Джадсон Филипс - Убийство жарким летом

Северенс и Мэнсфилд вошли в комнату; места для маневра почти не оставалось.

- Наверное, мне будет больнее, чем вам, - с идиотской ухмылкой сказал Мэнсфилд. - Как жаль... Такой славный парень - и ничего не почувствует.

Неожиданно словно молния пронзила мозг Питера. Он вспомнил сержанта десантно-диверсионной части, внушавшего им во время отработки приемов рукопашного боя в Корее: "Удар ногой по коленной чашечке - нога обездвижена; удар ногой сзади по голени - нога сломана; ребром ладони по трахее перебита гортань; противник наклонился вперед - рубящий удар по шее - шея сломана, противник падает".

Мэнсфилд навалился на Питера, огромными сильными руками сжав его горло. В этот момент Стайлс понял, что только чудо может спасти его от смерти. Собрав все свои силы, он ударил Мэнсфилда в пах и, услышав, как тот взвыл от боли, отпрянул назад. Его протез послужил опорой, которая была ему так необходима.

Сеьеренс, с тем же выражением лица, что и на совещаниях у мэра, взял кочергу с латунной ручкой, стоявшую в углу у камина, и, размахивая ею как хлыстом, двинулся на Питера. Питер увернулся от первого смертельного удара, схватил кленовый стул с прямой спинкой, стоявший у стола, за которым он недавно сидел, и прикрылся им, как щитом, но, когда Северенс ударил еще раз, стул разлетелся на щепки прямо в его руках. Упершись здоровой ногой о стену, Питер кинулся на Северенса в мощном низком броске, схватив его за лодыжку, это был прием из американского футбола. Он должен был вступить с ним в рукопашную, если не хотел, чтобы с помощью железной кочерги его мозги размазали по стенке.

Питеру с трудом удалось свалить Северенса. Тяжело дыша, он на мгновение увидел, что дверной проем пуст. Ударив своего противника металлическим протезом, Питер, покачиваясь, направился к двери, но когда он вошел в гостиную, то позади услышал злобный рев: Мэнсфилд пришел в себя и бросился в атаку. Всей своей массой он навалился на спину Питера, и тот упал под стокилограммовой тяжестью мускулов и костей.

- Я поймал его, Марти! - закричал Мэнсфилд. - Неси кочергу.

Сильная рука обхватила шею Питера и потянула голову вверх и назад. Питер закричал - просто для собственного успокоения, чтобы услышать свой голос в последний раз.

В следующее мгновение в квартире раздался выстрел. Как ни странно, Питеру показалось, что он был похож на пулеметный. Потом был звук разлетающегося вдребезги дерева. Сжимавшая горло Питера рука ослабла. Раскачиваясь и извиваясь, Питер из последних сил попытался освободиться от навалившейся на него туши Мэнсфилда.

- Оставайся на месте, папаша, - прогремел голос.

Комната наполнилась удивительно знакомыми голосами. Кто-то пронзительно крикнул.

- Если хочешь, можешь сломать ему обе руки, Рикки, только не бей по рту, - послышался голос Джонни Спрэга. - Он должен говорить.

Питер попытался приподняться на четвереньки. Сквозь боль, затуманивавшую его сознание, он смотрел на то, что происходило вокруг него. Спрэг стоял, наставив пистолет-пулемет Томпсона на бессмысленно глазевшего Мэнсфилда. Рикки Ноулс вывернул правую руку Северенса и крепко держал ее. Ноги Северенса были стянуты ремнем, и слюна стекала из его искаженного болью рта.

- Долго пришлось ждать, пока ты зашумишь, парень, - сказал Спрэг Питеру. - Мы даже не представляли, что здесь происходит, пока ты не закричал. Где телевизионные камеры, чтобы мы могли доставить его туда? А то генерал Колхаун опять произносит речь и призывает двигаться на север.

Мэр Рэмси, Марти Северенс и Спрэг сидели перед камерами в телевизионной студии Центрального вокзала. Позади них в застекленной кабине собрались Питер, Джерри Маршалл, Рикки Ноулс и еще дюжина чиновников. Мэнсфилда отвезли в специальное помещение недалеко от вокзала. Вначале мэр сделал заявление, а затем Северенс, придерживая бесполезно болтавшуюся сломанную левую руку, запинаясь, начал произносить свое признание:

- Я задумал этот план... написал письмо с угрозами, которые впоследствии подтверждались звонками. На самом деле никаких звонков не было... Мой шурин изготовил бомбу, которую обнаружили в "Коммодоре"... он имел туда доступ...

Питер взглянул на Ноулса и спросил:

- Бога ради, скажи, как вам удалось найти эту квартиру?

Ноулс пожал плечами.

- Я был против, - сказал он, - но Натан убедил Джонни. Он сказал, что ты, Маршалл и ваши друзья будете действовать только осторожно и легально. Натан знал, что времени не остается. Он подумал, что мы сможем действовать тоже осторожно, но нелегально и заставим Северенса говорить независимо от того, будут у нас доказательства или нет. Мы вошли туда следом за тобой и решили дать тебе немного времени поработать без нашей помощи. Ждали за дверью, и когда ты закричал, то прострелили замок.

Питер посмотрел в студию, где Северенс, мучаясь от боли, продолжал делать признание.

- Думаешь, это поможет остановить тех, кто сейчас в верхней части города? - спросил Питер Ноулса.

- Возможно, - ответил тот, - но только сейчас, Стайлс. Все равно если твои люди не дадут моим то, что им положено, то буря разразится.

- Разве ты не понял, что анархия никого до добра не доведет! - сказал Питер.

- Я отдал приказ войскам, - говорил мэр громким, уверенным голосом, отойти от границ Гарлема. Вокзал и прилегающие к нему кварталы будут разблокированы и снова открыты для всех через полчаса. В час пик пойдут поезда. Людям генерала Колхауна приказано сдать оружие. Я хотел бы обратиться к жителям Нью-Йорка.

Кто-то дотронулся до плеча Питера - это был Джерри Маршалл. Кивком он позвал Питера, и тот вышел вслед за ним.

- Все замечательно и счастливого Рождества!

В это время по залу студии шла Грейс. Увидев Питера, она побежала, протягивая ему навстречу руки.

Послесловие

Джадсон Пентикост Филипс, писавший также под псевдонимом Хью Пентикост, - автор множества романов и рассказов, нескольких пьес и эссе, признанный мастер триллера и детектива.

"Когда ты - автор более сотни детективных романов и рассказов, чаще всего тебя спрашивают: откуда берутся новые сюжеты? На самом же деле давно уже известно, что существует лишь 36 драматических ситуаций, из которых только половина заслуживает того, чтобы о них писать. Зато писать можно каждый раз по-новому, ведь люди - такие разные, а их на земном шаре четыре миллиарда... И главная игра - не в сюжете, а в людях..."

Так говорил Дж. Пентикост Филипс, писатель, более шестидесяти лет удивлявший читателей своими новыми произведениями. Писать он начал в конце 20-х годов, еще во времена учебы в Колумбийском университете.

В ранних детективах Хью Пентикоста следователи нарочито бледно прописаны и даже носят специфические "молчащие" имена вроде "Джон Смит", что аналогично русскому "Петр Иванович Сидоров". В дальнейшем из-под пера Пентикоста-Филипса начинают выходить более полнокровные, жизнерадостные, сильные герои - "напоминающие то северных викингов, то персонажей древнегреческих мифов...". Прибавляется и глубокое понимание жизни. Так, психологически очень тонко передана история перерождения прокурора, случайно узнавшего, что он послал на электрический стул невинного человека...

Во многих романах Пентикоста-Филипса нашел свое место и личный опыт писателя - увлечение коллекционированием марок ("Выделенное красным" / "Cancelled in Red"), скачками ("Лошадь номер 24" / "The 24th Horse") и, наконец, служба на военно-морской базе США в годы Второй мировой войны ("Служба закаляет" / "The Brass Chills").

Видимо, в годы войны у писателя рождается образ самого, пожалуй, популярного из его героев - сыщика Пьера Шамбрэна, который во время войны был во французском Сопротивлении, а потом волей судьбы оказался в Нью-Йорке и работал управляющим престижного отеля, где и начал, совершенно случайно, свое первое расследование...

Новые времена - новые нравы. В наше время герои Пентикоста-Филипса часто оказываются перед выбором - смириться перед всесильными преступными синдикатами или же самим пойти на нарушение закона... Все чаще появляются в романах Пентикоста мотивы вымогательства и захвата заложников, как в романе "В центре Нигде" ("In the Middle of Nowhere") или в опубликованной посмертно книге "Показательный террор" ("Pattern for Terror"). В романе "Не забудь меня застрелить" ("Remember to Kill Me") террористы захватывают в плен государственного деятеля, требуя отпустить политзаключенных в одной латиноамериканской стране; в романе "Время кошмаров" ("Nightmare Time") Пьеру Шамбрэну приходится вызволять из рук террористов-вымогателей бывшего армейского офицера, когда-то на войне спасшего ему жизнь...

Тонкая психологическая подоплека взаимоотношений детей и взрослых вскрывается в таких захватывающих детективах-триллерах, как "Одинокий мальчик" ("Lonely Boy"), "Ужин у провалившегося кандидата" ("The Lame Duck House Party") или "Вид убийства" ("A Kind of Murder").

Часто героям Хью Пентикоста приходится спасать попавших в беду заложников, вовсе не прибегая к переговорам с террористами. При этом они используют весьма оригинальные, остроумные методы.