Бретт Холлидэй - Красное платье для коктейля

– Нет, – сказала она.– Я ничего не заметила. Наоборот. Вы думаете, с ней что-нибудь случилось?

Прежде чем Клиффорд смог ответить, Ферми по-кошачьи мягко вышел из спальни. Его сумка была закрыта, лицо выражало явное удовлетворение. Он кивнул Шейну и Клиффорду:

– Что касается меня, то все в порядке.

– Получили то, что мы хотели? – спросил Шейн.

– Очень много…– Он быстро пошел к двери, двое последовали за ним, оставляя в центре комнаты ничего не понимающую мисс Грэншоу.

Джим Клиффорд притормозил перед большим многоквартирным домом на Ист-Сайд.

– Наш друг Гаррис уже добрался. Вот его «бьюик».

– Откуда ты знаешь, что это его? – спросил Шейн, когда все трое выходили из машины.– Ты никогда не видел ни машины… ни хозяина.

Клиффорд гордо посмеивался, когда они шли по коридору.

– Я знаю номер машины. Черт возьми, я могу вам сказать даже, какого цвета носки надел Гаррис в день своего рождения.

Привратника не оказалось. Они вошли в фойе с паркетным полом, с аккуратным рядом почтовых ящиков из сверкающей меди. Детектив Ферми, который был уже здесь однажды, сказал:

– Кажется, это 7-д, – и посмотрел на почтовый ящик, чтобы проверить номер. Он кивнул и повел всех к лифту. Они поднялись на седьмой этаж.

Шейн нажал на кнопку звонка номера 7-д, и тут же Герберт Гаррис открыл дверь. Он был в майке, его небритое лицо казалось изможденным. В руках он держал бокал с коктейлем. Гаррис взглянул с изумлением на Шейна и его спутников.

– Мистер Шейн? Как это вы очутились в Нью-Йорке?

– Вы наняли меня, чтобы выполнить работу, – спокойно ответил ему Шейн, проходя вперед, в то время как Гаррис пятился в большую, приятную и очень опрятную комнату. Возле ванной стоял чемодан Гарриса, на котором лежал его пиджак.– Вы мне дали хороший аванс,– добавил он,– и я собираюсь отработать его. Это два нью-йоркских инспектора-детектива – Клиффорд и Ферми.

Гаррис вежливо кивнул, но было очевидно, что он находится в большем недоумении, чем прежде.

– …Я нанял вас, чтобы вы нашли мою жену, когда она исчезла,– выдавил он из себя.– Я вполне доволен вашей работой.

Шейн сказал:

– А я – нет. Я все еще ее разыскиваю, Гаррис.

– Вы еще… разыскиваете? – едва слышно произнес он.– Но она… ее вчера кремировали.

Шейн покачал головой:

– Кремировали, но не вашу жену. Вчера утром в Майами состоялась кремация Рут Коллинз. Где прячется ваша жена?

– Это невероятная фантастика.– Гаррис упал в кресло, прикрывая глаза рукой.– Вы с ума сошли? Дюжина людей в Майами опознала на фотографии мою жену.

Шейн мягко произнес:

– О, это действительно ваша жена в Майами в понедельник вечером привлекла к себе всеобщее внимание. Но в багажнике машины, которую она взяла напрокат, оказалась… Рут Коллинз.

– Но она… это была Эллен, – закричал в отчаянии Гаррис. – Полиция Майами-Бич проверила отпечатки ее пальцев здесь, в Нью-Йорке, и получила положительный результат.

Шейн сказал:

– Все это мне известно. Инспектор Ферми снова здесь. Он приходил сюда в квартиру, чтобы получить отпечатки для сравнения. Расскажите нам, как вы все это проделали.

Ферми пожал плечами и сказал:

– Квартира была чиста, стерильна, как и теперь. Конечно, всегда можно найти отпечатки пальцев, если квартира обжита, независимо от того, как бы аккуратно ее не прибрали. Я посыпал порошком ванную и спальню, в особенности шкаф для одежды, которым обычно пользуется жена. Я обнаружил множество чистых следов недельной давности, которые точно соответствовали образцам из Майами-Бич. Там также были мужские отпечатки пальцев и несколько – другой женщины, которые, я думаю, принадлежат служанке.

– Ну вот,– сказал Гаррис.– Как вы можете противоречить тому, что говорит инспектор?

– Я ему не противоречу. У меня просто имеется другое объяснение. Я уверен, что вы и ваша жена тщательно уничтожили все отпечатки ее пальцев, прежде чем она отправилась во Флориду в понедельник. Затем вы после обеда привезли сюда секретаршу Рут Коллинз. Она покинула свою квартиру с чемоданом, упакованным для предполагаемого отдыха в Кэтскилз. Вместо этого она в счастливом настроении въехала в эту квартиру, чтобы поиграть роль хозяйки в течение двух недель. Вы, конечно, предложили ей пользоваться ванной и туалетным столиком вашей жены. Когда вы убедились, что улик хватает, вы выстрелили ей в сердце, Гаррис, а затем разбили ее лицо до неузнаваемости. Вы, должно быть, здорово ненавидели ее, чтобы совершить такую жестокость. Чем же она так мешала вам? Что-то в офисе не так было? Может, вы запустили руку в фонды компании? Поэтому вам так отчаянно необходимы были деньги от страховой компании после смерти вашей жены, и вы убили другую женщину, чтобы их получить?

– Нет, нет, нет! – дико закричал Гаррис. Он вскочил на ноги, уронив бокал на ковер.– Со мной этого никогда не могло произойти! Это самая безумная ложь, которую я когда-либо слышал. Вскрытие показало, что тело моей жены было положено в багажник машины, взятой напрокат, в пределах двух часов после смерти, не позднее, чем во вторник ночью!

Шейн холодно сказал:

– Вскрытие показало, что ее тело было втиснуто в багажник «какой-то» машины через пару часов после ее смерти. Но это не была машина, взятая напрокат, это произошло не в Майами, Гаррис. Это был багажник вашего «бьюика», прямо здесь, в Нью-Йорке. Нью-йоркская полиция только что взяла вашу машину на химический анализ в лабораторию,– закончил он с отвращением.– Они проводят анализы, результаты которых не оставят ни малейшего сомнения в том, что тело вашей секретарши пролежало четыре дня в багажнике вашей машины, прежде чем рано утром в субботу оно было перенесено в багажник машины, взятой напрокат в Майами.– Шейн помолчал и продолжил:

– Мы только что приехали из квартиры Рут Коллинз, где Ферми обнаружил десятки отпечатков пальцев, доказывающих, что умершая женщина жила там. Ну, а теперь, где прячется ваша жена? Мы должны арестовать ее как со-участницу преднамеренного убийства Рут Коллинз. И если существует еще справедливость на свете, то она сядет на электрический стул вместе с вами.

– Она… боже, она…– Герберт Гаррис упал в кресло и, закрыв лицо руками, зарыдал.

Шейн пожал плечами и сказал Ферми:

– Теперь он ваш. Питеру Пэйнтеру наверняка это не понравится, но преступление совершено. Теперь дело за юристами. Пойдем, Джим, поищем бар, где имеется хороший запас «Кордон Блю».