Гаснет луч пурпурного заката - Олег Агранянц

— Верно.

— А был бы прекрасный сериал. «Наивный Чебурашка и коварная блондинка». Ладно. Мне пора на работу. Дела.

И она направилась к выходу.

— Самый последний вопрос, — остановил её Борис. — Вы счастливы? — Да.

— Я так и думал. А Лимоне привет не передавайте.

— Не передам.

— И берегитесь её. Представьте себе, ночью: Лимона с копьем и в полосатом покрывале: черные полоски и белые, черные и белые, черные и белые. Под зебру.

Ада застыла:

— Какую зебру?

— Это цвета одного итальянского футбольного клуба.

Борис посмотрел на неё. Он никогда не видел её такой. Холодный злой взгляд. Конечно, никакая не Афродита. Афина, свирепая, беспощадная Афина.

Она ушла. Снова появилась Оля:

— Скажите, у вас всё по-настоящему, когда вы в кровати с Недобитовой? Она такая красивая!

— Юля Недобитова — наша гордость. Роксана. Дездемона. Лет пятнадцать назад мы ставили авангардистский вариант «Ромео и Джульетты». Какая она была Джульетта! Хрупкая! Застенчивая! Робкая! Сейчас она репетирует роль Соленого в Трех сёстрах».

— Как будет называться ваш новый сериал?

— «Чебурашки и афины».

Оля была разочарована:

— Это будет сериал для детей?

— Это будет сериал для взрослых. Там будет много эротики.

— С Недобитовой?

— А как же без неё!

— Вот это жизнь!

— Всё бы ничего, только вот убивать людей не надо.

Через полгода Борис получил приглашение на прием, который устраивало посольство известной ему прибалтийской республики. Долго он не размышлял и отравился в Москву. Прием проходил в небольшом особняке на улице Алексея Толстого.

У входа гостей приветствовал посол, высокий стройный брюнет в смокинге. Рядом с ним стояла дама в бальном платье. Увидев Бориса, она обрадовалась:

— Я очень рада, что вы пришли к нам. Вы ведь знаете нашу страну, бывали у нас.

И дама начала вспоминать сериалы, в которых снимался Борис.

— Вы знаете много сериалов, — удивился он.

— Мне положено по должности, — улыбнулась дама. — Я культурный атташе моей страны в Москве.

— Очень приятно, — теперь улыбнулся Борис. — Я встречался с вашей предшественницей, госпожой Аделаидой Варме.

— Она теперь в Париже. Назначена культурным атташе нашей страны во Франции.

Борис проявился себя истинным дипломатом:

— Мне доводилось встречаться с госпожой Варме и в ее родном городе, и в Москве. Я уверен, она с достоинством исполнит возложенные на нее функции.

Новая культурная атташе согласилась с ним:

— И я в этом уверена. И еще. Вас очень хотела видеть наша министр культуры. Я вас провожу к ней.

Но провожать не надо было. Министр подошла сама:

— Я очень рада тебя снова видеть, Борис.

Новая культурная атташе удивилась, почему министр называет известного актера Кузьму Робинзонова Борисом, но сочла за благо ретироваться, оставив министра наедине с актером.

Как ни странно, за эти годы Елена почти не изменилась. «Интересно сколько ей лет», — подумал Борис.

— Очень хорошо, что ты пришел. Я специально просила, чтобы тебе направили приглашение. Я часто вспоминаю наши встречи.

— Благодарю вас, госпожа министр. Я тоже с удовольствием вспоминаю наши встречи. Тогда пятнадцать лет назад на вилле.

— Но познакомились мы в бассейне, — засмеялась министр. — Ты тогда был неотразимо прекрасен. Я была в тебя влюблена. Да-да, теперь я могу в этом признаться. Сколько тебе тогда было лет?

— Я был молод, госпожа министр. Мне было двадцать шесть.

— Значит, теперь тебе сорок один. Подумать только, тебе сорок один. В те годы мне тоже было сорок один. А теперь скажи, что я хорошо выгляжу, только не начинай «госпожа министра», просто «Елена» и без отчества, в нашей стране отчество не употребляют.

— Вы действительно выглядите очень хорошо, Елена.

«Значит теперь ей пятьдесят шесть, — посчитал он.

— Скажи еще что-нибудь приятное.

— Вы выглядите очень… соблазнительно.

— Прекрасный комплимент. Тем более, что он — не от мальчика, которым ты был пятнадцать лет назад, а он взрослого солидного и уж наверно опытного мужчины. И в конце концов, главное не то, что мы стали старше, а то, что мы были молодыми. Ада мне говорила, что ты до сих пор не женат.

— Не могу найти подходящую подругу жизни.

— И я тоже не могу. Только я намного старше тебя и для меня поиск уже безнадежен. Ты вспоминаешь те дни?

— Часто. Я даже знаю, кто тогда убил художника.

— Кто?

— Лимона. Приехал художник. Ада испугалась, что он найдет картину Дали, спрятанную ее мужем. И она попросила Лимону помочь ей. Лимона согласилась. Они повязаны друг с другом, обе, как теперь говорят, нетрадиционной ориентации. Ада увела всех гостей на ужин и Лимона спокойно сделала свое дело. Она была спортсменкой, занималась метанием копья, рука у нее была сильная.

— Ты ошибаешься, Борис. Всё было совершенно не так.

— А как? Вы знаете?

— Знаю.

— И расскажете?

— Расскажу.

— И кто убил художника?

— Лимона.

— Вот видите, я прав.

— Не совсем. Дело в том, что в тот вечер Зиновий, это художник, был очень пьян. Я его хорошо знала, пьяница, бабник. Не знаю, как получилось, но его испачкали горчицей. Лимона почистила его куртку, постирала джинсы. Когда она ему всё это принесла, он начал к ней приставать, хватал ее. Ну а она, ты прав, нетрадиционной ориентации. Она пыталась его оттолкнуть, он к ней продолжал приставать, и она побежала в подвал. Он за ней. Там она нашла шпагу. Когда Оскар Варме работал над картиной «Афина свирепая с копьем», Ада ему позировала, вместо копья использовалась шпага. Эта шпага потом оставалась в подвале. Ну а дальше. Лимона защищалась, и Зиновий напоролся на шпагу.

— Сам напоролся.

— Я верю Лимоне.

— Впрочем, какая разница. Проверить нельзя.

— Нельзя. Когда она увидела, что он мертв, вытерла рукоятку шпаги, поднялась на верхний этаж и бросила шпагу в море. Эти идиоты обыскали весь дом, ничего не нашли, а то, что шпагу могли выбросить в воду, в голову им не пришло.

— Такие были головы.

— Ты прав. Потом Ада нашла эту шпагу, они с Лимоной отплыли на лодке подальше и выкинули в море. Вот и всё. Следствие велось кое-как. Помнишь, какое было время тогда. Путч. Следователи хотели повесить убийство на тебя, но я их остановила. Потом ты уехал. Теперь все закрыто. Прошло пятнадцать лет. Ты можешь спокойно приезжать к нам. У актёров бывает отпуск?

— В театре, да. Почти целое лето. Но съемки…

— Если найдешь окно, приезжай. У меня вилла на берегу моря. Большая. Красивая. Я не знаю, как живут султаны, но ты будешь жить как