Сол Стейн - Фокусник

- Завтра Урек будет давать показания.

- Я слышала. Об этом говорит весь город.

- Ты поедешь?

- Я не могу пропустить занятия.

- Лайла.

- Да?

- Ты знаешь, я не стал давать показания.

- Я слышала. Ты молодец.

- Мой отец вчера был бесподобен.

- Я слышала.

- Надеюсь, мы скоро увидимся.

- Хорошо, что ты позвонил, Эд. Удачи тебе.

Положив трубку, Эд долго думал о том, что она хотела этим сказать.

* * *

На следующее утро Эд, его отец и мать вошли в зал суда и сели в последнем ряду. Родители Урека сидели чуть впереди, по другую сторону центрального прохода.

Эду казалось, что он в театре на интересном спектакле. Судья в черной мантии занял свое место. Тут же к нему подошли адвокат и прокурор. Появился Урек, в костюме и галстуке, с короткой стрижкой, сел в кресло для свидетелей, поднял правую руку, положил левую на Библию и дал клятву говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды. Томасси сиял, как медный таз, и улыбался всем присутствующим, даже Кантору и Ферлингеру.

- Вы учитесь в школе Оссининга? - задал он первый вопрос.

- Да, сэр.

- Вы успеваете по всем предметам?

- Да, сэр.

- У вас есть мотоцикл?

- Нет, сэр.

- Вы умеете водить мотоцикл?

- Нет, сэр.

- Вы когда-нибудь курили марихуану?

- Мистер Томасси, - вмешался судья Брамбейчер, - если свидетель, дающий показания под присягой, скажет о совершенном им правонарушении, против него может быть возбуждено уголовное дело. Положительный ответ на заданный вами вопрос дискредитирует свидетеля. Он это понимает?

- Я не хочу говорить за свидетеля, ваша честь. - Томасси повернулся к Уреку. - Вам известно, что употребление марихуаны запрещено законом?

- Да, сэр.

- Вы когда-нибудь курили марихуану?

- Нет, сэр.

- Вы употребляли, продавали или покупали кокаин, героин или барбитураты?

- Нет, сэр.

- Откуда у вас на лице шрам?

- Я упал с велосипеда. Кантор вскочил на ноги.

- Ваша честь, жюри присяжных интересуют только факты, касающиеся совершенных правонарушений, и мне неясно, какое отношение имеют вопросы адвоката к определению степени вины подсудимого.

- Ваша честь, - отпарировал Томасси, - я полагаю, прокурор хотел сказать - определению степени вины или невиновности подсудимого. Мои вопросы вполне уместны и направлены на то, чтобы члены жюри присяжных ознакомились с характером и образом жизни Стенли Урека. К сожалению, шрам на лице негра или представителя какого-либо национального меньшинства обычно ассоциируется у нас с ножевой дракой или другой формой насилия. (Негритянка, сидевшая среди членов жюри, согласно кивнула) - Ваша честь, я выяснял происхождение шрама, чтобы присяжные могли более объективно оценить действия подсудимого. Могу я продолжать?

Брамбейчер кивнул. Кантор все еще стоял.

- Вы хотите что-нибудь добавить, мистер Кантор, или подождете своей очереди? Кантор сел.

- Вы купили билет на праздничный вечер?

- Да, сэр.

- Вы пришли с друзьями?

- Да, сэр.

- Ваши друзья учатся в школе Оссининга?

- Да, сэр.

- Вы танцевали?

- Нет, сэр.

- Объясните, пожалуйста, почему?

- Я не умею танцевать.

- Ну, не надо смущаться, я тоже не силен в танцах.

По залу пробежал смешок. Сукин ты сын, думал Кантор, что-то торопливо записывая в блокнот.

- Вы присутствовали на показе фокусов?

- Да, сэр.

- Они вам понравились?

- Да, сэр.

- В тот вечер вы участвовали в драке? Урек на мгновение замялся.

- Да, сэр.

- Что стало причиной драки? Не торопитесь с ответом, хорошенько подумайте.

- Видите ли, шел снег.

- Да, да, продолжайте.

- После танцев я и мои друзья ждали, что кто-нибудь подвезет нас домой. Было очень холодно. Наконец осталась только одна машина, и мы укрылись в ней.

- Как это?

- Залезли в нее, чтобы не замерзнуть. Мы не предполагали, что владелец будет возражать. Мы же никуда не уехали, а просто грелись.

- И кто-то стал возражать против того, что вы сидели в машине?

- Да, сэр.

- Кто же?

- Мистер Джафет.

- Мистер Джафет вел у вас какой-нибудь предмет?

- Да, сэр. Биологию.

- Мистер Джафет узнал вас?

- Да, сэр. Он велел нам вылезать из машины.

- Стояла ли у школы еще хоть одна машина, в которой вы могли немного погреться?

- Нет.

- Почему вы не зашли в здание школы и не подождали там?

- Мы не знали, кто из наших родителей заедет за нами, и не хотели пропустить машину. Мы опасались, что она проедет мимо, если на дороге никого не будет. Родители могли подумать, что нас подвез кто-то еще.

- Мистер Джафет был один, когда он приказал вам выйти из машины?

- Нет, с ним был его сын, показывавший нам все эти фокусы, и девушка, с которой он целовался, пока не приехал мистер Джафет.

- Как вы среагировали на приказ выйти из вашего убежища?

- Я рассердился, но все равно решил помочь донести чемоданы. У них было два тяжелых чемодана, и я подумал, что они довезут нас до дома, если мы поможем им их нести.

- Что произошло потом?

- Мистер Джафет сказал, чтобы я не трогал чемоданы.

- А дальше?

- Девушка обозвала меня дураком.

- И что вы сделали?

- Я дернул ее за волосы.

- Это все?

- Кажется, я заломил ей руку за спину.

- Вы сожалеете об этом?

- Конечно, но она не подумала извиниться, обозвав меня.

- Что было дальше?

- Ну, младший Джафет ударил меня по руке. Я не мог дать ему спуска, все происходило на глазах у моих друзей, и ударил в ответ. Завязалась драка.

Мистер Джафет обнял Эда за плечи. Тот сидел, опустив голову на руки, скрещенные на спинке стула предыдущего ряда.

- Что произошло после этого? Не торопитесь.

- Мистер Джафет прыгнул на меня.

- Вы ударили мистера Джафета?

- Я никогда не посмел бы поднять руку на учителя.

- Что сделал мистер Джафет?

- Он начал бить меня кулаками по спине и дергать за волосы.

- В ответ вы ударили его?

- Нет, сэр.

- Вы намеревались убить Эда Джафета?

- Я никого не хотел убивать, клянусь вам!

- У вас была цепь?

- Да, сэр.

- Где вы взяли цепь?

- Я нашел ее около школы.

- Что вы с ней сделали? Урек опустил голову.

- Лучше рассказать обо всем. Что вы сделали с цепью?

- Я ударил ею по ветровому стеклу. Он не позволил нам укрыться от снега в машине.

- Вы разбили стекло?

- Оно разбилось. Я не ожидал, что оно разобьется.

- Вы сожалеете о том, что разбили ветровое стекло?

- Да, сэр.

- Если бы страховая компания решила взыскать с вас стоимость стекла, вы стали бы платить?

- Конечно, сэр.

- Вы пришли на праздничный вечер с целью причинить вред Эду Джафету?

- Нет, сэр.

- Вы в этом клянетесь?

- Клянусь, это правда.

- Ваш свидетель, - сказал Томасси, обращаясь к Кантору.

- Вы когда-нибудь убили какое-нибудь животное? - начал прокурор.

В ту же секунду Томасси вскочил на ноги.

- Ваша честь, - возмущенно воскликнул он, - на прямом допросе ничего не говорилось о животных. Мы хотим выяснить, причинил ли подсудимый вред человеческому существу, и я уже задавал этот вопрос. Если мистер Кантор что-то не расслышал, он может задать его вновь.

- Я думаю, вы не должны выходить за пределы, ограниченные сведениями, содержащимися в ответах свидетеля во время прямого допроса, - согласился судья Брамбейчер.

Томасси сел, довольный решением судьи. Кантору пришлось начинать сначала.

- Вы сказали, что нашли цепь. Где вы ее нашли, на снегу или под снегом? Урек молчал.

- Ваша честь, прошу вас объяснить свидетелю, что он должен отвечать на поставленный вопрос.

- Я должен отвечать "да" или "нет", - огрызнулся Урек.

- Вы нашли цепь на снегу?

- Нет.

- Вы нашли ее под снегом?

- Я просто нашел ее.

- Где?

- Там, где она лежала.

- Вы ударили Эда Джафета цепью?

- Нет. Я ударил его рукой.

- В момент удара вы держали цепь в этой руке?

- Я не помню.

- Вы помните, как душили Эдварда Джафета?

- Нет.

- Каким же образом он получил серьезные повреждения в области шеи?

- Мы дрались.

- Как вы оцениваете...

- Я протестую! - вмешался Томасси. - Свидетель не врач.

- Протест принимается.

- Если бы мистер Джафет не бил вас по спине и не дергал за волосы, вы бы задушили Эда Джафета до смерти?

На этот раз Томасси даже не успел раскрыть рот.

- Не мог бы прокурор задавать вопросы, на которые свидетель может дать ответ? - сказал судья Брамбейчер.

- Вы брали со школьников по двадцать пять центов в месяц за охрану шкафчиков в раздевалке?

- Мне очень жаль, - ехидно улыбнулся Томасси, - но этот аспект не рассматривался во время прямого допроса.

- Ваша честь, - возразил Кантор, - если исходить только из ответов свидетеля на вопросы адвоката, может сложиться впечатление, что у этого молодого человека разве что не растут крылышки и, уж во всяком случае, он не совершил в жизни ни одного дурного поступка. Я имею право выяснить, так ли это.