Джеймс Чейз - Стервятник ждать умеет

— Хорошо, не буду, — ответил молодой человек. — Но все это мне не нравится. Если бы Феннел и Кен не знали о нас, то я бы встревожился. Надо с ними связаться. — Гарри поднялся и направился к себе в спальню.

Гея стала ждать его. Она тоже была удивлена тем, что Так показал им музей, но тревоги не испытывала. Она убедила себя в том, что Каленберг не опасается посещения этого музея незнакомыми людьми, — настолько он уверен в надежности системы охраны сокровищ.

Минут через двадцать Гарри вернулся.

— Феннел тоже считает, что все это выглядит подозрительно. Тембу они оставили присматривать за имуществом. Феннел идет к нам один, Кен будет вести наблюдение. Если Каленберг захочет нам навредить, то, по крайней мере, Кен сможет нам как-то помочь. Как только перстень окажется у нас в руках, мы дадим знать Кену, встретимся на посадочной площадке и все вместе улетим. По пути захватим Тембу, потом — назад, в Мейнвилль.

— Ты думаешь, Каленберг устроит нам "неприятности?

— Я сообщу тебе об этом после того, как с ним встречусь, — ответил пилот. — Еще налить?

В 21.00 пришел слуга-зулус и проводил их обоих на главную террасу. Сидевший в кресле Каленберг уже ждал своих гостей. Приветливо поздоровавшись, он указал им на стулья рядом с ним самим.

— Так сказал, что вы фотокорреспондент журнала «Мир животных», мисс Десмонд, — сказал владелец имения после того, как Гея поблагодарила его за радушие. — И давно вы там сотрудничаете?

— Не очень. Всего полгода.

— Этот журнал я получаю регулярно. Я интересуюсь животными. Но почему вас нет в числе ведущих сотрудников журнала, мисс Десмонд?

Гарри, наблюдавший за молодой женщиной, облегченно вздохнул, увидев, что она совершенно спокойна и ведет себя непринужденно.

— Я мелкая сошка, мистер Каленберг, — с некоторой грустью улыбнулась она. — Выполняю черную работу. Я надеялась, что вы позволите мне сфотографировать этот чудесный дом. Тогда я смогла бы рассчитывать на продвижение по служебной лестнице.

— Боюсь, что вам придется подождать, — внимательно взглянув на Гею, сказал Каленберг. — Здесь фотографировать запрещено.

— Даже мне? — Улыбнувшись, она посмотрела в серо-голубые глаза хозяина особняка. — Обещаю вести себя скромно и фотографировать лишь дом и сад.

— Прошу меня извинить. — Каленберг сменил тему разговора, спросив молодую гостью, какое впечатление произвел на нее музей.

— Он великолепен. Поздравляю вас. На террасе появились три молчаливых зулуса, которые остановились перед прекрасно сервированным столом. В это же самое время к Каленбергу неторопливыми шагами подошел Гинденбург, только что закончивший свою трапезу.

— Какой красавец! — воскликнула Гея. — Можно его погладить?

— Не советую, — отозвался Каленберг, почесывая за ухом гепарда. — Мой любимец чувствует себя неуверенно с незнакомцами. И даже с прекрасными незнакомками, мисс Десмонд. — Взявшись за колеса, он подъехал к столу. — Давайте обедать.

После того как все уселись, калека обратился к Гарри:

— А вы, мистер Эдварде, давно летаете?

— Как профессионал — совсем недавно, — непринужденным тоном ответил Гарри. — Мисс Десмонд моя первая клиентка. Правда, в Штатах я летал много, но я любитель перемен и поэтому завел собственное дело в Дурбане.

— Понимаю.

Подали охлажденную дыню.

— Вас интересует крупная дичь, мисс Десмонд?

— Да. Мы летели в заповедник «Уоннок», когда я увидела этот прекрасный дом, и мне захотелось как следует разглядеть его. Я очень надеюсь, что вы не сочли меня слишком бесцеремонной.

— Ни в коем случае. Если бы я был против вашего присутствия здесь, то Так дал бы вам от ворот поворот. Наоборот, мне приятно приветствовать у себя столь неожиданных гостей.

— Вы живете в такой глуши. Неужели вы не ощущаете одиночества? — спросила молодая дама.

— Я настолько занят, что мне некогда ощущать свое одиночество. Меня удивляет, что вы работаете фотокорреспондентом, — упершись в Гею взглядом, продолжал Каленберг. — Судя по вашей походке и внешности, вы скорее смахиваете на манекенщицу.

— Действительно, я работала в качестве манекенщицы, но работу фотографа я нахожу более интересной.

— Я тоже увлекаюсь фотографией, но на любительском уровне. Полагаю, вы работаете лишь в цвете?

Гея, имевшая лишь смутное представление об искусстве фотографии, поняла, что ступила на опасную почву.

— Да, я работаю в цвете.

— Скажите мне, мисс Десмонд… — начал было Каленберг, но в это время подали голубую форель.

Гея тотчас приступила к еде, надеясь сменить тему разговора.

— Это моя любимая рыба, — сообщила она хозяину дома.

— Рад, что угодил вам, но я… Увидев опасность, Гарри Эдварде попытался направить беседу в другую колею:

— Мистер Каленберг, я позволил себе прогуляться по вашему великолепному саду и наткнулся на зулуса в полном боевом костюме. Во всяком случае, я так подумал, вспомнив фильмы… Великолепный экземпляр.

— Да, у меня больше сотни таких воинов, — отозвался Каленберг. — Мне нравится, когда они надевают свою национальную одежду. Они великолепные охотники на зверей… и людей. Они охраняют мои владения. Никто не в состоянии приблизиться сюда оставшись незамеченным. Караулят они посменно круглые сутки.

— Неужели они и сад караулят? — как бы Мимоходом спросил Гарри, извлекая из рыбы хребет.

Наступила такая продолжительная пауза, что молодой человек поднял глаза и заметил, что Каленберг уставился на него. Увидев в его взгляде столько насмешки и презрения, Гарри сделал вид, будто увлечен едой.

— Нет, мистер Эдварде, сад они ночью не караулят, но несколько моих людей находятся в саду днем, когда здесь появляются чужаки.

— Впечатление они производят, — согласился Гарри, кладя на стол нож и вилку. — Они просто великолепны.

— Да, — рассеянно отозвался Каленберг и стал гладить гепарда по жесткой шерсти. Животное громко замурлыкало.

— Какой чудный звук! — восхитилась Гея. — Он давно у вас?

— Четвертый год. Мы с ним неразлучны. — Взглянув на пилота, владелец имения добавил:

— Это превосходный сторожевой пес, вернее, сторожевой кот. Несколько месяцев назад я в этом убедился. Один из моих слуг сошел с ума и попытался напасть на меня. Вошел ко мне в кабинет с ножом, но не успел приблизиться, как Гинденбург буквально разорвал его на куски. Гепард самое быстрое животное на земле. Вы знали об этом, мистер Эдварде?

Впившись глазами в хищника, Гарри помотал головой:

— Внушает к себе почтение.

— Вполне.

Один из официантов подал мясное блюдо — запеченных цыплят, фаршированных омарами в сметанном соусе.

— Ах! Это нечто необыкновенное, — заметил Каленберг. — Я получил этот рецепт от одного знаменитого парижского кулинара. Полагаю, вы будете в восторге.

Пока официант разрезал цыплят, Каленберг добродушно болтал, хотя Гея и Гарри заметили, что его мысли чем-то заняты. Очевидно, он думал о каком-то деле и поэтому не обращал особенное внимание на своих гостей.

Как и обещал Каленберг, цыплята действительно оказались восхитительными, и оба гостя это оценили. Несмотря на великолепную еду, Гея испытала облегчение, когда трапеза кончилась. Чтобы поддерживать в Каленберге интерес к ней, молодой женщине пришлось нелегко. Хотя она умела ладить с людьми. Гея убедилась, что такие хозяева, как он, встречаются редко. При всей его учтивости, он держался отстранение и думал о своем. Однако молодой женщине удалось поддержать разговор, избегая при этом скользких тем, расспрашивала о нем самом, вспоминала свои визиты в Нью-Йорк, Париж и Лондон. Между тем Гарри, восхищенный самообладанием Геи, почти не вмешивался в разговор.

В то время как подали кофе, на террасе появился Так. Подойдя к шефу, он сказал:

— Прошу прощения, сэр, вам звонит мистер Форстер.

— Ах да, — нахмурясь, отозвался Каленберг. — Я совсем забыл. Передайте ему, что через пять минут я с ним свяжусь.

Поклонившись, Так удалился.

— Должен извиниться, мисс Десмонд, к сожалению, я должен вас покинуть. Мне нужно работать. Вряд ли мы с вами еще раз увидимся до вашего отбытия. Сожалею по поводу фотографий. Надеюсь, обед доставил вам удовольствие.

Оба поднялись и поблагодарили его за гостеприимство. Хозяин имения посмотрел на них со странным выражением и, кивнув, уехал на коляске с террасы в сопровождении гепарда.

В кабинете его ждал Так.

— Спасибо, Так, а то эта парочка начала мне надоедать. Дамочка миловидная, ничего не скажешь, но пустышка. — Подъехав к письменному столу, он спросил своего помощника:

— За ними ведется наблюдение?

— Да, сэр.

— Хорошо. А что с остальными троими?

— С проводником покончено. Феннел и Джонс расположились на скале, наблюдают в бинокль. Поддерживают связь с Эдвардсом по рации. Переговоры их перехвачены. Феннел направляется к нам один. Кеннеди Джонс остается на скале. Эдварде полагает, что мы его подозреваем, и осторожничает.