прочим, крупно повезло. Выиграл.

— Вы ходили в казино? — строя дурочку, спросила я.

— Прошла моя ставка в букмекерской фирме, — отозвался босс. — Ставка, что называется, «относная». И вдруг — удача! Выиграл довольно приличную сумму.

— Рада за вас.

— Между прочим, — начиная горячиться, проговорил Родион Потапович, — претензии ко мне Валентины несколько… гм… необоснованны. Я прекрасно понимаю, что ей не нравится. Но я, между прочим, в плюсе. Пропер ставку, а не сдал!

— Жаргонизмы, — сказала я. — «Относ», «пропер ставку», «верняк». Это так говорят в букмекерской конторе «Фаворит», которая тут за углом?

— Да.

— И что же все это означает? — спросила я. — Видно, вы увлеклись не на шутку, босс. Затянуло.

— А это очень-очень интересно! — выпалил он. — Особенно же для человека, разбирающегося в спорте.

— Я, увы, не разбираюсь.

— Именно поэтому стреляешь, как член олимпийской сборной России по стендовой стрельбе, и плаваешь почти как Франциска ван Альмзик.

— Не знакома с такой. Это пловчиха?

— Пингвин! Пловчиха, понятное дело. Олимпийская чемпионка.

— Вы и на плавание делаете ставки, босс?

— Нет. Только на футбол, хоккей и теннис. Например, сегодняшняя выигрышная ставка была на восемь футбольных матчей, два хоккейных и один теннисный. Я поставил «экспрессом». Это значит, — увлекаясь, продолжал босс, — что если я не угадываю исход хотя бы одного матча, то сгорает вся ставка. Зато в случае выигрыша коэффициенты перемножаются и… Ну вот, к примеру, — говорил он, беря в руки лист с распечаткой, — матч девятнадцатого тура чемпионата Англии по футболу, «Блэкберн» — «Манчестер Юнайтед». Ставка на «Манчестер» — 1,85. Это значит, что если я поставлю на него и выиграю, то вместо ста рублей получу сто восемьдесят пять, вместо тысячи — тысячу восемьсот пятьдесят, ну и так далее. А «экспресс» — это единая ставка на несколько матчей, и один из таких «экспрессов» я, как говорят в таких конторах, «пропер». То есть выиграл. А мог запросто «отнести» — проиграть.

— То есть «относ» — это проигрыш, а «пропирание» — выигрыш? — скучным голосом спросила я.

— Да!

— И сколько же вы сегодня «проперли»?

— Поставил я полторы тысячи на «экспресс» с общим коэффициентом 88. Почти и забыл надеяться. И вдруг — «пропер»! Так что умножай полторы тысячи на восемьдесят восемь — и получишь мой сегодняшний выигрыш!

— Полторы на восемьдесят восемь… — Я возвела глаза к потолку. — Это же сто тридцать две тысячи… больше четырех тысяч долларов! И это вы выиграли с полутора «штук» рублей?

— Да. Так что ты понимаешь, почему я такой довольный. Такие выигрыши случаются редко, это правда, — сказал босс. — Зато метко. Сегодняшний выигрыш, кстати, почти покрыл мои убытки за месяц…

— Что-о? — воскликнула я. — Значит, за этот месяц вы «отнесли» в вашу букмекерскую контору больше, чем весь сегодняшний выигрыш?..

— Ну, мне не везло, — уклончиво ответил босс. — Бывает. Да я еще ничего! Там есть такой Александр Александрович Бранн, известный на всю Москву «относчик» по кличке Труха, так он за последний год «отнес» свою квартиру на Земляном Валу! Там, кстати, рядом и главный офис «Фаворита»…

— Понятненько, — протянула я, начиная понимать недовольство Валентины, видевшей эти злополучные квитанции с суммами ставок. — Ну что ж, удачи вам в игре. Кстати, а что такое «выносной» матч?

— «Выносной» матч? — Босс наморщил лоб. — А где это ты видела?

— У вас там на этих распечатках сбоку приписано. Такие… заметки на манжетах.

— Ах, ну да. Видишь ли, Мария, «выносной» матч, или «верняк», — это когда фаворит встречается с соперником, много ему уступающим. Итог встречи тогда предопределен, и фаворит «выносит» соперника вперед ногами. К примеру, если бы толкались танк Т-80 и первая модель «жигуля» — кто кого перетолкает? Хотя случается, что и «выносные» ставки срабатывают. В таких случаях выигрыш того, кто ставил на аутсайдера, то есть более слабого, и выиграл, «пропер» — огромен. Что, тебе интересно, а? — вдруг резко сменил он тему.

— Ну… ну да, босс… — пробормотала я. — Интересно. А что?

Родион Потапович взглянул на часы и проговорил:

— Ну что же, девять часов вечера. Пойду в кабинет, сделаю ставку по Интернету. Если хочешь, заходи ко мне через полчасика. Выпьем немного коньячку и…

Продолжение культурной программы на вечер озвучено не было. Внизу, в приемной, залился трелью звонок входной двери. Родион осекся и снова посмотрел на часы, как будто за те несколько секунд, которые он их не видел, на циферблате могло что-то существенно измениться.

— Интересно, кого это несет в такое время и в такую погоду, а? — проговорил он. — Дома бы сидеть, чай попивать, сериал идиотский посматривать, а тут…

— Пойду гляну, — сказала я. Звонок тем временем повторился раз и другой, мелодия бурлила с какой-то волнообразной назойливостью. — Кажется, там кому-то очень надо.

— Спокойнее, — предупредил меня Родион и вслед за мной стал спускаться по лестнице, ведущей на первый этаж, в вестибюль, он же — приемная перед рабочим кабинетом босса. — Не забудь спросить кто…

— Да уж понятно. — Я прошла к своему столу и глянула на экран монитора, на котором должна была появиться физиономия посетителя. К моему удивлению, никого и ничего не появилось. Камера внешнего обзора фиксировала площадку перед домом, освещенную двумя фонарями, выхватывала участок залитого водой асфальта. Седые клочья грязного снега подтаивали. Ненужная декабрьская оттепель снова превратила погоду в мутный мокрый кошмар. Тонкий покров недавно выпавшего снега сходил, отчаянно цепляясь за жизнь. Неуютно оголялась земля…

— Босс, там никого нет, — доложила я.

— В самом деле?

— Да, никого.

— Но ведь кто-то звонил же!

— На мониторе никого нет.

— Мария, если тебе несложно, выгляни. Осторожно. Не исключено, что это балуются. На прошлой неделе дворник Калякин точно так же названивал в половине двенадцатого ночи и просил найти свою метлу. Тебя тогда не было. Понятно, что количество выпитого в желудке дворника исчислялось мегалитрами.

— Я-то открою, — сказала я недовольно, — но, только если это шуточки, я этого шутничка «вынесу», как эти ваши фавориты в «верняках»!..

И я подошла к двери и потянула на себя ручку. Дверь отворилась. К моим ногам с глухим шумом упала… девушка. Она упала и застыла в неподвижности. Скрюченные пальцы левой руки, поднятой до уровня уха, безжизненно царапнули пол.

С головы девушки соскользнула серая вязаная шапочка и упала на пол. Пролились белокурые волосы. Я замерла от изумления. За моей спиной возник босс. Он на мгновение отпрянул, словно его коротко ткнули в грудь, а потом выговорил:

— Нет, ты ее уже не «вынесешь». Кто-то «пропер» ее чуть раньше тебя…

Я не стала медлить, а натянула ботинки, накинула плащ и выскочила на улицу, тщательно захлопнув за собой дверь. Взгляд метнулся от площадки перед дверью, где я заметила следы крови, к фонарям. Чахлый снег под ними был истоптан многочисленными следами. Не нужно было обладать аналитическими способностями Шерлока Холмса или хотя бы моего босса, чтобы понять — только что тут происходила отчаянная и, главное, молчаливая борьба. Ведь все произошло под нашими окнами, а никто не слышал ни звука.