Анна Данилова - Плюшевый свидетель

– Кем работает? Кто он вообще?

– У него несколько строительных фирм. При деньгах, при деле. Просто он очень одинок, понимаешь? Но теперь все будет по-другому. Мы завтра же утром уезжаем в Москву, а оттуда за границу, в теплые края, погреться на солнышке, покупаться в Средиземном море. Я была и в Париже, и в Венеции, но все одна… А одной, сама понимаешь, не то. Господи, кто бы знал, как я счастлива… Давай, подружка, выпьем.

– Давай. Я рада за тебя, искренне. И выпью за твое счастье. Ты его заслужила.

– Не ври, – вдруг брякнула Августа и, опрокинув в себя рюмку водки, закусила лимоном. – Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Что это я во всем виновата, вечно сую свой нос куда не следует…

– Не поняла. О чем ты?

– О Ренате. – Лицо ее вмиг погрустнело. – Но кто же мог предположить такое?! Я же хотела тебе помочь, я видела, как ты страдаешь… Мне следует тебе кое в чем признаться. Да, отчасти это я виновата в том, что ты так влипла. Но косвенным образом, разумеется. Дело в том, что мы с Ренатом были в прекрасных отношениях и помогали друг другу как могли. И я, посылая ему клиентов, получала…

– …свои проценты, я знаю. Да ладно тебе, Августа, разве сейчас это имеет какое-нибудь значение?

– Наверное, нет. Ведь ты моя подруга, и какие могут быть проценты от тех двухсот рублей, которые ты должна была ему заплатить. Ты не тот клиент, скажу я тебе честно, с которого можно что-то поиметь. Есть дамочки, у которых денег – не считано, и они с жиру бесятся, им подавай дорогого и модного психотерапевта. Такие выкладывают тысячи… Поэтому ты уж прости меня, если сможешь, что я свела тебя с Ренатом…

– Если бы свела… Я же не виделась с ним вообще. – И, сказав это, Вера замолчала. Она внимательно смотрела на Августу и видела, как меняется выражение ее лица. И тут Вера вспомнила их первый разговор, когда Августа пришла к ней домой и начала допытываться, встречалась ли Вера с Нагаевым или нет. Вера твердила, что встречалась, что беседовала с доктором и даже еще на следующий день. И вот тут-то хитрая Августа и подловила ее на лжи, сказав, что она не могла видеться с психотерапевтом на следующий день, потому что к тому времени он был уже мертв. Разговор вышел сумбурным, Августа и в тот раз напилась, чуть ли не плакала, поминая своего друга. Вера в тот день, когда Августа загнала ее в тупик своими вопросами, находилась в шоковом состоянии от постыдного для себя открытия: оказывается, она спала вовсе не с Нагаевым, а вообще непонятно с кем. И вот теперь пришла пора открыться Августе и объяснить ей, что встречалась она вовсе не с Нагаевым, а с другим мужчиной. И теперь перед ней встал другой вопрос: признаваться ли ей, что этим мужчиной был как раз Александр Мещанинов, тот самый адвокат, которого Августа наняла для того, чтобы «вытащить» Веру? Ведь если рассказывать всю правду, то придется объяснить ей, каким образом Александр вышел на нее, как напросился к ней в гости. Как же это будет для нее унизительно! Ей это не понравится, она может вспылить… Что же делать? Ведь рано или поздно правда все равно откроется, и Августа узнает об их связи. Но если и узнает, то их роман на фоне событий, связанных с убийством доктора Нагаева, уже будет выглядеть как романтический союз адвоката со спасенной им же клиенткой. Мелодрама в американском духе. Так, может, лучше ничего пока не рассказывать? К тому же Августа собралась замуж. И ей, во всяком случае в ближайшее время, будет не до чужих романов.

– Как это «не виделась с ним»? – Этот вопрос, заданный подозрительным тоном, вывел Веру из задумчивости. Августа требовала правды. Вот теперь-то она не успокоится, пока не выяснит весь ход событий. В крайнем случае можно сказать ей, что она встретилась в парке с другим мужчиной, познакомилась с ним, но не называть его имени. – Ты же сама рассказала мне, что вы встретились с ним, что он провел с тобой первую беседу…

– Правильно, и я тогда тоже так думала.

– Вера, у тебя все в порядке с головой?

– Да. Понимаешь, Августа, со мной в парке произошел презабавный случай. Я действительно пришла туда к трем часам, как мы с тобой и договаривались. Подошла к условленной скамейке возле питьевого фонтанчика, увидела сидящего на ней мужчину, симпатичного мужчину…

– Ну да, Ренат был очень красивым мужчиной. И что же дальше? Ты сбежала?

– Нет. Представь себе, я заговорила с ним, сказала, что от тебя, и начала выкладывать ему свою проблему. Он меня так хорошо слушал, что я проговорила минут двадцать, если не больше. И после этого мне даже стало легче, честное слово! А он все слушал и слушал…

– Вера… Но ведь такого не могло быть… его уже не было в живых, понимаешь? Не было! Я, как никто, это точно знаю! Зачем ты сейчас-то мне лжешь? Я же хочу тебе только добра!

– Подожди, ты же не дослушала меня. Сейчас ты будешь смеяться… но так случилось, что вместо доктора Нагаева на этой скамейке оказался совсем другой мужчина. Понимаешь, он все молчал и только слушал меня. Я-то восприняла это как психотерапевтический прием, мол, пусть бедняжка выскажется, может, ей и так полегчает. И только позже, значительно позже, я догадалась, что разоткровенничалась с совершенно посторонним человеком. Вот так оно все и было.

– У тебя есть алиби… – побледнев, произнесла Августа. – И этот человек может подтвердить это? Ты знаешь его фамилию?

– Знаю…

– У тебя с ним случайно не роман? – У Августы, которая вдруг все поняла, округлились глаза. До нее только что дошло, в чем дело. – Так, значит, ты поэтому мне солгала тогда?

– Да. Мне было стыдно признаться тебе, что я попала в такое щекотливое положение, что познакомилась с мужчиной на улице. Ты стала бы смеяться надо мной. Ты всегда осуждаешь тех женщин, которые знакомятся на улице. К тому же я ведь не знала, что доктора убили. Если бы он был жив, то скорее всего я бы сходила к нему позже, сама, и тогда бы мой маленький обман не раскрылся.

– Боже, как же ты любишь все усложнять… Знаешь, а ты порадовала меня. Теперь я с легким сердцем могу покинуть тебя и уехать.

– Надеюсь, не навсегда?

– Не знаю, не знаю, – загадочным тоном произнесла Августа и плеснула себе еще водки. – Вот теперь мне понятно, почему тебя так быстро выпустили. Неужели этот Мещанинов разговорил тебя, и ты рассказала ему о том мужчине? И он нашел его?

– Да, тот мужчина подтвердил мое алиби. Но меня выпустили только под залог. Не забывай, что кто-то подкинул мне пистолет, а это серьезно. К тому же Нагаеву незадолго до его смерти звонила какая-то сумасшедшая по имени Вера. Кстати, хотела тебя спросить, раз уж ты поставляла ему клиентов: ты не знаешь клиентку по имени Вера? У Нагаева в бумагах такая неразбериха!

– А ты откуда знаешь? – встревожилась Августа.

– Знаю… – Вера поняла, что проговорилась. Она не должна была выдавать детали расследования, о которых она знала от Александра. – Слышала, когда меня допрашивали… Следователь говорил с кем-то по телефону.

– Понятно. Да, Ренат не любил возиться с бумагами, он предпочитал живое общение. Да и налогов не платил… Прости меня, дорогой… – она спешно и нервно перекрестилась.

– А что он вообще был за человек? Ведь я ничего о нем не знаю. Та женщина, ну, которая сумасшедшая по имени Вера, требовала у него не то алименты, не то любви… Будто бы он бросил ее, понимаешь? Быть может, это была его любовница? Ты что-нибудь знаешь о его личной жизни?

– Я только слышала… Кажется, у него была одна женщина. Очень красивая. Но это было давно. Очень давно… – Она задумалась.

– Он был женат?

– Женат? Кажется, да, но еще раньше, чем завел роман с той женщиной. Но у них не склеилось, что называется, и они расстались. Это было даже и не здесь… Припоминаю что-то такое смутно, мне сам Ренат рассказывал по пьяни… Так вот. Недавно, приблизительно месяц или полтора тому назад, эта женщина объявилась в нашем городе, и у них, по-моему, снова закрутился роман. И он просто сходил по ней с ума… Во всяком случае, вид у него был, как у кретина.

– Что-то ты не очень-то хорошо отзываешься о своем друге, – осторожно заметила Вера. – А как звали эту женщину, не знаешь? Может, это и есть та самая Вера, которая угрожала ему? Августа, пожалуйста, вспомни ее имя. Ты видела ее когда-нибудь?

– Видела, конечно. Но я не знаю, где она живет. Я вообще ничего не знаю о ней. Только то, что Нагаев был болен этой женщиной. Он страдал все это время, что они не виделись. А она после их первого романа успела дважды или даже трижды побывать замужем, уезжала не то в Финляндию, не то в Швецию, точно не могу сказать. А имя… Постой, дай-ка вспомнить… Нет, не помню… Но только не Вера, это точно.

– А жаль… Может, она что-нибудь знает про ту Веру. Августа… тебе не кажется, что ты слишком много пьешь?

– Не знаю…

– Тебе нехорошо?

– Да нет, мне очень даже хорошо. А ты как, подружка? – она уже еле ворочала языком.

– А я вот все думаю, кто же меня так ненавидит и за что? Что я такого сделала, что меня решили подставить и подкинули пистолет? Ну не Марина же. Зачем ей это, когда у нее и деньги есть, да и муж мой – теленок, его только пальцем помани. За что?