Илья Деревянко - Подонки

Один сатанист бился на земле, утробно подвывая и суча ногами. Двое других продолжали поливать кусты свинцом. До сих пор не пойму, почему они в меня не попали! Обстрел продолжался около пяти минут. Видя, что я не отвечаю, сатанисты постепенно успокоились.

– Вроде попали? – спросил женский голос.

– Ясное дело! – уверенно ответил мужской. – Там на каждый сантиметр не меньше пяти пуль пришлось!

– Вадим, дай для страховки очередь! – попросила женщина. На этот раз стрельба оказалась более точной. Пули прошли впритирку, и одна из них оторвала мне мочку уха.

В течение нескольких минут сатанисты напряженно вслушивались в тишину, а я кусал до крови губы, с трудом сдерживая стоны.

– Убит или ушел! – резюмировала наконец девица, поднимаясь во весь рост и держа в руках обрез.

– Осторожнее, Люба! – предупредил ее Вадим, благоразумно лежавший в траве.

«Уж не та ли это Люба, о которой писал в дневнике бедняга Сергей?» – подумал я, нащупывая за поясом кинжал.

– Погляжу, что с Федей, – бормотнула ведьма, направляясь к раненому сатанисту. Немного помедлив, напарник двинулся следом. Некоторое время они разглядывали потерявшего сознание товарища.

– Плохо дело, – равнодушно сказал Вадим, выуживая из кармана пачку сигарет. – Вряд ли выживет!

Чертопоклонники многозначительно переглянулись.

– Тащить такую тушу на себе… – начал парень.

– Не имеет смысла! – закончила девица.

Громыхнул выстрел. Заряд картечи из ведьминого обреза разнес Федину голову на куски.

– Раненых лошадей пристреливают, не правда ли? – усмехнулась Люба.

Вадим одобрительно кивнул.

– Учителю скажем…

«Хрр-эр-х»… – брошенный мной кинжал пробил ее горло.

По телу прошла длинная судорога. Некоторое время она стояла раскачиваясь, затем мягко осела на землю.

Ошеломленный сатанист по-свинячьи взвизгнул, выронил автомат и неожиданно стал на колени, подняв безоружные руки над головой.

– Не убивай меня, Палач! Пощади! – истерично закричал он.

– Ты посмел сражаться с бессмертным, жалкий червь! – загробным голосом изрек я, выходя из кустов.

Еще в начале перестрелки кто-то из чертопоклонников высказал предположение, будто Палач «не человек». Теперь я с удовольствием вводил в игру этот очень кстати подвернувшийся козырь. Вадим затрясся, охваченный мистическим ужасом.

– Положи руки за голову, опусти глаза к земле, – торжественно вещал я, быстро собирая валяющееся на поляне оружие.

Взошедшая луна освещала бледное лицо пленника, по которому обильно струился пот.

Убедившись, что в радиусе десяти метров не осталось ничего стреляющего, я решил заняться сатанистом. Правда, он походил сейчас на раздавленную мокрицу, но кто знает? Может, очухается? Может, Учитель, почуяв, что дело пахнет керосином, пошлет в зазомбированные мозги этого придурка какой-нибудь приказ? В любом случае предосторожность не помешает. Приведя его в бессознательное состояние ударом приклада по затылку, я принялся обыскивать убитых, среди которых оказалось трое женщин. Поскольку взять меня живым чертопоклонники больше не надеялись, ни у кого в карманах не оказалось ни наручников, ни веревки, ни чего бы то ни было похожего. Помимо прочего, все они были одеты в спортивные костюмы, поэтому даже на ремни рассчитывать не приходилось. Тут взгляд мой упал на мертвую девицу, и в голову пришла некая мысль. Такой обтягивающий черный костюмчик имелся у одной моей знакомой, сквозь его воротник был пропущен тонкий, но крепкий шнурок, выходящий концами наружу. Снабженный декоративными пластмассовыми шариками, он служил то ли украшением, то ли завязкой…

Так и есть, вот он, родимый!..

Перевернув бесчувственного сатаниста лицом вниз и заломив ему руки за спину, я крепко связал их простым, но надежным способом: сперва мизинцы, потом большие пальцы, потом запястья совмещенных ладоней. Попробуй освободись, козел!

Затем я произвел ревизию своего имущества. Изрешеченная пулями палатка превратилась в подобие половой тряпки, но лежавший несколько в отдалении рюкзак остался цел.

Милая, заботливая Анечка! Твоя аптечка оказалась сейчас очень кстати. Я тщательно продезинфицировал и залепил пластырем поврежденное ухо, умылся в ручье, застирал пятна крови на одежде, которых, по счастью, было не так много. Пленник по-прежнему не подавал признаков жизни. Усевшись поблизости и покуривая сигарету, я залюбовался на свою добычу. Бесценный экземпляр! Труслив, как шакал Табакки, штаны насквозь промочил, к тому же уверовал в мое бессмертие, сверхъестественные возможности. Благодарю тебя, о Господи, за такой подарок! Подонок выложит все, что знает, даже немного больше! Сатанист зашевелился, попытался привстать, но мешали связанные за спиной руки. Подойдя вплотную, я рывком поставил его на ноги.

– Па-па-лач! – пролепетал он и в очередной раз взвизгнул: – Не убивай!

Я сделал вид, будто задумался, наморщил лоб, пожевал губами. Пленник с ужасом следил за метаморфозами моего лица.

– Борькин адрес! – свирепо рявкнул я.

– Вы хотите сказать – Бо-ри-риса Федоро-ви-вича?

– Да!

– У-улица Косты-ле-ва, д-дом два!

– Адрес Учителя!

– Не-е знаю! Но я слышал, что он уехал н-на время в Москву.

– Где капище?

– Во-восемь ки-километров отсюда! Я п-пкажу! П-прямо с-сейчас!

– Предлагаешь идти пешком? Жалкий раб!

– Нет, в ки-лометре отсюда джип, на котором мы приехали! – видя, что угроза смерти отодвигается, Вадим стал заикаться гораздо меньше.

Джип – интересно! Секта прекрасно оснащена, масса оружия, глушители, иномарки – это требует значительных средств. Интересно, кто их финансирует?!

– Откуда у вас деньги? – прорычал я в лицо перетрусившему дьяволопоклоннику.

– Борис Федорович говорил – друзья из-за границы помогают!

– Кто именно?!

– Не знаю!

– Жалкий червь, Борька дома? – на всякий случай спросил я.

– Нет, в лесном храме Благого Божества, то есть я хотел сказать – идола!

– Что-о?

По моим расчетам, «празднество» должно было состояться примерно через неделю. Значит, предыдущий пленник врал перед смертью?! Не похоже, тогда в чем дело?

– Чем он там занимается?

– Молится о ниспослании гибели э-э-э…

– Мне, что ли?!

– Да-да-да! Не убивайте! – снова заскулил сатанист.

– Кто с ним?

– Несколько старших братьев.

«Ого, это удача! – обрадованно подумал я. – Можно разом накрыть верхушку секты, а если получится – взять хоть одного живым, слегка потрясти, узнать, где прячется Учитель…»

– Веди к машине! – приказал я, подтолкнув пленника в спину стволом автомата. Когда джип запетлял по ухабистым проселкам и лесным просекам, я продолжал допрос сатаниста, невольно морщась от отвращения. Его одежда издавала резкий запах мочи и пота. Он рассказывал охотно, хотя и заикаясь от страха.

Вот что я услышал.

Народу в секте, за вычетом убитых только что семерых человек, осталось считаные единицы. Только «старшие братья». Остальные подались в бега. Поэтому «празднество» вряд ли могло состояться. «Предателей» оставшиеся верными дьяволу чертопоклонники изловили и зверски убили. Тут я мысленно расхохотался: «Друг друга бьете, сволочи, – это хорошо! Активнее, ребята, облегчайте мою работу».

Один сегодня будет принесен в жертву. Напоследок я лениво поинтересовался, каким образом меня на сей раз обнаружили. Небось Учитель своими магическими гляделками подсмотрел? Однако все оказалось гораздо проще. В замеченной на дороге «восьмерке» сидела сатанистка, сразу признавшая в одиноком прохожем зловещего «палача», словесный портрет которого был известен всей секте. Спрятав машину за поворотом, шалава прокралась по моим следам и узнала, где я расположился на отдых. Напасть в одиночку даже на спящего она не решилась и вместо этого опрометью ринулась в Глубокие Озера докладывать Борису Федоровичу. Тот собрал всех оставшихся в наличии чертопоклонников, за исключением старших братьев, с которыми собирался творить молитву, и, дав соответствующие инструкции, послал «на дело». Действовать решили, как обычно, ночью.

Сам колдун, очевидно, не очень-то верящий в успех задуманного предприятия, отказался принять участие в карательной экспедиции и с наступлением темноты направился к капищу ублажать идола, на которого возлагал большие надежды.

Когда просека закончилась, я заглушил мотор. Прихватив свой арсенал, я выкинул Вадима из машины, выбрался наружу сам и огляделся. Со всех сторон нас окружал глухой темный лес. Молчаливые деревья, казалось, таили угрозу. Ни крика ночной птицы, ни дуновения ветерка. Мертвая тишина!

– Куда ты завез меня, скотина! – прорычал я, извлекая из кармана финку с намерением перерезать глотку чертопоклоннику, решившему, похоже, поиграть в Ивана Сусанина.

– Вот, вот тропинка! – простонал он, завороженный холодным блеском лезвия ножа.