Светлана Алешина - Радость вдовца

— Ага, друзья, — с саркастичной интонацией произнес Аркадий, — не будет твоим жлобам помещения.

— Ох, Аркадий, Аркадий, они ведь тебя заставят, все равно ведь отдашь, — тяжело завздыхал Всеволод, — знаешь ведь, как они могут. Сперва проверками замучают, потом пришлют налоговую полицию, конфискуют документы, ты же банкротом станешь. А так, глядишь, нервы и деньги сэкономил бы.

— Это ты нервы экономь, — с непримиримым презрением воскликнул Аркадий, — почище им жопы вылизывай. Значит, выслужиться хочешь? Олег Никифорович, говоришь, ругается. А я на твоего Олега Никифоровича срать хотел!

— Напрасно ты так, Аркаша, напрасно… — проговорил с сожалением Всеволод. — Никуда ты от них не денешься. Помяни мое слово.

— Ха-ха, — злобно рассмеялся Аркадий, — вначале-то они тебя взгреют! Вот где потешусь!

Слушая ругань двух «друзей», я удивлялась той быстроте и легкости, с которой с людей сползает весь культурный слой. И еще одному факту я удивлялась: как Аркадий оказался у Всеволода в кабинете? У него ведь жена взорвалась, а он дал вовлечь себя в пустой спор о каком-то помещении.

— Какой же гад подложил бомбу Кристи?! — Аркадий глухо застонал.

— Ты ж грохнул его, — растерянно сказал Всеволод.

— Думаешь, на этом все успокоится? — недоверчиво спросил Аркадий.

— Хрен его знает…

Здесь я услышала торопливые шаги в коридоре. Мелкие и поспешные, они приближались. Вот уже повернулась дверная ручка. Секретарша! В тот самый момент, когда она вошла в приемную, я постучала и нагло ввалилась в кабинет.

Всеволод с Аркадием остолбенели. Беспокойно переглянулись. Первым пришел в себя Аркадий.

— Приятная неожиданность, — процедил он.

— Извините, что так вот… Без предупреждения, без звонка.

— Да нет, — с наигранным радушием улыбнулся Всеволод и устремился ко мне.

Он лихорадочно схватил мою руку. Неестественно резко для галантного поцелуя поднял ее и припал к ней разгоряченными губами. Потом подвел меня к креслу.

— Мы с Аркадием вот как раз говорили о Кристине, — торопливо и смущенно проговорил он, — Аркадий позвонил мне. Все рассказал. Ты ведь тоже была в машине…

Он сокрушенно вздохнул и сел в кресло. Аркадий стоял лицом к окну. Неподвижно и прямо.

— Аркадий позвонил мне из милиции, и я привез его сюда. Тяжело в такой момент оставаться одному…

Всеволод стоял ко мне в профиль. Я заметила легкое движение в мою сторону. Хорошо все-таки, когда глаза прикрыты черными очками. Можно безбоязненно лгать, делать вид, что переживаешь, мучаешься угрызениями совести, страдаешь от досады, сочувствуешь или что несказанно рад встрече. Достаточно только широко улыбнуться, придать своим губам необходимую растяжку, а голосу — мягкую и радостную интонацию.

— Ты о чем-то забыла спросить? — с горькой иронией обратился ко мне Аркадий.

— Да.

— Ну так спрашивай, — раздраженно сказал он, — тебе интересно, что решила милиция? Или мои переживания?

Он повернулся и с вызовом посмотрел на меня.

— Я понимаю, в каком ты… вы… сейчас состоянии, — неуклюже начала я, — думаю, сейчас не время.

— Отчего же? — взъерепенился он. — Папарацци как раз любят такие напряженные моменты, это их хлеб! Интервьюировать тех, кто умирает, и тех, кому эти умирающие дороже жизни. Вам бы дать волю, вы бы эксгумированные трупы интервьюировали!

На его лице застыла гримаса презрительного отвращения.

— Я, собственно, со Всеволодом хотела поговорить, — резко сказала я.

— А тут такой подарок! — язвительно пошутил Аркадий.

— Я, между прочим, тоже ехала в «Пежо»… Вместе с Кристиной! — я гневно взглянула на него.

— Прости, — устала выдохнул он, — прости.

Он рухнул в кресло и закрыл лицо руками.

— О чем вы хотели поговорить? — решил Всеволод разрядить атмосферу и прервать тоскливую паузу.

— Вижу, что выбрала неподходящее время… — я встала с кресла и направилась к двери.

— Ты на машине? — спросил вдруг Аркадий.

Я кивнула.

— Пойдем, — он устремился к двери, — чао, — бросил он через плечо сбитому с толку таким поворотом событий Всеволоду.

Я понимала, что Аркадий использует меня как предлог для того, чтобы улизнуть от обременительного разговора с Хмельницким.

— Но… — пытался было остановить его Всеволод, но Аркадий только махнул рукой.

Он нагнал меня и взял за локоть. Мы вышли в приемную, вежливо простились с пьющей чай секретаршей и вошли в кабину лифта.

— Не могу, — Аркадий вынул из кармана дубленки платок и вытер им свой высокий с залысинами лоб.

Я только вздохнула, не ведая, что нужно говорить в таких случаях, тем более что меня подкосила полная неопределенность ситуации и собственное смутное участие в ней.

Все это результат твоего вторжения в кабинет, назидательно сказала я себе в то время, как подавленный Аркадий с измученным видом пялился в потолок кабины, словно путешествие в лифте казалось ему невыносимо долгим.

— Подбросишь меня до офиса? — виновато посмотрел он на меня. — У меня дела кое-какие, а потом нужно заниматься… О, господи! — сдавленно воскликнул он и тоскливо уставился в стену.

— Понимаю, — вяло отозвалась я, совершенно растерянная и недовольная собой.

Обгоняя меня, Аркадий направился к «Ладе». Мы забрались в салон, закурили. Затяжки Аркадий делал мелкие, неглубокие, нервные. Я видела, как дрожат его пальцы, как напрягаются мускулы на лице. И это он, тот, кто в ресторане напоминал мне старого лукавого лиса, обаятельного, улыбчивого и обходительного!

— А где же твой «Ситроен»? — спросила я, чтобы нарушить затянувшееся молчание.

— Его проверяют на наличие взрывного устройства, — ответил Аркадий, глядя в сторону.

— Есть подозрения, что хотели убить вас обоих?

— Я уже ничего не знаю, — замотал головой Аркадий. — Все так запуталось. Зачем они убили ее?

— Они? — недоуменно спросила я. — Ты думаешь, у того бандита были сообщники?

— Не знаю, — покачал головой Аркадий, — просто как-то вырвалось.

— Может быть, это на самом деле так? — сказала я. — Тебе не кажется, что этот бандит был какой-то странный, — я повернулась и посмотрела на профиль Аркадия.

— Что значит странный?

— Ну, какой-то неопрятный, в старых джинсах, — задумчиво произнесла я, — куртка потрепанная. Не похоже, что такой человек мог спокойно ждать несколько месяцев и требовать такую огромную сумму. Да еще и заложника брать… Его же где-то держать нужно. Нелогично он действовал.

— И что же? — повернулся ко мне Аркадий.

— Если бы я была на его месте, — я принялась вдохновенно излагать ему свою теорию, — я бы потребовала гораздо меньшую сумму, но сразу. А он даже не заикнулся о каких-нибудь небольших деньгах, хотя в кармане у него было всего-навсего семьдесят рублей — на литр водки и то не хватит. Что-то здесь не так.

— Просто мужик решил хапнуть один раз, — неуверенно произнес Аркадий, — и всю оставшуюся жизнь курить сигары. Что здесь странного?

— Да все странно, — не унималась я. — Получается, что если он действовал без сообщников, заранее подложил бомбу в машину Кристи… Прости, что я напоминаю об этом…

— Все равно ее уже не вернешь… — угрюмо сказал он.

Мне показалось даже, что ему на глаза навернулись слезы.

— Продолжай, пожалуйста, — попросил он через мгновение.

— Заранее подложил бомбу, — повторила я. — Но он ведь хотел взять тебя в заложники. Машины у него не было, значит, вы должны были ехать на твоем «Ситроене». Так?

— Сначала он собирался забрать с собой Кристи, — уточнил Аркадий.

— Тогда взорвался бы ты, — заключила я.

— Но моя машина не взорвалась, — недоумевающе посмотрел на меня Летнев.

— На ней хотел уехать преступник, а тебе пришлось бы воспользоваться «Пежо» Кристины, — продолжала рассуждать я. — Вот и возникает вопрос, зачем преступнику нужно было взрывать тебя или Кристину, если он собирался взять одного из вас в заложники?

— Наверное, чтобы запугать… — неуверенно предположил Аркадий.

— А как бы он тогда получил деньги? — почти крикнула я.

— Да, действительно, не совсем понятно, — пробормотал Аркадий.

— Нет, — убежденно произнесла я, — он был не один. То есть я имею в виду, что он был только исполнителем чьей-то воли. Кто-то за ним стоит. Умный и жестокий человек. И мне кажется, что Кристина погибла не случайно. Они хотят сломить тебя. Поэтому и подложили ей взрывчатку.

— Но ведь тот бандит собирался забрать Кристину, — воскликнул Аркадий.

— Все было просчитано, — нахмурилась я, — это же вполне естественно, что ты предложишь себя, как мужчина, в качестве заложника, чтобы преступник забрал тебя вместо Кристины. И как только ты это сделал, он сразу же согласился.