Марина Серова - Не на ту напали!

— Уверяю вас, все будет хорошо.

Как же, будет. До тех пор, пока ты не получишь свои дурацкие кассеты. Впрочем, поживем — увидим. Профессору явно хотелось ускорить события:

— Итак?..

Я решила потомить его напоследок. Оттянутое удовольствие, знаете ли, вдвое приятней.

— О делах потом. Сначала перекусим. Чур, угощаю я. Мне, пожалуй, темное пиво и креветки в ореховой подливе с чесночным соусом. Кстати, весьма рекомендую. Это у них фирменное блюдо.

— Мне все равно.

— Это пока. Вы сначала попробуйте. Вкуснотища — ум отъешь.

Мы сделали заказ.

Смакуя свое пиво, я проверила содержимое кейса, который мне принес Хамбург. Он ничего не забыл. Думаю, таких денег он действительно у себя не держал. И в долг их ему вряд ли дали бы. Разве что только на один вечер, чтобы обмануть маленькую Таню Иванову.

Впрочем, мы и сами с усами. Кассет с компроматом у меня с собой и правда не было, а вот про наркотики я соврала. Пока магистр охмурежа ходил для меня за второй кружкой пива, я достала маленький пузырек и щедро посыпала белым порошком его порцию креветок, соус и пиво в его кружке, к которым он так и не притронулся. Потом подумала и высыпала туда же порошок из второй склянки. Даже успела все перемешать.

Подошедший с полной кружкой профессор подозрительно на меня посмотрел. Я не зря изображала жадность во время нашего утреннего разговора, когда говорила про аванс. Теперь было самое время поддержать впечатление и успокоить моего недоверчивого клиента.

— Значит, так. Сейчас мы поедем за моим «дипломатом», а потом я получаю свои две тысячи. Верно?

— Ну, разумеется. Деньги уже подготовлены.

Так я тебе и поверила. Веревка для меня подготовлена или бочка с цементом. Уличать профессора во лжи я не стала.

— Но сначала вы должны попробовать это чудное блюдо. Зря, что ли, я для вас выбирала кафе? Опять же я угощаю — вы меня просто обидите, если не попробуете. Пока все не съедите, никуда не едем.

Хамбургу ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Ковырнув пару раз свою порцию, он вошел во вкус. Всегда говорила, что иностранцы — большие халявщики.

Съев все и отказавшись от добавки, Хамбург уставился на меня. Я посмотрела на часы. Время еще оставалось.

— Ну и как вам? — вежливо поинтересовалась я.

— Креветки очень хороши, спасибо. А вот пиво — дрянь.

(Еще бы, ведь в пиво пошла б?ольшая часть порошка. Впрочем, и плохое, зато халявное пиво профессор выдул почти до дна.)

— Пожалуйста.

— Ну и где же ваши друзья?

Тянуть больше было нельзя. Я достала из кармана мешочек с магическими костями.

— Вот они. Они наблюдают за мной всю жизнь и еще ни разу не давали мне ложного совета.

— Но я так понял, что ваши друзья скажут, где лежат записи…

В голосе Хамбурга послышались плаксивые нотки. Он явно «поплыл». Очень хорошо.

— Так и будет, не сомневайтесь. Уговор есть уговор. Но прежде разрешите вам погадать. Смотрите, — я выбросила кости на стол, и они, покувыркавшись, легли следующим образом: 31+5+20. — Это означает: «Опасайтесь особы, которая поставит Вас в щекотливое положение, что вызовет поток критики, порицаний и даже презрения в Ваш адрес».

— Хватит! Подавайте свои знаки, я хочу знать, где кассеты. Пожалуйста.

— И правда, пора.

Я подала знак, проще говоря, свистнула. Санек, мой знакомый бармен, вышел из-за стойки с помятым кожаным атташе-кейсом, когда-то желтого цвета. Я уже говорила, что не раз раньше бывала в этом кафе? Зайдя в него сегодня днем, я попросила Александра подержать у себя до вечера мою собственность. А что ему, жалко, что ли?

Конечно, я рисковала. Но риск есть в любом деле, тем более что победителей не судят. Я так и знала, что по крайней мере некоторые из служб новостей рискнут своим временем, чтобы снять интересный сюжет, который аноним обещал им в шесть тридцать в «Гвоздях».

За стеклянной стеной кафе уже скопилось несколько микроавтобусов, и телевизионщики тянули свои кабели, когда я закончила инструктировать влюбленного в меня профессора и покинула кафе уже привычным способом. А именно — через служебный вход.

До «Дизеля на Никольской» я дошла без всяких происшествий. Фактор неожиданности сыграл свою роль, да и тротуары, полные пешеходов, были мне на руку — наученная горьким опытом, я шла вдоль самых витрин.

Нырнув в подземный переход, я направилась к пустовавшему киоску, где под прилавком меня ждал пакет с моими реквизитами. Как я и ожидала, бомжам не подошли ни бушлат, ни Катькин сиротский платочек, засунутый в рукав.

Они валялись на полу торговой точки. Все-таки разница в уровне жизни дает себя знать. Одежда, в которой люди путешествуют по тайге, для московских нищих не подходит. Заелась столица…

Атташе-кейс я сунула в тот же пакет, в котором доставила сюда Катькин «прикид». Повязав голову Катькиной косынкой, я превратилась в то же существо, что три дня назад вышло из леса. Получилось, видимо, убедительно, потому что проходившая мимо женщина кинула к моим ногам монетку.

Те, кто за мной следил (я и не надеялась, что Хамбург будет один), видели спускавшуюся в переход молодую женщину с чемоданчиком в руках. А вышла с другой стороны пожилая бомжиха с пластиковым пакетом. Сгорбившись и подволакивая ноги, я доплелась до ближайшего открытого подъезда и перевоплотилась снова.

Чувство выполненного долга переполняло меня. «Дипломат» приятно оттягивал руку. Моя месть закончена. Время, отпущенное Хамбургу на интервью, истекло. Сейчас он попросит телевизионщиков подбросить его на Лубянку, подойдет к дежурному и заявит, что хотел бы сделать признание.

Я собиралась не спеша пройтись до гостиницы, свозить Катьку куда-нибудь поужинать и наутро идти «сдаваться». У ФСБ после показаний профессора наверняка должны были возникнуть ко мне некоторые вопросы.

По узкому тротуару бежали в разных направлениях озабоченные жители столицы. Только жених и невеста, шедшие передо мной, выглядели счастливыми в этой суматошной толпе. Она держала его под ручку, а новоиспеченный супруг что-то нежно ворковал, приподняв фату невесты.

Вдруг эта парочка сделала что-то странное. Молодожены резко обернулись, и оба оказались мужиками! Усатых невест мне еще видеть не приходилось. Пока я силилась подтянуть отпавшую челюсть, несколько рук крепко обхватили меня со спины. У тротуара затормозила «Волга», задняя дверца распахнулась, и меня втолкнули внутрь, причем подскочившая «невеста» ощутимо треснула меня по спине.

На сиденье рядом со мной молча плюхнулся один из нападавших, с виду — обычный клерк в деловом костюме. Другой занял место рядом с водителем, остальная компания села в другую машину, и мы тронулись.

Похищение в центре города, в самой толпе, — это что-то новенькое. Совсем, бандюги, распоясались. А технично они меня охомутали: повышают свой класс, гады!

Надежды у меня никакой не оставалось. Кричать бесполезно, прыгать из машины посреди проезжей части просто глупо. Плакали теперь мои денежки!

Тут я заметила, что мы проезжаем Лубянскую площадь и машина поворачивает к известному зданию. Неужели я ошибалась насчет своих похитителей? И действительно, мы въехали в переулок и остановились. Меня выволокли из машины и, не слушая моих протестов, протащили до неприметной двери в стене. За дверью было несколько коридоров, поворот, еще поворот… Наконец меня втолкнули в камеру и швырнули на пол. Тяжелая дверь за мной со скрипом захлопнулась. Лязгнул засов, и наступила тишина.

Мне кажется, прошло несколько часов, прежде чем за дверью вновь раздались шаги и меня повели на допрос.

Майор, в кабинет которого меня отвел мрачный охранник в камуфляже, встретил меня неожиданно приветливо. Он выскочил из-за стола, преодолел пространство до двери, рядом с которой я остановилась, и мягко взял меня под руку.

— Добрый день, Танечка. Разрешите представиться — Тимофеев Лев Николаевич. Простите нас за несколько неприятных часов в камере. Проходите, пожалуйста…

Все это он ворковал, пока сопровождал меня к креслу у стены. Усадив меня, он устроился напротив и продолжил:

— Я хотел бы задать вам несколько вопросов, если вы не против. Но сначала готов удовлетворить ваше любопытство. Полагаю, вам интересно, как мы вас нашли?

Я и в самом деле все время после того, как очутилась в камере, пребывала в некотором недоумении. Найти-то меня было несложно — Хамбург не мог не рассказать, кто именно послал его сдаваться. Сработали контрразведчики оперативно. Мне было непонятно только одно — зачем было устраивать весь этот маскарад с дерущимися невестами. Я бы и сама к ним пришла.

— Скажите, неужели вам было не ясно, на чьей я стороне?

— Примите наши глубочайшие извинения за грубость, с которой вас задержали. Наши оперативники еще не знали последних данных, они получили приказ задержать опасную преступницу…