Евгений Сухов - Убойный репортаж

– Разве? – удивился я.

– Вот те и разве, – буркнул Володька, которого я, очевидно, отвлек от чего-то важного.

– Ладно, я звоню по делу, – сказал я.

– Я это подозревал, – с опаской ответил Володька. – Опять тебе от меня что-то надобно? Ох, нашел золотую рыбку!

– Нет, – ответил я. – Наоборот.

– Ну, мне от тебя ничего не надо… – ехидно заметил Коробов. – По крайней мере, пока.

– Ты уверен? – не менее ехидно спросил я.

– Абсолютно.

– А как насчет убийства завлаба Фокина в Институте неврологии имени Божевникова? Это дело ведет Следственный комитет, не так ли? Вернее, Главное следственное управление, в котором ты имеешь удовольствие служить.

– Ну допустим, – настороженно произнес Володька Коробов.

– Ну и как продвигаются дела? – поинтересовался я.

– Это закрытая информация.

– Сильно закрытая, Володь?

– Сильно, – последовал ответ.

– А хочешь, я расскажу, как там у вас все происходило и происходит теперь? – предложил я.

– Ну давай расскажи, – с усмешкой в голосе произнес Володька.

– Рассказываю, – начал я бодро и даже довольно нахально. – Поначалу у вас все было глухо как в танке. Кто убил Рудольфа Михайловича Фокина, за что – было совершенно непонятно. Полный туман и отсутствие хоть какой-то видимости. Версий тоже ни одной. Или нет, было около полутора десятков версий, а может, и больше, ибо под подозрение попала половина ученых института. А что такое полтора десятка версий? Это, Володя, одно и то же, если бы их не было вовсе. И главное – неясен мотив отравления доктора биологических наук Рудольфа Михайловича Фокина синильной кислотой. Кто его отравил? Зачем? Куда подевались бутылочка с отравленной минеральной водой и стакан, из которого он пил? В общем, полный аллес… Так ведь, господин следователь?

– Ну приблизительно, – неохотно произнес Коробов.

– Тут и допускать нечего, – безапелляционно констатировал я. – Вы уперлись в стену. Не гнилую стену, которую ткни, и она развалится, а стену железобетонную. Монолитную. Непробиваемую. И тут вам прямо подарок с небес: вдруг умирает лаборантка Зоя Калмыкова, ассистентка завлаба Рудольфа Фокина. К тому же влюбленная в него безответной, но пламенной и неземной любовью. Она будто бы отравилась синильной кислотой…

– Ты и про это знаешь?

– Знаю.

– Откуда, поделись?

– Эта закрытая информация.

– Хм, вот ты как. Ладно, у тебя хорошие источники, – смирился наконец Володька. – На ее теле не обнаружено никаких признаков насильственной смерти. Ни единого, ни самого малейшего. Калмыкова покончила жизнь самоубийством, последовав за своим любимым Фокиным, с которым страстно и трепетно желала быть вместе. Так бывает, между прочим…

– Бывает, – согласился я. – А еще ее замучили муки совести, так? Ведь у вас там теперь появилась одна, но неповторимая версия: завлаба Фокина отравила его лаборантка Зоя. Та самая, которая любила его пламенно и беззаветно. Измучившись вконец от содеянного, она добровольно наложила на себя руки. И бутылочка с синильной кислотой, что была обнаружена в нижнем ящичке тумбочки, оказалась как нельзя кстати.

– Ты и про бутылочку знаешь?

– Знаю.

– У меня такое чувство, что ты там был вместе с оперативной группой.

– Возможно… Сначала она травит ею Рудольфа Фокина, а потом и себя. И пальчики ее на бутылочке имеются весьма четкие, верно ведь? Словом, все там у вас сходится. Смерть Зои Калмыковой не подарок даже – мечта. И вас совсем не волнует тот факт, что в квартире у покойной Зои Калмыковой не обнаружен сотовый телефон. А он был. А еще у Зои имелся небольшой такой блокнотик, в который она записывала распоряжения, полученные от начальства. Его тоже не обнаружили. Но ведь это все мелочи, правда? По сравнению с такой замечательной и все объясняющей версией…

– Откуда ты все это знаешь? – Володька Коробов, кажется, был здорово изумлен моей осведомленностью. – Тебе что, кто-то из наших сливает информацию? Колись!

– Кроме тебя, никто не сливает, – жестко заявил я.

– Ну, знаешь… – рассердился Коробов, немного помолчал, потом нерешительно как-то спросил: – А что тебе в нашей версии не нравится? Так тоже бывает. Ревность – штука злая и очень коварная. Ведь Рудольф Фокин собирался жениться на некой Светлане…

– Это я тоже знаю, – сказал я.

– Так ты что, – догадался наконец Володька, ведешь собственное журналистское расследование по этому делу? Накопал чего, Старый?

– Это тоже закрытая информация, – официальным голосом объявил я Володьке. – Но я хочу сделать тебе подарок. Настоящий, а не тот, какой преподнес вам убийца Фокина, подставив вам в качестве убийцы бедную лаборантку Зою. Хочешь получить от меня такой подарок, следователь?

– Ты знаешь, кто настоящий убийца? – спросил Володька.

– Знаю.

– И у тебя есть доказательства? – последовал новый вопрос.

– Пока нет, – ответил я. – Но завтра я их намерен добыть. Ну что, хочешь самостоятельно задержать убийцу доктора биологических наук Рудольфа Фокина и лаборантки Зои Калмыковой? И раскрыть тем самым это дело? После чего тебе и почести, и лавры, и премия… Которую мы с тобой дружненько пропьем вместе. Что-то в «Мечте» мы долго с тобой не были, не находишь? Сейчас там рыбку стали хорошую готовить.

– А что ты потребуешь с меня взамен, кроме того, что премию мы пропьем вместе? – опасливо спросил Коробов.

– Ничего! – бодро ответил я.

– Как? Совсем ничего? – недоверчиво спросил Володька. – На бессребреника ты не похож.

– Совсем ничего, – заверил его я. – Мы же друзья?

– Друзья, – согласился следователь Главного следственного управления столицы.

– Вот… А друзья должны помогать друг другу, – напомнил я ему прописную истину. – Безвозмездно…

Володька немного помолчал.

– Ну, спасибо, – наконец произнес он, поверив в мою бескорыстность.

А зря. Поскольку вслед за этим я сказал ему:

– Да пока не за что. И помни: ты мне ничего не должен. Сейчас… А вот позже мне, возможно, понадобится от тебя услуга или помощь…

– Я так и знал! – воскликнул Володька. – Ты ничего не делаешь просто так.

– Неправда, – немедленно парировал я. – Я тебе за просто так отдал раскрытие двух убийств. Абсолютно ничего не требуя взамен. Пропить премию, так это ты сам мне предложил, никто тебя за язык не тянул. Ну разве что потом тебе придется помочь мне разик-другой, когда я тебя об этом попрошу. А может, этого никогда и не случится…

– Ага, как же, «не случится», – язвительно ответил Володька. – Еще как случится. Наверняка уже что-то мутишь в своей башке.

– Так это еще когда будет! Ну что, следак, принимаешь от меня подарок?

– Принимаю, – быстро ответил Володька. – Что я должен делать, босс?

– Ты должен приехать сейчас ко мне. Я тебе доложу свой план, а потом мы обсудим кое-какие детали.

– Слушаюсь, босс!

– Тогда – исполнять! – жестко приказал я.

– Есть, – коротко ответил Володька.

Знаете, а мне, оказывается, нравится командовать… И ведь получается!

Утро мое в этот день началось раньше обычного. Сначала мне позвонил Игорь и сказал, что через пятнадцать минут будет у меня. Потом позвонил Володька Коробов и сказал, что уже выехал ко мне.

Первым приехал Игорь.

– Служба доставки! – произнес он вместо приветствия, когда я открыл ему дверь.

– Привет, проходи, – отступил я, пропуская гостя в комнату.

– Времени у меня мало, так что, вот. – С этими словами Игорь полез во внутренний карман и достал пистолет. – Это «вальтер» образца одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года. Калибр семь шестьдесят пять. Магазин рассчитан на семь патронов. Этот «вальтер» приспособлен для стрельбы холостыми патронами, так что никаких дополнительных насадок не нужно. Никто и не догадается, что ты будешь стрелять холостыми патронами. Красавец, правда? – Он повертел пистолетом у меня перед носом и сунул его мне в руку. – Пользоваться-то умеешь?

– Справлюсь, – ответил я, как отвечают знающие мужчины.

– Магазин полный, один патрон в стволе. Хватит тебе столько?

– Хватит, – коротко сказал я, ощущая приятную тяжесть в руке.

– Ну все, тогда я пошел. Не забудь вернуть «вальтер» после всего… А то мало ли, понравится игрушка. – Игорь снова внимательно посмотрел на меня и добавил: – Удачи тебе…

Через двадцать минут после ухода Игоря появился Володька.

– Привет.

– Привет, – пожал я его руку.

С Володькой приехал весьма внушительного вида товарищ, которого он представил Сан Санычем, или просто Саней…

– Аристарх, – в свою очередь, представился я, и моя ладонь утонула в лапище этого Сани. Да, не хотел бы я попасть в его объятия. Ну не в прямом смысле, а в смысле того, что я не хотел бы, чтоб Сан Саныч меня задерживал как преступника… – Хотя можно и Аристарх Африканыч.