Луис Ламур - Одиночка

- А что за каньон идет отсюда к юго-востоку?

- Хафмун-Вэлли - долина Полумесяца, - ответил Консидайн. - Открывается в широкую долину и ведет прямо к Мексике.

Ленни подала тарелки, полные тушеного мяса, Консидайну и Харди. Взяв свой ужин, Харди пошел обратно к камням. Апачи не любят воевать по ночам, но за кольцом скал наверняка есть выходцы из других племен. Кто знает, какие у них привычки?

Консидайн вдруг обнаружил, что Ленни возле него.

- Какой покой! - прошептала она.

- Не верь: они рядом.

- Как ты думаешь, нам удастся удержать их там?

- Может быть.

Он медленно ел тушеное мясо, наслаждаясь каждым куском, и слушал ее.

- Я рада, что ты здесь.

- Ну... - он судорожно искал слова. - Вот я и пришел...

Они были рядом, настолько полные чувств, что даже не желали большего.

Зов совы одиноко прозвучал в ночи. И, замолкнув, повторился снова.

- Это не индейцы спугнули ее? - спросила Ленни.

- Это и есть индейцы.

- Сова? Откуда ты знаешь?

- Крик настоящей совы в отличие от человеческого голоса не вызывает эха.

Вдруг до них донесся пронзительный визг, резко оборвавшийся. Ленни в ужасе вздрогнула.

- Что это?

- Умер человек.

Ее отец подошел к ним.

- Ты слышал? - спросил он.

- Еще бы.

И опять наступила тишина. Через несколько минут Консидайн сказал Спэньеру достаточно громко, чтобы Харди слышал тоже:

- Должно быть, метис где-то здесь.

- Ваш индеец? - Дэйв огляделся. - Мог быть и он. Думаешь, они заполучили его?

- Нет, это он заполучил одного из них... или нескольких. Вероятно, только один успел крикнуть.

Поднялся ветер, и через некоторое время Харди спустился со своего наблюдательного пункта и разбудил Дэча. Дэйв занял место Консидайна, и двое молодых людей легли спать.

Ленни посмотрела, как они заворачиваются в одеяла, а затем приготовила мясо для двух старших мужчин.

Когда Консидайн открыл глаза, уже наступило утро, серое, пасмурное. Небо затянули облака. Он сел, расчесал пятерней темные волосы и дотянулся до сапог. Спэньер стоял на страже в том месте, откуда открывался широкий обзор, а Ленни спала на своих одеялах. Дэч куда-то исчез.

Трава в утреннем свете казалась серой, заросли кустарника черными, а деревья стояли темной стеной. Было до дрожи холодно.

Поднявшись, Консидайн перепоясал свои тощие бедра ремнем. Затем поднял винчестер и проверил все оружие.

- Тихо пока? Спэньер кивнул.

- Да... пожалуй, даже слишком. Теперь Консидайн увидел и Дэча. Несмотря на свои огромные габариты, тот сумел втиснуться между двумя камнями, которые лежали ближе других к краю площадки. Он поманил Консидайна, и тот, низко пригнувшись, прокрался к нему.

- Что-то интересное?

Дэч указал на индейца, стоящего совершенно прямо и неподвижно перед зарослями кустарника. На таком расстоянии он казался неестественно высоким.

Консидайн до предела напрягал глаза, чтобы рассмотреть его. Индеец не шевелился.

- Дэч, - прошептал наконец Консидайн. - Он мертв.

- Мертв?!

- Смотри, привязан к дереву, его ноги не касаются земли.

- Это метис?

- Он шире в груди. Нет, один из них. - Консидайн взглянул на Дэча. Похоже, наш приятель славно потрудился ночью.

Они молча продолжали наблюдать. Порыв ветра пригнул и причесал траву. Шар перекати-поля отделился от родного куста и перевернулся несколько раз, затем остановился около мертвого индейца, не задев его. Очередной порыв ветра перекатил его еще несколько раз, а следующий понес дальше.

Оба мужчины рассматривали мертвеца... Снова подул ветер, и шар покатился. Консидайн невольно перевел на него глаза. Темный ком сорной травы был огромным, впрочем, не больше других, которые ему доводилось видеть. Пока Консидайн разглядывал его, шар вновь пришел в движение.

- Он достаточно, большой, чтобы вместить человека, - в раздумье произнес он.

Дэч поднял винтовку, но Консидайн предостерегающе коснулся его руки.

- Подожди! У меня есть подозрение...

Дэч ждал, продолжая наблюдать. Ветер налетел снова, и перекати-поле пронеслось в двадцати ярдах от камней, за которыми прятались двое мужчин. Налетел новый порыв и перенес шар еще раз.

- Я думаю, - сказал Консидайн, - что у нас намечается пополнение.

Неожиданно в зарослях сверкнула винтовка, и мужчины выстрелили по вспышке. В этот же момент, избавившись от своего перекати-поля, метис двинулся к камням.

- Их около тридцати, - сказал он. - Я убил троих. Спэньер вдруг выстрелил, и звук его винтовки слился со звуком другого выстрела.

- Идите завтракать, ребята, - обратился он к невидимым врагам. - Мы составим вам компанию.

Словно услышав его, апачи бросились в атаку. Консидайн выбрал здоровенного индейца, который, скорее, принадлежал к племени кома, чем к апачам, и нажал на спусковой крючок.

Пуля настигла индейца, когда он делал большой шаг. Одна его нога поднялась, другая повернулась на кончиках пальцев, будто совершая некое гротескное балетное па, затем он упал и больше не двигался.

Атака вскоре захлебнулась, но нападавшие не ушли, а залегли до срока, прижавшись к земле.

Стрельба прекратилась. Низко висели серые тучи, и трудно было понять, сколько сейчас времени. Темно-красные пики гор скрылись в облаках. Трава гнулась от ветра.

Дэч выстрелил, и раздался отвратительный глухой звук - так пуля разрывает плоть. Консидайн свернул самокрутку и загнал патрон в магазин винтовки. На сей раз индейцы могли напасть с ближней позиции. Он услышал слабое, почти неслышное царапанье, насторожился, но звук больше не повторялся. Что это было? Какоето маленькое животное? И вдруг пуля резко ударилась о валун рядом и отскочила с истерическим, разочарованным визгом.

Следующая атака началась неожиданной сразу со всех сторон. Консидайн вскинул винтовку к плечу и стрелял, стрелял до гула в ушах. В горле першило от запаха пороха. Вокруг шла непрерывная пальба. Но атаку снова удалось отбить, и ее звуки угасали в горах под низкими тучами.

Консидайн обернулся на кашель. Харди лежал, захлебываясь Собственной кровью.

- Держись Консидайна... - говорил он Ленни, склонившейся над ним и готовой разрыдаться. - Он лучше всех, поверь мне.

Консидайн подошел к нему.

- Ты славный парень, Харди. Я рад, что мы встретились.

- Может, кто-нибудь из вас спасется... а по мне - лучше пуля, чем веревка.

Упали несколько капель дождя. Консидайн возвратился к камням. Перестрелка началась снова, на этот раз прерывистая. У индейцев была возможность выбирать позиции, и они нашли укрытия, откуда Могли прицельно обстреливать площадку. Все щели между камнями оказались под их контролем.

Консидайн освободил затекшую ногу. Пахло потом и грязной одеждой. Неплохо было бы побриться. Он не любил, когда лицо обрастало щетиной. В какой-то миг почувствовал, как ему разорвало рубашку, обожгло плечо, и увидел на нем кровавую рану. Заметив движение в кустах, он выстрелил, и немедленно три пули ударились о скалу рядом с ним, одна из которых отскочила вверх, огрызнувшись злобно и жалобно.

Ленни снова принесла ему кофе.

- Это последний, - сказала она. - И воды осталось только полфляжки.

На востоке тучи немного рассеялись, и далекие горные пики уже осветило солнце.

- Как Харди? - спросил он.

- Умер.

Ее голос дрожал, и он быстро взглянул на нее. Она была подавлена и бледна, а глаза казались неестественно большими. Консидайн положил руку ей на плечо и нежно сжал его. Жадно проглотив кофе, он вернул чашку. Она взглянула ему в глаза и отвернулась.

Уже час продолжалась беспорядочная стрельба. С их стороны потерь больше не было, но каждый выстрел противника лишь чудом не достигал цели. Индейцы тоже не понесли урона. Подстрелить никого не удавалось, даже если кто-то из них и представлял собой в какой-то момент хорошую мишень.

Внезапно сзади, из зарослей кустов, вылетели всадники и во весь опор помчались на них. Только стук копыт предупредил о нападении. Как только обороняющиеся открыли огонь, индейцы, до сих пор невидимые, выскочили из укрытий и стали перепрыгивать через каменное кольцо.

Консидайн выстрелил и увидел, как лошадь сбросила потерявшего осторожность седока, заставившего ее перепрыгнуть барьер, и окровавленный индеец упал на камни. Набросившегося на него врага Консидайн со всей силы ударил в лицо прикладом, сумев в следующее мгновение выстрелить в другого, но упал от удара третьего, появившегося из расщелины. Успев выхватить револьвер, он застрелил индейца, занесшего над его головой томагавк.

Пуля настигла Дэча, и он упал спиной на камни, мертвой хваткой сжимая горло набросившегося на него индейца. Воин отчаянно вырывался, но справиться с великаном, даже раненым, ему оказалось не под силу.

Атака захлебнулась. Но цена оказалась страшной - Дэч стоял на коленях в пропитанной кровью рубашке, лицо его приобрело землистый оттенок. Он хотел что-то сказать, но не смог. Так и умер.