Петр Катериничев - Беглый огонь (Дрон - 3)

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Петр Катериничев - Беглый огонь (Дрон - 3), Петр Катериничев . Жанр: Детектив. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале fplib.ru.
Петр Катериничев - Беглый огонь (Дрон - 3)
Название: Беглый огонь (Дрон - 3)
Издательство: неизвестно
ISBN: нет данных
Год: неизвестен
Дата добавления: 17 декабрь 2018
Количество просмотров: 214
Читать онлайн

Помощь проекту

Беглый огонь (Дрон - 3) читать книгу онлайн

Беглый огонь (Дрон - 3) - читать бесплатно онлайн , автор Петр Катериничев
1 ... 26 27 28 29 30 ... 110 ВПЕРЕД

Глава 22

Первое, что я сделал, - это проверил наличие отсутствия. Я был в собственных джинсах, но вместо стильного пиджака на плечи была натянута ношеная коричневая кожанка: видно, махнул-таки не глядя. Вместе с окулярами типа "хамелеон", так дополняющими образ ученого-теоретика. Глянул в собственное отражение в оконном стекле: изрядно всклокоченный субъект, на вид - почечник и печеночник, с потрескавшимися губами от неумеренного потребления горячительного неадекватного качества. Язык даже высовывать не стал; как говорит печальный опыт, сейчас цвет его средний: между зеленым и желтым. Печально. На привокзальную площадь славного миллионного Покровска вышел налегке. Слава Богу, собственный паспорт я обнаружил в заднем кармане джинсов сложенным вчетверо. Что же касается денег, реквизированных у двух покойников как моральный ущерб за наезд (ё-мое, в какой жизни это было), остался червонец двумя пятачками. Тщательно осмотрел карманы благоприобретенной куртки и нашел великолепный, германской выделки пружинный нож, щелкнул кнопочкой - отливающее благородной синевой лезвие с не менее благородным скорпионом на нем послушно вылетело из рукоятки и зафиксировалось Сталь отличная, фирма - известнейшая... Память услужливо подсунула картинку: в тамбуре СВ я братался с каким-то рослым Мишаней и в знак побратимства и маханул не глядя роскошный клифт на курточку Впрочем, не турецкую: итальянская выделка, из среднего бутика. Вот только на червонец не разгуляешься. Осторожно прощупал карманы джинсов: активная память молчала, как рыба об лед, а в подсознании брезжило-таки нечто... На свет Божий я извлек пластиковый прямоугольничек и вздохнул облегченно: теперь не пропадем! Это была рублевая кредитка, STB-CARD, по которой в любом банкомате славного Покровска я и получу вожделенные рубли, имеющие хождение, как известно, на пространстве одной шестой суши. Хотя банкомат в здешних палестинах я вряд ли обнаружу, но вот отоварить карту в центральном отделении Сбербанка наверняка смогу. Плохо только одно: в таком прикиде и с таким фейсом меня в эту самую контору не пустят, а если и пустят - то могут не выпустить. Значит, найдем применение двум пятачкам: модельную укладку на них не сделать, а вот постричься в вокзальной парикмахерской под делового 007 смогу точно. Через десять минут вышел из парикмахерской сияющий, как стриженый птенец, лишенный разом седины, солидности и последних денег. Ну а девственности меня лишила в свое время одна медсестричка в самом субтильном возрасте, воспользовавшись беспомощным состоянием больного, вырвавшего три дня тому как гланды. Ветерок со свистом проносился над полысевшей почти под нолик головой, а мысли в ней после недельного запоя по поездам роились самые фривольные: надо же, вспомнилась вот медсестричка, сделавшая меня на всю жизнь неравнодушным к сестренкам в белых халатах! Я двигался по направлению к центру Покровска по славной улице имени Двадцати шести бакинских комиссаров. Какое отношение имели сии комиссары к Покровску, мне виделось смутно, а вот мой личный автопилот, он же - тяжкий жребий, сработал однозначно и логично, как буек револьвера. Ибо... Ибо выход из безвыходной ситуации, как правило, там же, где и вход. И гибель Димы Крузенштерна, и мои личные неприятности каким-то боком завязаны на этот тихий, как отварная рыба, губернский миллионник. А значит, нужно "привязаться к местности" и узнать, что здесь почем. - Милая барышня, не подскажете, где здесь банк? - скроив на помятом фейсе обаятельный жизнеутверждающий оскал, спросил я проходящую мимо девушку последней молодости. Мадемуазель шарахнулась от меня так, будто, раскрой она мне эту коммерческую тайну, банк Покровска будет немедля ограблен, а сама она изнасилована. Зря размечталась, между прочим! На нет - и суда нет Отрицательная реакция - тоже реакция. Но я загрустил и даже начал комплексовать: переходить улицу строго на зеленый сигнал светофора, обходить подозрительную, стриженую, как и я, молодежь по другой стороне улицы, а с блюстителями порядка просто опасался встречаться взглядом. Менты - они как дети: отвел взгляд - в чем-то виноват, не отвел - вдвойне виноват! Позвольте, стриженый, ваши документики! Более остального я опасался, что вести о моих псевдоманьячествах в столице и городе-герое дошли через всероссийский розыск до здешних тишайших мест. Это не значит, что все покровские служивые разом бросили местную текучку и сломя сапоги бросились на поиски супостата; но истина, не знающая исключений, гласит: от дотошного мента не застрахован даже экскаватор. Вышло, что опасался я совершенно напрасно: тетенька из привокзальной цирюльни постригла меня по последнему писку здешней летней моды: короткий "бокс" или "полубокс", похоже, носило все активное мужское население города, невзирая на возраст, исключая, понятное дело, его отцов, коих я еще не лицезрел, кадровых фээсбэшников, продолжавших с маниакальным упрямством зачесывать волосы по андроповской моде на пробор, и сексуальных меньшинств, не к ночи будут помянуты. Банк я нашел сам. Ибо все банки в любых городах похожи друг на друга, как памятники вождю или счастливые семьи. Респектабельные, одетые по фасаду в затемненное либо зеркальное стекло, сверкающие монументальной позолотой дверных ручек, они словно бы говорят обывателю: деньги у нас есть, но мы их вам не дадим. Потому как созданы не для того, чтобы купюры разбазаривать, а затем, чтобы хранить, Так-то. Мельком взглянув на внушительный фасад и золоченое табло у входа, спортивной походкой приезжего делового человека ломанулся на тонированную дверь. Американский опыт мне вещал, что где-то там, в невидимых простому глазу недрах, запрятаны хитрые фотоэлементы, которые и распахнут гостеприимно упомянутые двери перед солидным клиентом, олицетворяя лозунг: "Все во имя человека" все для блага человека!" Блин! Говенный американский опыт в российской провинции можно засунуть в... Короче, отложить до лучших времен. До наступления на моей исторической и биологической родине стадии загнивания империализма в виде государственно-монополистического капитализма, чтоб им, буржуям, пусто было! Вместо доверчиво распахнутой двери я стриженой головой уперся в широкую грудь ментовского сержанта, одетого, несмотря на жару, в увесистый броник и снабженного "АКСУ". Дурашка, ведь, слава Богу, не в Голливуде живем! Банк у нас грабят, как учат гордые ичкеры, не отходя от кассы другого банка - с помощью совершенно доподлинных авизо, потом превращающихся в фальшивые! - Что вам? - просвечивая меня рентгеном строгого взгляда, вопросил сержант. - Денег хочу. Шутка его не тронула. Глаза глядели из-под прищуренных век, как стволы "дегтярей" из амбразуры дота: ни пяди советской земли немецким захватчикам! Поэтому поспешил пояснить: - Хочу снять деньги по кредитной карточке. Для убедительности я продемонстрировал и саму карточку. - Вы - юридическое лицо? - строго осведомился сержант. - Нет. Физическое, - дружелюбно ответил я и подумал: причем не раз набитое за тридцать с лишним годков! - Физические лица обслуживаются на Лебедева, сорок. - А это где? - Вы на машине? - Нет. Я турист. - Восемь остановок двенадцатым троллейбусом. - Спасибо. Вот так вот, по-доброму осветив все вопросы, двухметровый рейнджер, закованный в броню, исчез за светонепроницаемой дверью, продолжая охранять тайну вкладов и организации. Я же спускался с парадного крыльца, удрученно мечтая о том времени, когда физические лица будут приниматься за этими шпионскими стеклами так же учтиво, как и юридические особи... Феномен всех банков состоит в том, что отдать им на сохранение деньги куда проще, чем получить их обратно. Особенно по кредитке, пока еще редкой в родном Отечестве, как Птица-Говорун. Или - уже редкой: ведь, как писал классик, всех Говорунов истребили. Процедура изъема денег, вложенных лично Димой Крузенштерном на мою кредитку в крупнейшем банке Москвы, заняла почти четыре часа. Я выписал довольно крупную сумму и всерьез опасался, что таковой в банке не окажется: наличные рубли были в дефиците, о чем я узнал по надписи на окошечке обмена валюты. Хорошо еще, что я загодя, в троллейбусе, догадался достать паспорт из джинсового кармана и кое-как расправить, дабы придать индивиду на фото хотя бы кое-какое сходство с оригиналом. Кроме того, я, наверное, разучился расписываться. В банке я оставил не менее тридцати своих автографов, пока вышло нечто, похожее на подпись. Но и это не помогло: хорошо одетый сорокалетний клерк уныло появлялся в окошечке, уходил что-то запрашивать, появлялся снова, исписывал кучу бумаг, исчезал, появлялся... У меня даже возникло подозрение, что дядька просто-напросто валяет ваньку: никуда он не ходит и никого ни о чем не запрашивает, а просто курит втихаря на черной лестнице, тянет время, ожидая конца рабочего дня, чтобы объявиться снова в окошечке за пять минут до "звонка" и, радостно потирая руки и гримасничая, произнести детскую дразнилку: "Обманули дурака на четыре кулака!" Охранники в цивильном поглядывали на меня уже с явным неодобрением и излишней строгостью; да я и сам уже начал сомневаться: уж не подделал ли вице-президент "Континенталя" эту кредитку из той же детской шалости? Мысли о гибели Димы Крузенштерна настигали меня смертной тоской, но я гасил, блокировал их на подлете: мучить себя ими, когда дело еще предстоит значит свалиться в идиотскую истерику и завалить задание Димино задание. Оно было для него важным, и я его выполню. Второе я поставил себе сам: найти убийц Круза. И исполнителей, и заказчиков. Причины "приказа на ликвидацию" меня интересовали лишь в той степени в какой это помогло бы мне вычислить этих людей. Казалось бы, какое мне дело до всех этих дрязг? Свою бы шкуру спасти или хотя бы отмыть. Восседая в мягком кресле в презентабельном зале банка я не забывал о том, что меня разыскивают по обвинению по меньшей мере в трех убийствах, и виной тому - непонятные и ненужные мне разборки банкиров которые и банкуют: тасуют неизвестную мне колоду Дела до их денег мне точно никакого, так с чего бы упираться? Куда как проще сдаться под могучую "крышу" генерала Крутова и опосля всех прояснений, пусть не сразу, пусть через год или два, зажить мирной сапой переводчиком с иностранного или, на худой конец консультантом аналитического еженедельника "Копай глубже". Но я так не поступлю. Да, мне плевать на банкирские разборки, мне плевать на многое теперь, но... Дима был моим другом, и я найду его убийц. Когда-то один поэт сказал о другом: "невольник чести". Нет ничего праведней такой неволи, ибо только она есть и истинная воля, и истинная ценность, и высшая целесообразность. В Евангелии сказано просто: "Кто душу свою положит за други своя, тот спасет ее". Деньги мне выдали-таки до закрытия. Чему я был несказанно рад. Кое-как распихал пачки крупных купюр по карманам куртки. В глазах клерка прочел тихую собачью тоску: то ли он, как шестеренка банковского механизма, искренне переживал, что, невзирая на все проволочки, с деньгами пришлось-таки расстаться... То ли оттого, что сидеть ему на этом стуле еще лет пятнадцать - двадцать до пенсии и упорного геморроя, считая чужие деньги, делая богаче то клиентов, то банкиров, и тихо так окочуриться потом, став никому не нужной отработанной деталькой, которую заменить окажется легче легкого. А кто говорил, что мир проклятого капитализма это варенье с сахаром и без хлеба? Волчьи законы? Скорее - человечьи. Как у Омара Хайяма? Я мир сравнил бы с шахматной доской: То день, то ночь. А пешки - мы с тобой. Подвигают, притиснут - и побили, И в темный ящик сунут на покой. Ну а мне в ящик пока рановато, и я решил легализоваться в славном Покровске по всем правилам. Вышел на главную улицу города - проспект Калинина - и начал последовательно обходить магазин за магазином, скупая все, что нужно лицу свободной профессии для творческой командировки в не самой дальней российской глубинке. Я решил стать модным московским художником-неформалом, достаточно покупаемым, чтобы сорить деньгами и вести свободный образ жизни, и достаточно неформальным, чтобы местные трудяги кисти и холста не заподозрили неладное, ибо если во мне и умер художник, то абсурдист, и девушку с веслом я могу изобразить только пунктирно: весло отдельно, мухи отдельно, а что до девушки... Да и девушка ли она? А неформал-нонконформист тем и отличается от маститого раба сурика и ерика, что может рисовать чем придется, на чем придется либо создавать в глубине творческой личности озарение под названием "Композиция номер пять". Или даже "пять с половиной". В том и пуля. И в славный городок Покровск я прибыл напитаться глубокими культурными традициями. Чем не легенда? Красиво, добротно, хорошо. Понятно, до первого шухера. Тем самым за пару часов я обзавелся не только парой размашистых творческих пиджаков, широкими штанами, из каждой штанины которых собирался доставать что-нибудь молоткастое и серпастое, типа штопора и абсента, набором карандашей, мелков и темперы, вместительным иноземным саквояжем, куда и забросил все барахло, и наплечной сумкой. Затем завернул в блестящее красивыми фигурными фонарями и пахнущее свежим ремонтом агентство недвижимости и за пару минут довольно дорого сторговал квартирку со всеми удобствами и мебелью и чудным видом на макаронный цех. Уже кое-как устроившись, зашел в рекомендованный мне самый фешенебельный салон Покровска, где превратил бородку в продуманную творческую небритость, ибо в запущенном виде она сильно диссонировала с остриженной под "бокс" головой. Для завершенности художественного образа хотел было приобрести парусиновые туфли и трубку, но во-первых, я не знаю, что такое парусина, а в-седьмых, и без трубки будет перебор. Как гласит народная мудрость: ты, чудак, выпендривайся, да знай меру. Не то могут и накостылять. Нет, была и чисто киношная мысль: покрутиться по рынкам, потереть с братанками и выцыганить себе какой-никакой шпалер для уверенности в завтрашнем дне, но мысль эту отбросил как вздорную. Во-первых, терпеть не могу любой секонд-хэнд, а поношенное оружие в особенности: и не только потому, что ствол может оказаться грязнее грязи; "ТТ" б/у напоминает мне порой собаку бультерьера, взятого трехлеткой непонятно из какого питомника и потому непонятно в какой момент этот друг неизвестного человека запросто вцепится в твою глотку. Во-вторых, оружие есть продолжение тебя самого, и подбирать его нужно тщательно и здраво, если, конечно, позволяют условия. Ну и в-третьих, если ты на "холоде" и тебе понадобилась пушка, значит, ты или псих и тебя пора эвакуировать, или твои дела плохи настолько, что использовать эту пушку ты можешь только с единственной разумной целью: застрелиться. Привязавшись к местности, я начал интуичить. День, два, три, неделю... Штудировал местную прессу и балдел от передовиц типа "Пора зеленой жатвы": "С энтузиазмом приступили работники агрофирмы "Заветы Ильича" к зеленой жатве. Накосить по двести кило-" граммов сена на неудобьях - такие обязательства взял на себя каждый труженик. Мы разговорились с бригадиром полеводов, Настасьей Степановной Печкиной..." Вот тогда и посетила меня впервые мысль: "Иде я нахожуся?!" В славном городе Покровске за последнее время сборная по волейболу вышла в отборочных соревнованиях третьей лиги группы "В" во второй круг; народный ансамбль ложкарей в зональном смотре занял почетное четвертое место; выставка пожарной техники прошла в минувший выходной на центральной площади города; турпутевки на Кипр подешевели; новая партия тряпья секонд-хэнд из Германии успешно продается во дворце имени 50-летия Великого Октября по самым бросовым ценам: в продаже все, даже трусы. А новостные программы ЦТ обещают то потоп, то пожар, то конец света. Причем на фоне сотрясающей страну инфляции и долларового кризиса. Да и чего стоит загадочная улыбка Джоконды рядом с ухмылкой толстощекого Франклина на зеленой купюре?.. Поменяв лысого Вовочку на вальяжного Бенджамина, страна таращит гляделки на его скрытный лик - все же самый непостижимый политик Америки времен войны за независимость, добывавший деньги и оружие в Европах в обмен на большое личное обаяние и объегоривший вчистую британскую Интеллидженс сервис! Потому что играл на деньги. А уж чем кропил колоду - Бог весть... Что еще? Ну да... Прокладки становятся все шире, бабам нашим живется все суше, мужикам - слаще от "сникерсов", а что до братьев меньших, то кот Борис все никак не обожрется сухого корма, в коем, помимо витаминов, столько стимулирующих добавок, что он временами даже шалит! Вот провинция и защищается от этого бреда лениво и привычно: ансамблем ложкарей, шахматным турниром памяти дважды героя соцтруда Кукуева и прочим жизненным кипятком. Ну а особо зажиточные завсегда смогут махануть на тот же Кипр по сниженным ценам. Все это мило и славно. Вот только к моим баранам никак не относится. Все предприятия покровской оборонки или стоят мертво, или работают вполнакала, без огонька, аки лампочка Ильича имени Ленина в период разрухи. Что здесь делить, кому и с кем? Что хотел сообщить мне Дима? Все заводы при ближайшем рассмотрении оказались чистой фикцией: завести их не смог бы и сам Генри Форд! Правда проста как Божий день и горька. За дюжину лет произошло разрушение того главного, что и составляет национальное или, как говорили раньше, общенародное богатство, что отстроила когда-то страна "всем миром" ценой немыслимых, невосполнимых потерь, - индустрии. Как известно, промышленный капитал, по Марксу, состоит из постоянного и переменного. Постоянный - это собственно средства производства: станки, оборудование, помещения, склады. А переменный - это особый товар: "рабочая сила". Вот эта вот составная часть промышленного капитала за десять лет перестройки, ускорения и демократизации утрачена почти безвозвратно. Квалифицированные рабочие, обреченные "политикой реформ" на голод, обнищание, алкоголизацию и вымирание, ушли; молодых на завод палкой не загонишь хотя бы потому, что за труд не платят ничего. Вывод: произошло и происходит предательское разорение и разрушение великой индустриальной страны, последовательное и целенаправленное, и ни спецслужбы, ни армия остановить этот процесс не в силах. Остановить его может только финансовый капитал. Пока же против российского капитала ополчились все капиталы мира; ну а те олигархические кланы, что действуют в стране, вольно или вынужденно действуют по сценарию, жесткому, как указка диктатора, и губительному, как бездна: на разрушение России. Мысли бежали внутри моего стриженого черепа по кругу, как дрессированные лошадки; раздражение копилось подспудно - ответов я не находил. Нет, умом я понимал, что, как только события покатятся явью, их нельзя будет не заметить. И только тогда я смогу увидеть хоть какие-то реальные концы. А пока шатался по шалманам и престижным кабакам, общаясь с пьющим населением разного толка и ранга, но и это не прибавляло работы извилинам: тихий омут - он тихий омут и есть. Городок поделен, расписан, добропорядочен и умеренно склочен. Живи - не хочу. Вот многие и не хотят. Так, поживают. И не в стране даже - на некоей территории, поименованной когда-то Россией. Где все стало ненадежным, необязательным, призрачным, где понятие чести оказалось похороненным вместе с Пушкиным в школьных хрестоматиях и относится к веку давнему, минувшему, но уж никак не к нам. А жаль. Ведь земная жизнь коротка и конечна.

1 ... 26 27 28 29 30 ... 110 ВПЕРЕД
Комментариев (0)
×