Лана Роговская - По закону клумбы

Василий Федорович сделал паузу и обвел взглядом всех присутствующих. Шорина смотрела на Никиту озадаченно. Инесса Петровна сидела с сочувствующим лицом и кивала каждому слову Водопьянова. Пирогова продолжала размазывать слезы. Ирина Борисовна пыталась проглотить ком в горле.

– Очень понятна и предсказуема реакция молодого человека на такое письмо, не так ли? Ведь он ничего не знал о своем зачатии и последние полгода очень дружит с Дашей и испытывает к ней… как сказать? самые нежные чувства… Разъяренный и шокированный, он приезжает в клинику и избивает обидчика. После чего Чесноков падает со стула, а через два часа его обнаруживают мертвым. Спрашивается, кому выгодна вся эта операция?

В комнате опять все замерли. Не было слышно даже дыхания. Каждый из присутствующих ждал ответа.

– А выгодна она в первую очередь старшей медсестре Шориной Наталье Григорьевне! Это же очевидно для всех! У нее с Чесноковым был роман. Он эти отношения прекратил, версия ревности не исключена. У нее десять процентов акций клиники. И, как оказалось при изучении документов, завещание Чеснокова составлено тоже на ее имя. Почему же было не убрать его с дороги? Чужими-то руками? А если не удастся руками, то на этот случай в кабинете была припасена особая водка. Метиловый спирт, яд. Шорина знала, что Чесноков иногда выпивает. Знала, что он предпочитает водку. Из своего любимого хрустального стакана. Почему бы не подлить? Сергей Николаевич явно не ожидал такого оборота – я имею в виду визит Никиты – и не очень был готов к таким обвинениям в продаже эмбрионов из уст самого, извините, эмбриона. Разнервничался, естественно. И после отбытия Никиты Игоревича захотел выпить, чтобы снять такой стресс. А что было наготове? Отравленная водочка.

– Я не делала этого… какая водка… – изумленно прошептала Наталья Григорьевна. – Я и не знала о завещании…

Все присутствующие развернулись в направлении Шориной. Она затравленно смотрела на Василия Федоровича.

– И отпечатки ее пальчиков есть на бутылке… – продолжал полковник. – И камер наблюдения в кабинете Чеснокова нет. И Наталья Григорьевна об этом прекрасно знала, да? А потом сделала вид, что нашла труп. Первая пошла к Чеснокову – проверить результат своей работы.

Инесса Петровна после этих слов повернулась к Шориной всем корпусом. Она переводила негодующий и торжествующий взор с полковника на раздавленную медсестру.

– Я не делала этого! – Наталья Григорьевна вскочила.

Лейтенант Захаров быстро к ней подошел и мягко усадил обратно на стул.

– Но вас можно было заподозрить сразу же. Вы – самое простое решение. И мотив у вас есть, и возможности, и отпечатки ваши там. Мы вполне можем арестовать вас по подозрению в убийстве. – Полковник помедлил. – Мотив, конечно, есть и у Ирины Борисовны Маркевич. Она тоже хотела бы отомстить за продажу своих эмбрионов. И подлить яду она тоже бы сообразила, поскольку является врачом. И в сговоре с сыном они это могли бы провернуть. А, Ирина Борисовна?

Все повернулись к Маркевич.

Ирина Борисовна молчала и только беспомощно смотрела то на одного оперативника, то на другого.

– Однако же настоящий убийца недооценил конкурентов Сергея Николаевича Чеснокова, – продолжил полковник. – И не учел, что в кабинете владельца клиники «Фетус-Вита» установили особую камеру, которую обнаружить было очень трудно. Никто о ней не знал. Даже наши эксперты ее сразу не нашли. Мы обнаружили ее только вчера днем, когда в клинику смог приехать специалист по видеонаблюдению. На камере зафиксированы все события, происходившие в кабинете убитого. И просмотр записей, конечно, многое прояснил. – Василий Федорович сурово посмотрел на Никиту.

У Ирины Борисовны опять зашлось сердце.

Никита смотрел в пол так внимательно, как будто что-то там читал.

– На видеозаписи мы обнаружили, что удар Никиты Игоревича был таким сильным, что Чесноков упал. Но он вовсе не был смертельным. После того как Маркевич ушел, Сергей Николаевич встал, подошел к шкафу, налил себе в стакан водки и быстро выпил. После этого он сделал два звонка.

Водопьянов встал из-за стола, подошел к стене, включил свет и вернулся за стол.

На улице смеркалось. Все присутствующие сидели напряженно. Пока ничего не прояснилось, но в воздухе висело ощущение, что вот-вот они узнают что-то важное. Взгляды всех неотрывно были направлены на полковника.

– А кто же налил в бутылку яд? Это тоже отлично видно на камере. Утром в кабинет заходила… Александра Николаевна Пирогова, регистратор-санитарка клиники. Она протерла пыль на столе, достала из шкафа початую бутылку «Белуги», вылила из нее в раковину остатки нормальной водки. Затем достала из пакета, который принесла с собой, пластиковую бутылку и перелила из нее метанол в бутылку из-под водки. Поставила в шкаф.

– Ничего себе! – удивленно произнесла Марина.

Все присутствующие теперь уставились на Пирогову. Та зарыдала с новой силой и закрыла лицо руками. У Бацкой окаменело лицо.

– И еще один важный факт. Эксперты изучили состав яда. Оказалось, что кроме метанола там был пчелиный токсин. У Чеснокова была аллергия на него. Он один раз уже чуть не умер от анафилактического шока после укуса пчелы и страшно их боялся. Для близких людей это не было секретом. Метанол и пчелиный токсин вместе вызвали такую быструю реакцию, повлекшую за собой смерть.

Водопьянов помолчал. Затем встал и прошелся вдоль экрана, как будто читал лекцию, продолжая внимательно наблюдать за каждым из присутствующих.

– Александра Николаевна была в резиновых медицинских перчатках и своих отпечатков не оставила. Но пластиковую бутылку она выбросила в мусорный контейнер напротив клиники. Там мы ее и обнаружили. Вместе с остатками метилового спирта и пчелиного токсина. На ней остались четкие отпечатки, принадлежащие Александре Николаевне.

Все присутствующие внимали Водопьянову, в упор рассматривая Пирогову.

«Кого же он мне напоминает?» – настойчиво крутилось в голове Ирины Борисовны. У нее было стойкое чувство, что нечто подобное она уже видела и слышала… Дежавю… Наконец, она вздохнула с облегчением. Вспомнила! Василий Федорович весьма напоминал ей Эркюля Пуаро. Ну конечно же, Пуаро точно так же в конце каждой серии популярного сериала собирает всех в одном месте и объясняет цепь событий, которую установил исключительно благодаря своим серым клеточкам. Ирина Борисовна про себя улыбнулась. Видимо, сыщики всех стран похожи друг на друга. Только Водопьянов был гораздо динамичнее и, пожалуй, артистичнее. Двадцать первый век все-таки. Он то хмурился, то улыбался. Его лицо постоянно находилось в каком-то движении. И сейчас он удивленно поднял брови и обратился к присутствующим:

– А зачем Пироговой было убивать владельца клиники? Она тут работает только полгода. Рядовой регистратор… Оказалось, что нет, не рядовой… Она является одним из учредителей «Фетус-Виты», и ей принадлежат сорок пять процентов акций. Клиника приносит хороший и, главное, стабильный доход, авторитет ее достаточно высок среди других клиник ЭКО по Москве. Можно уже и не делиться с Чесноковым…

Шорина во все глаза смотрела на Пирогову. «Неужели правда? Почему?» Она вспомнила, как однажды пришла к Чеснокову с жалобой на Пирогову по поводу ее грубости с пациентами клиники. Шеф тогда попросил ее не трогать и к прогулам относиться спокойно. Она что, его любовница, что ли? Не замечала вроде бы… Может, внебрачная дочь? Или родственница?

Биденко и Маркевичи тоже в изумлении уставились на ревущую Пирогову. Инесса Петровна сидела согнувшись, совершенно серая, кивать перестала. Василий Федорович продолжил свой монолог:

– Однако я прошу вас сейчас внимательно взглянуть на Александру Николаевну Пирогову. Вы верите, что она смогла задумать и реализовать такую сложнейшую комбинацию? Не кажется ли вам, что за нею кто-то стоит?

– Кто же? Не томите, Василий Федорович, – подыграл Игорь. Ему стало легче, когда он понял, что сын не виноват в смерти эмбриолога. Но Игорь оказался увлечен этим маленьким представлением полицейского. Заработала логика бизнесмена, привыкшего просчитывать различные финансовые комбинации. Ему действительно было уже невмоготу узнать истину.

– В ходе нашего расследования выяснился один интереснейший факт: Пирогова – дочь небезызвестной вам всем заведующей отделением НИИРа Инессы Петровны Бацкой. Только фамилия у дочки другая – папина. Так что реальным соучредителем клиники является как раз Инесса Петровна. Уже очень давно она почуяла, что в области высоких репродуктивных технологий можно зарабатывать большие деньги, и отнюдь не тяжелым и благородным врачебным трудом. Тогда, семнадцать лет назад, второй эмбрион продал не Чесноков, а именно она. Все устроила, со всеми договорилась, деньги получила. Потом уже они с Чесноковым решили открыть свою клинику «Фетус-Вита», куда она постоянно направляла пациентов из НИИРа. Клиника процветала, деньги вы получали очень неплохие. Бухгалтерские документы мы тоже проверили. Все переводилось на ваш счет, да, Инесса Петровна?